Быль и легенды Запорожской Сечи. Подлинная история малороссийского казачества - Валерий Шамбаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В феврале 1559 г. Вишневецкого отправили на Северский Донец, он должен был готовить флотилию и атаковать «от Азова под Керчь». Игнатий Вешняков получил приказ ехать на Дон, соединиться с Вишневецким и строить там крепость, базу для походов на Крым. А на Днепр послали брата царского приближенного, Данилу Адашева, поручили строить лодки и «промышляти на крымские улусы». 11 марта Боярская дума приняла приговор собирать войско против хана. Возглавить его должен был сам царь, и Михаила Воротынского отправили на рекогносцировку в Дикое Поле «место рассматривать, где государю царю и великому князю и полкам стояти»…
Начало кампании было многобещающим. Данила Адашев с корпусом из 5 тыс. детей боярских, стрельцов и казаков на лодках появился на Днепре. Здесь к нему присоединились 3 тыс. украинских казаков. Спустились по реке, вышли в море и захватили два турецких корабля. Потом высадились на западном побережье Крыма и наделали колоссальный переполох. Перепуганные татары ринулись бежать вглубь полуострова. Хан силился собрать войско, но в полной неразберихе утратил управление своими подданными. Не мог найти удравших мурз, мурзы не могли отыскать рассыпавшихся воинов. Царские ратники и казаки две недели опустошали города и селения, набрали огромную добычу, освободили тысячи невольников и беспрепятственно отплыли назад.
В устье Днепра остановились. Среди пленных оказалось какое-то количество турок, Адашев отослал их к паше Очакова и принес извинения – объяснил, что царь воюет только с Крымом, а с Османской империей сохраняет мир. Паша и сам приехал к воеводе с подарками, заверил в «дружбе». Хотя своим визитом он, скорее всего, специально задерживал русских. Девлет-Гирей кое-как успел оправиться и с тучей конницы помчался к Днепру, чтобы перехватить флотилию возле порогов. Не тут-то было! Казаки и стрельцы заняли оборону на островах, отразили татар огнем, и хан, потеряв немало всадников, ушел прочь.
Еще одну победу одержали донские казаки атамана Черкашина, разбили крымцев на Донце, прислав в Москву «языков». Несколько легких отрядов татар перехватил и уничтожил Вишневецкий. А Вешняков построил на Верхнем Дону крепость Данков. Эти успехи праздновались по всей стране. Летопись радостно извещает, что «русская сабля в нечестивых жилищех тех по се время кровава не бывала… а ныне морем его царское величество в малых челнех якоже в кораблех ходяще… на великую орду внезапу нападаше и повоевав и, мстя кровь христианскую поганым, здорово отъидоша». Да и впрямь было чему порадоваться. То крымцы к нам «в гости» ходили, а теперь и мы к ним пожаловали!
Хотя удары с Днепра и Дона должны были только подготовить почву для главного наступления. Полки уже стояли на Оке, подвозили обозы, к армии прибыл государь. Оставалось дать команду – вперед! Приближенные убеждали Ивана Васильевича, что победа будет совсем не трудной. Если Крым запросто громят казачьи отряды, сможет ли он противостоять всей русской армии? Но здесь стоит задаться вопросом, имел ли шансы Иван Грозный после Казани и Астрахани завоевать еще и третье ханство? Нет, не имел. Казаки нападали налегке, на лодках. А большому войску, чтобы добраться до Крыма, требовалось преодолеть сотни километров степей – под палящим солнцем, при нехватке воды, продовольствия. Можно вспомнить, какими последствиями обернулись Крымские походы Голицына в конце XVII в. Ворваться в Крым так и не смогли, но потеряли десятки тысяч людей, умерших от перегрева, жажды, болезней. А во времена Голицына граница лежала гораздо южнее, идти предстояло ближе…
Получалось, что советники подталкивали царя в пропасть. Но Иван Васильевич был уже опытным военным. Прежде чем принять окончательное решение, он еще раз проверил возможные трудности и препятствия. Вызвал «для совета» казачьих атаманов и воевод, уже повоевавших в степях. А после обсуждения с ними пришел к выводу – вести армию через Дикое Поле нельзя. Как ни уламывали его Курбский и иже с ним, приказа о походе он не отдал. В войне с Крымом Иван Грозный выбрал другую тактику – ту, которая уже показала свою эффективность. Днепровским и донским казакам он послал повеление по-прежнему тревожить Крым. А казачьи налеты использовал для давления на хана. Отписал Девлет-Гирею: «Видишь, что война с Россией уже не есть чистая прибыль. Мы узнали путь в твою землю…»
Но в это же время поползли по швам столь выигрышные дипломатические комбинации, которые строил Адашев. Весной 1559 г. в Москву пожаловало посольство Литвы. Его ждали уже давно, с нетерпением. Сигизмунд II много раз обещался прислать его – заключать союз против Крыма. Но вместо союза послы с ходу потребовали… вернуть Смоленск! А король в своем послании указал, что он «запрещает» русским «воевать Ливонию», отданную императором под его покровительство. Зато передышкой в Прибалтике Литва, шведы, датчане воспользовались в полной мере. Орден стал получать от них и материальную, и военную помощь, мысли о капитуляции отбросил. А в августе 1559 г. в Вильно был подписан договор о переходе Ливонии в «клиентелу и протекцию» Сигизмунда. Причем в одном из пунктов Литва и Орден обязались честно разделить между собой будущие завоевания в России! Они намеревались уже не обороняться, а наступать! Прибалтийские рыцари настолько окрылились, что даже не дождались окончания перемирия. На месяц раньше вероломно атаковали русские гарнизоны, захватили их врасплох.
