Чужие. Охота на жуков: Антология - Брайан Кин

«Другой, – подумал он следом. – Я просто другой». Дождался всплеска эмоции и идентифицировал яркую вспышку как… удовлетворение.

– Заткнись и шагай, – приказал человек, и Бишоп выполнил приказ, намеренно делая более длинные шаги и двигаясь не в такт остальным четверым, шагавшим абсолютно синхронно.

Другой.

– Мать твою, смотри, куда стреляешь! – рев лейтенанта Ларсена был адресован рядовому Пикскиллу, положившему очередь слишком близко к вопящей в ужасе группе местных жителей. Гражданских было много, они сидели, пригнувшись, или лежали вокруг; по меньшей мере пять мертвых тел распростерлись посреди исклеванного пулями пола, прямо под разбитым стеклянным окном в потолке.

Безоружный Бишоп скорчился за колонной рядом с Ларсеном. Остальная часть взвода, включая Пикскилла, оказалась на противоположной стороне большого зала, который служил местом для собраний, а заодно и торговой площадью для недавно основанной колонии Хаарса. Бетонные колонны переходили в изящные арки, противоположную стену зала украшала прекрасная стеклянная мозаика, сильно пострадавшая от пуль и осколков. Хаарса планировалась, как показательный образец работы Отдела терраформирования компании «Вейланд-Ютани». Бишоп припомнил, что местное население состояло из сорока семи колонистов. По его подсчетам, по крайней мере половина из них к настоящему моменту была мертва, что сулило неприятные результаты в квартальном отчете о прибыли и убытках.

– Извини, Лью! – прокричал в ответ Пикскилл и открыл огонь по нависающему над залом балкону. Пули вгрызались в бетон, дерево, стекло и сталь над их головами, разнося на мелкие осколки витрины магазинчиков и заставляя искры сыпаться из перерезанных электрокабелей. Бишоп уменьшил чувствительность слуховых рецепторов, но даже после этого услышал другие звуки, когда пули нашли живую цель, разрывая плоть, кости и внутренние органы.

– Пикскилл уложил одного из них, – доложил Бишоп лейтенанту Ларсену, что впрочем, было и так понятно по победному воплю Пикскилла на другом конце зала.

Бишоп продолжал прислушиваться.

– Остальные отходят, сэр. Не думаю, что нам удастся выкурить их отсюда подобными методами, к тому же, у нас мало времени. Корпорация не собирается рассмотреть вопрос о выкупе?

В данный момент колония Хаарса была захвачена преступниками, называвшими себя «Группой Эф». «Группа Эф» пополняла свои ряды из числа бывших солдат, Колониальных морпехов, наемников и вообще всех, чья алчность и отсутствие моральных стандартов соответствовали духу группы. Пираты высаживались на колонизированных мирах, захватывали мирное поселение, убивали столько заложников, сколько было необходимо, чтобы компания-владелец поняла серьезность их намерений, после чего выставляли финансовые условия корпорации «Вейланд-Ютани» или ее конкурентам, в зависимости от того, кто владел данной колонией. Получив требуемое, налетчики исчезали до следующего грабежа. Бишоп подумал, что подобную тактику быстрой наживы объективно можно было назвать блестящей.

Но в этот раз все пошло не так просто потому, что подразделение морпехов под командованием лейтенанта Ларсена по прозвищу «Везунчик» оказалось меньше чем в дне полета от планеты. И корпорация «Вейланд-Ютани» решила, что хватит платить «Группе Эф».

– Чтоб его… – с отвращением проворчал Ларсен. – Бишоп, сколько еще живых в «Группе Эф»?

Лейтенант был невысок и крепко сложен. Длинный, похожий на неровный шов, шрам рассекал его лицо почти посередине, слегка съезжая вбок на носу, левую сторону шеи покрывали грубые рубцы от ожогов. Понятно было, почему подчиненные прозвали своего лейтенанта Везунчиком.

– По моим подсчетам должно быть около тридцати, за вычетом последнего, которого уложил рядовой Пикскилл. У них одиннадцать заложников, включая четырех детей.

«Группа Эф» любила брать детей в заложники, полагая, что это ускоряет решение вопроса с выкупом. Бишоп подумал, что испытываемое им ощущение называется даже не гнев, а скорее отвращение.

– Слишком много, своими силами нам их отсюда не выкурить, да и приказ у нас другой, – как показалось Бишопу, лейтенант был непривычно мрачен. – Ладно, пора уводить тех, кого сможем. Бишоп, собери всех, кто способен передвигаться, отведи к челноку и отвези на корабль. Проверь всех раненых, которые годятся в заморозку, но не забывай, что у нас только двенадцать запасных криокамер.

