Этнополитика - Владимир Шапалов

Нации складываются весьма по-разному. Испанская и итальянская, например, образовались в борьбе за независимость: испанцы – гораздо раньше, в процессе своей многовековой реконкисты, освобождая свою страну от завоевателей, наступавших на них из Северной Африки, итальянцы – гораздо позднее, уже в XIX веке.

Рожденный Французской революцией смысл понятия «нация» был способен выступить в качестве критерия объединения североамериканских колоний и отграничения от образовавшей их метрополии. Ни этническая принадлежность, ни общность языка, ни общность исторических воспоминаний, религии – почти ни один из этих критериев существенно не объединял американскую нацию, кроме территории, не имевшей определенных границ [22, с. 35]. В таких условиях ни смысл, указывающий на общее происхождение, ни смысл, обусловленный территориальным единством, не объяснял американцам, почему они вместе. Тем более, что к моменту становления американской нации в основе своей западноевропейский «культурный багаж» переселенцев значительно оскудел, так как часто оказывался невостребованным в новых условиях или затруднял процесс адаптации. «Принявшая» переселенцев земля Нового Света не смогла стать источником этнических черт: в американском сознании укоренилось отношение к ней как к объекту хозяйственной деятельности, экономическое значение которого преобладало над культурным [23, с. 8].

Подытоживая процесс формирования наций в Западной Европе и Северной Америке Э. Кисс пишет: «Потребовалось воздействие многих случайных исторических факторов, включая централизующую силу современной государственной бюрократии, технический прогресс в виде, например, изобретения печатного станка, разрушение связующей силы католицизма, вызванное Реформацией, а также то, что Бенедикт Андерсон образно назвал «революционным объединяющим эффектом капитализма», чтобы вызвать к жизни те стандартизованные национальные языки и культуры, которые выступают сегодня в качестве характерных черт наций определенного региона и являются основой для национализма. Нации представляют собой результат исторических изменений, политической борьбы и осознанного творчества» [24, с. 147].

Рассмотрим еще один аспект образования нации, который практически не рассматривают исследователи, а именно, процесс образования нации в связи с процессом становления гражданского общества.

Р. Дарендорф пишет, что гражданское общество, как жизненная среда свободы, имеет специфические признаки, три из которых необходимо выделить особо. Первый важный признак гражданского общества – многообразие его составляющих, существование массы организаций и институтов, в которых люди могут реализовать различные компоненты своих жизненных интересов. Второй важный признак – автономия, независимость от властного центра многих организаций и институтов. Третий признак связан с поведением людей «вежливым, терпимым и ненасильственным», а, прежде всего, «гражданственным и гражданским». Третий признак особенно существенен в связи с пониманием нации как гражданской общности [25].

Закономерность возникновения гражданского общества связана с развитием частной собственности: суверенность субъектов определяется наличием собственности. Государство не учреждает, не направляет и не контролирует гражданское общество. Оно возникает из самоорганизующегося и самодеятельного населения, способно к дальнейшему саморазвитию, активно взаимодействует с государством, заявляя о своих многообразных интересах. Государство не подменяет национальный интерес корпоративным интересом правящей элиты (императора, номенклатуры и т. д.), но гармонизирует разнонаправленные интересы гражданского общества.

Совокупность равноправных граждан в действительности является лишь антропологической и конституционной предпосылкой для развития гражданского общества. Формальное гражданство не означает непременного наличия гражданских качеств индивида. В гражданские организации и ассоциации могут объединяться индивиды, обладающие особыми качествами, прежде всего гражданским достоинством. Гражданское достоинство выражается в гражданской вовлеченности – активном участии индивида в общественных делах; солидарности, доверии и терпимости, несмотря на то, что по конкретным общественным вопросам взгляды индивидов могут не совпадать. Такое гражданство в отличие от формального гражданства (правового статуса жителя определенной страны) может быть названо легитимным (признанным) гражданством, когда индивид не только знает о своем гражданстве, но и чувствует себя гражданином государства.