А те же самые советники, которые завели политику страны в ловушку, предлагали теперь царю выход – оставить Ливонию. Этой ценой примириться с Литвой, заключить с ней союз и бросить все силы на Крым. Сильвестр наседал на Ивана Васильевича, внушая ему, что ничего другого не остается. Доказывал, что ливонцы и литовцы все-таки «христиане». Стало быть, православному царю надо сражаться не против них, а заодно с ними. Получалось, что Россия разгромила Орден только для того, чтобы подарить его Литве! А после этого требовалось любезно раскланяться с Сигизмундом, подружиться с ним и ради «христианского» единства схватиться с татарами и турками.
Царю подобный поворот совершенно не понравился, он не соглашался. Но в октябре он уехал на богомолье и вдруг узнал, что Адашев в его отсутствие самовольно ведет переговоры с литовцами, выражает готовность уступить их требованиям. А последнюю точку в выборе дальнейшей политики, да и в существовании «избранной рады», поставили украинские казаки. На перевозе через Днепр они перехватили литовских гонцов, везших в Крым грамоту от Сигизмунда. Ее доставили Грозному. Король писал, что направляет к Девлет-Гирею «большого посла с добрым делом о дружбе и братстве» и обещает платить ежегодные «поминки», чтобы хан «с недруга нашего с Московского князя саблю свою завсе не сносил». И с таким «союзником» предлагалось мириться любой ценой! Отдать ему на блюдечке Прибалтику только ради того, чтобы вместе с ним воевать против «врагов Христа»!
После эдаких открытий царь решительно избавился от своих давних советников. Правда, об измене он еще не подозревал. Адашева и Курбского назначил в армию, Сильвестр оскорбился и ушел в монастырь. А войска Иван Васильевич нацелил снова на Ливонию и нанес ей окончательное поражение. Но в Эстонии высадились шведы, датчане. В 1561 г. открыла боевые действия Литва. При таком раскладе воодушевился и Девлет-Гирей, о мире он теперь даже слышать не хотел. Его союз с Сигизмундом из тайного стал официальным.
Война приобрела тяжелый и затяжной характер. А большинство днепровских казаков по-прежнему служило царю. Оставалось в родных местах, защищало их от татар, но и для России казачьи рейды с Днепра и Дона были лучшим средством нейтрализовать хана. Вишневецкий по приказу Ивана Васильевича еще раз ходил в Кабарду, сорганизовал горцев и казаков «промышляти над крымским царем». Но постепенно он разочаровался в русской службе. Южное направление стало не главным, а второстепенным. Здесь уже нельзя было выдвинуться, рассчитывать на громкую славу и дальнейший взлет карьеры. Перспективы стать князем крымским или днепровским, которыми вскружил ему голову Адашев, развеялись как дым. Осталась скромная роль командира небольших отрядов, выполняющих трудные, но не слишком заметные, вспомогательные задачи.
В течение нескольких лет Вишневецкий выжидал, надеялся, но убедился – положение не изменится. Война с Литвой надолго, и наступления на Крым не будет. В 1563 г. он обратился к Сигизмунду, просил принять его обратно. Король обрадовался: гетман подаст пример всей Украине, приведет казаков под его знамена. Обласкал князя, возвратил ему староство Каневское и Черкасское. Однако многие казаки не поддержали такого решения гетмана. Атаманы Савва Балыкчей Черников, Ивашка Пирог Подолянин, Ивашка Бровка и другие объявили, что отказываются ему повиноваться. Хотя и самого Вишневецкого отнюдь не удовлетворило новое положение. Фактически он вернулся к тому же, с чего начинал. Попал на второстепенную должность одного из пограничных начальников. От царя откололся, а от короля ни помощи, ни денег ждать не приходилось. Но тут князю подвернулась очередная авантюра.