– Слушаюсь, сэр, – Бишоп встал, но, несмотря на четкий приказ, не спешил отправиться выполнять задание. – Сэр, если мы не собираемся преследовать «Группу Эф», то как мы освободим заложников?

– Никак, – ответил Ларсен. – У нас приказ: взорвать центральные конвертеры и эвакуироваться с планеты.

– Сэр, я не понимаю. Если мы взорвем центральные конвертеры, основные помещения колонии окажутся заполненными газом «Превокс». Погибнут все, у кого не будет масок, – Бишоп мог бы добавить: «погибнут мучительной смертью», но не стал. Ларсен и так знал, как действует «Превокс», поскольку нестабильный и опасный газ являлся одним из основных компонентов, необходимых для процесса терраформирования.

– К счастью для нас, кодировка масок завязана на нашу систему, так что «Группа Эф» не сможет ими воспользоваться, даже если они доберутся до склада, – заметил Ларсен. – Ибарра уже перекрыл им доступ.

Бишоп почувствовал, как искусственные мышцы его лица сокращаются, придавая ему трагичное выражение:

– Но это означает, что погибнут все, включая заложников.

– Да, Бишоп, ситуация дерьмовая, мне это известно, но мы все равно ничего не можем сделать. Нужно спасти тех, кого мы еще можем спасти. Иди, выводи людей к транспортнику. Это приказ.

Бишоп понял, что лейтенанту совершенно не нравится вся эта ситуация, независимо от полученного приказа. Настоящие люди (про себя Бишоп называл их биологическими) могли ослушаться и не выполнить приказ, но редко это делали, особенно, когда за невыполнение грозили серьезные последствия. «Можно подумать, – заключил он, – что между настоящими и искусственными людьми практически нет серьезных различий. Но у искусственных, по крайней мере, имеется оправдание – заложенная изначально программа».

Бишоп прикинул, насколько реально убедить Ларсена нарушить приказ, и пришел к выводу, что это вряд ли удастся. Везунчик придерживался прагматичного взгляда на военные действия и не боялся ни убийств, ни жертв среди мирного населения. С точки зрения лейтенанта колония Хаарса превратилась в зону боевых действий, гибель какого-то количества невинных людей была неминуема, а его основной задачей было позаботиться о выживании своих солдат.

Бишоп вышел в атриум, успокоил перепуганных колонистов и приказал им отправиться вместе с группой Пикскилла на корабль. Сам он продолжил методично проверять состояние пострадавших. Семеро были мертвы, а двое в таком тяжелом состоянии, что никакие усилия медицины и криокамера уже не могли им помочь. Оставалось десять человек, которых можно было отправить в заморозку, и Бишоп, связавшись с кораблем, попросил выслать за ними транспортную группу.

Ларсен направился к центральному пункту управления, на ходу сверяясь с картой колонии. Бишоп спокойно объяснил тем из раненых, кто способен был слышать его, что они в безопасности и что им предстоит эвакуация на корабль, где они получат медицинскую помощь. Он старался не слушать крики и стоны тех, кого он пометил красным кодом, как «безнадежных», зная: он не ошибся в оценке их шансов на выживание; ничто не могло им помочь; его решение не было случайностью.

Тем более странно было, что когда прибывшие с корабля медики, Патель и Люо, принялись грузить раненых, отмеченных желтым кодом, на носилки, Бишоп прошел к «безнадежным», к тем, кого оставляли позади, чтобы уверить их, что все в порядке, и успокоить. Он стал говорить им, что их ждала смерть.

Один умер за то время, пока он разговаривал с ними. Еще один – прежде, чем он подошел к нему.

Когда он, наконец, поднял голову, вокруг никого не было. В опустевшем атриуме было совершенно тихо, если не считать свист ветра, врывающегося через разбитое стекло потолка. Мертвые молчали, и молчал разбитый, изрешеченный пулями бетон вокруг них.

– Бишоп! – Ларсен смотрел на него вниз с балкона. – Всех забрали?

– Да, лейтенант.

– Так какого дьявола ты тут делаешь? Отправляйся на корабль. До взрыва конвертеров осталось меньше пяти минут.

Бишоп обдумал приказ. Вычисления заняли какие-то наносекунды, но он знал, какое решение примет, еще до того, как система выдала результат. Может быть, он на самом деле был дефектным экземпляром. Настоящий Искусственный Человек просто не мог принять решение до окончания обработки данных.

– Я могу взять с собой несколько масок для заложников. Я успею к ним до взрыва.

– Нет.

– Мне не нужно дышать…