Без гражданского общества как системы самоопределяющихся и самодеятельных организаций и ассоциаций, состоящих из свободных и равноправных граждан, взаимодействующих с властью и активно влияющих на принятие политических решений, представляется преждевременным трактовать о наличии нации. Таким образом, гражданское общество служит условием формирования и развития нации, а также является критерием нации. Нация есть процесс (то, что Э. Ренан определял как «ежедневный плебисцит») и результат взаимодействия гражданского общества и народного государства.

Итак, в процессе взаимодействия гражданского общества и государства, при условии их единства, когда на самом деле, а не как бы, государство выражает интересы народа (в отличие, например, от государства, выражающего интересы правящей элиты), формируется нация. Здесь народ – субъект и цель.

Сформировавшаяся нация обладает базовыми потребностями, (само)сознанием, общей волей и способна на единое и целенаправленное коллективное действие. Одной из таких потребностей является обеспечение условий своего сохранения и развития, и из этой потребности вытекает стремление к автономии и независимости в форме отдельного «национального государства».

Нация в сравнении со средневековым обществом поражает своей социальной, политической и культурной гомогенностью. В ней преодолеваются сословные и прочие групповые разделения, образуется единое для всех ее членов социальное, политическое, правовое, экономическое и культурное поле. Нация едина социально (ни одна социальная группа формально не является привилегированной), политически (она живет в одном суверенном государстве, не предполагающем внутри себя никаких других политических образований), юридически (в этом государстве действует единое и обязательное для всех законодательство), экономически (внутренний национальный рынок, национальное разделение труда, государственная банковская система) и культурно (все сверху донизу должны знать, кто такие Данте, Шекспир или Гете и относиться к ним с благоговением). Всего этого в средневековом обществе не было, да и в обществе Модерна сформировалось не сразу.

Обратим внимание, что взаимосвязь нации и государства – бесспорный факт, подтвержденный как зарубежными, так и отечественными учеными. В конституционном праве англосаксонских и романо-германских правовых семей понятие «нация» используется в значении государства. Поэтому международные организации, возникшие в XX в. для регулирования межгосударственных отношений, были названы – Лига Наций, Организация Объединенных Наций.

Учитывая корреляцию между государством и нацией, эту последнюю можно определить как политически самоорганизованный народ, объединенный общей территорией (признак, обусловленный наличием национального государства), экономической жизнью (экономическим укладом), языком, культурой и самосознанием. Нация, безусловно, реальность объективная, но она состоит из людей, для которых самоидентификация, как способ и условие социальной ориентации, невозможна без самосознания, т. е. осознания единства, общности со всеми другими гражданами данной страны. Мы еще вернемся к этому вопросу.

Глобализация вызвала рост иммиграционных потоков в развитые страны мира. Сегодня Германия, Франция, Великобритания и другие страны Европы – это полиэтнические общества. Рост иммиграционных потоков свидетельствует о том, что гетерогенность населения в развитых странах мира будет возрастать. Отсюда и поиск исследователями новых критериев для выделения нации. В ходе продолжающихся дискуссий Ю.И. Семенов предложил определить нацию как «совокупность людей, имеющих общее отечество» [26, с. 56].

Солидаризируясь с ним, И.А. Гобозов пишет: «Действительно, все граждане данного государства независимо от их этнического происхождения и этнической принадлежности представляют собой единую нацию, все, имеющие французское гражданство, являются французами, хотя не все из них относятся к французскому народу. Иначе говоря, не все из них этнически являются французами» [27, с. 178]. Заметим, однако, что отечество и гражданство не одно и то же. Человек может быть гражданином той или иной страны, но не считать ее своим отечеством. Согласно И.А. Гобозову, «понятие народа – социально-этническое понятие, а понятие нации – социально-политическое понятие» [27, с. 178].