Координата поврежденности - Владлена Дан

Но тут телефон издал звук. Он увидел сообщение от Мары.

«Информация у меня. Сейчас пришлю тебе файл».

– Ты идешь? – спросил Бест, когда он остановился на полпути, читая эсэмеску.

– Мне нужно отойти. Кое-что важное. – Мин не стал дожидаться возмущений друга и, развернувшись, отправился на парковку.

В салоне машины он открыл текстовый документ во вложении. Он содержал данные о Лайте: полное имя, дата рождения (тот в самом деле оказался старше его почти на год), место жительства, место учебы и прочая основная информация. Но все это было не так интересно, как следующее: отец действительно общался с отцом Лайта в молодости, те учились в одном университете. Пива́т Хонгсава́н погиб, когда Лайт оканчивал первую ступень средней школы[11]. А еще нашлась запись, что в первый год учебы в университете парень лежал в основном филиале их больницы, где раньше практиковал отец. Так вот как они встретились? Все сводилось к тому, что именно тогда Вонграт-старший узнал: Лайт – сын друга молодости, которого уже не было в живых.

Оказалось, сперва Лайт поступил на музыкальный факультет, но, проучившись на нем буквально несколько месяцев, вскоре попал в аварию, после чего взял академ. Чуть позже отчислился и внезапно на следующий год поступил на медицинский в то же учебное заведение. Странно… Он мог просто заново начать год, если пропустил слишком много по состоянию здоровья. Зачем менять специальность?

Даже внешний вид Лайта говорил о том, что парень мог быть скорее музыкантом, нежели доктором. Мин считал, что люди либо с детства мечтают быть врачами, либо выбирают эту профессию, идя по семейным стопам. Семья Лайта не имела никакой связи с медициной: отец был инженером, мать работала флористом. И все награды в школьное время касались музыкальных фестивалей и конкурсов – Лайт жил музыкой и рвался и дальше заниматься ею. Так что могло произойти, чтобы у человека настолько поменялись приоритеты? Жажда денег? Перспектив? Желание что-то доказать родным?

Мин откинулся на сиденье, выдохнув на челку и заставив ту приподняться от потока воздуха.

Мара также попросила знакомых пробить вероятность любовной связи между Вонгратом-старшим и матерью Лайта в настоящем или далеком прошлом, но обе теории не подтвердились. Уже это радовало Мина. Во всяком случае, его положению наследника никто не угрожает. Хотя от собственных мыслей тут же стало тошно. Разве он изо дня в день не сгорал от ненависти к этому бремени? А теперь внезапно лицемерно чувствовал облегчение.

Нужно взять себя в руки. Он узнал главное: Лайт и его отец познакомились случайно – как пациент и врач – и, возможно, общение с доктором повлияло на парня, подтолкнув к смене будущей профессии. Отец все-таки пользовался большим авторитетом. Видимо, эти несколько лет они поддерживали связь, и родитель помогал Лайту, когда тот решил стать врачом. В целом ему было все равно, чем и с кем занимается отец, пока тот не трогает его. Но такая нехарактерная забота о ком-то другом для владельца больниц и хладнокровного врача, который даже для сына не находил времени, вызывала вопросы. Мин хорошо знал: отец предпочитает практический метод работы и не допускает слишком тесных контактов с пациентами и их семьями, поэтому ему хотелось разобраться в этой странной истории.

Он понял, что не сможет вернуться в университет, ибо голова гудела от новой информации. Что если поехать домой и заглянуть в комнату к Лайту, пока того нет? Хотя эта мысль мигом опротивела ему.

Всю дорогу домой Мин спорил сам с собой, должен ли переходить эту грань. Неужели нарушит собственные принципы из-за какого-то жалкого будущего докторишки? И что он собирается найти: кучу конспектов и учебников по медицине, порнушку, грязные носки? Этот парень выглядел совсем обычным, без каких-либо страшных секретов, особенно тех, что хоть как-то касались его.

Мину хотелось быть обычным, влиться в середину, и в частности именно потому, что у таких людей, как правило, не бывает тайн, которые разрушают чужие жизни.

Поэтому, оказавшись в холле, Мин твердо решил, что сходит с ума, и нужно, как и раньше, просто игнорировать Лайта. Он выяснил главное, теперь можно успокоиться. Но когда он шел по первому этажу, из кабинета отца донесся голос – тот разговаривал по телефону.

Мин пересилил себя, понимая, что пока рядом нет их нового жильца, а экономка где-то бродит, это подходящая возможность расспросить, как долго Лайт пробудет у них. Когда он вошел в кабинет, отец как раз прощался со своим собеседником.

– Вернулся? Неужели все это время был в университете? – удивленно спросил мужчина, увидев его в студенческой униформе. Мин всегда заезжал после учебы домой переодеться, прежде чем отправиться по своим делам.

– Участвую в организации фестиваля, – скупо прокомментировал он.

– Я думал, тебе не нравится самодеятельность.

– Куда больше мне не нравится, когда ко мне подселяют незнакомца и умалчивают о реальных мотивах.

Отец нахмурился, но не разозлился.

– Мне казалось, ты успокоился, но ты все такой же упрямый, как в детстве, – отец выдавил подобие улыбки, будто упоминание прошлого как-то сближало их. Словно у них разные воспоминания о его детстве.

– Я хочу понять, ради чего ты вносишь неудобства в мою жизнь! Ты был другом отца Лайта в студенческую пору?

– Мне не хотелось распространяться на эту тему, поскольку это не наше дело. Не знаю, почему для тебя это так важно, но ладно. У семьи Лайта долги, особенно после смерти Пивата, его отца. Их дом изымают в качестве погашения задолженности. Его мать и сестра на время переехали к родственникам в другую провинцию, но Лайт не мог последовать за ними из-за учебы. У него прекрасные навыки, и он хочет и может быть успешным нейрохирургом. Было бы глупо лишиться диплома у финишной прямой. Он отказался принимать любую финансовую помощь и даже не сразу согласился пожить у нас.

Мин внимательно слушал и где-то внутри почувствовал нечто странное, некое подобие сожаления.

– Следовало предупредить меня и объяснить раньше, а не ставить перед фактом, – он не мог не сердиться на отца, который заставил его копаться в чужом белье. Он унизил его. В который раз.

– Прости, я потерялся в днях. Думал предварительно поговорить с тобой, но пришлось внепланово участвовать в конференции после нескольких собраний. А потом вспомнил, что сам назначил переезд Лайта на этот день, поэтому и сообщил тебе в самый последний момент.

– Сколько именно он здесь пробудет?

– До вашего выпуска, может чуть дольше. У тебя нет причин