Журнал «Вокруг Света» №09 за 1979 год - Вокруг Света

Виталий Бабенко, наш спец. корр.

Кабул — Москва

Неведомая Тешик-Таш

Скала Тешик-Таш, что с киргизского означает «Дырявый камень», находится над самой рекой Кызылсу. С западной стороны у скалы есть отверстие, где может поместиться человек десять. Можно подумать, что когда-то в древности люди специально вырубили эту «дыру», чтобы жить в Тешик-Таше. Наверное, так оно и было, потому что внутри, в полукруглых куполообразных нишах, расположенных террасами, сохранились рисунки — своеобразная картинная галерея на камне.

Полукруглых ниш более двадцати, рисунков более тысячи. Чтобы рассмотреть их внимательно, а тем более сфотографировать, необходимо специальное альпинистское снаряжение, потому что взобраться на эти террасы не так-то просто.

На одних рисунках тайганы — борзые собаки — с раскрытыми пастями бегут за козерогами. На других — борзые готовятся к схватке с горными козлами. Некоторые рисунки изображают человека с луком, который целится в бегущих животных... Наскальная графика передает ощущение экспрессии, дышит неведомой, давным-давно ушедшей жизнью.

Картины Тешик-Таша были известны жителям селения Ачык-Алма, которое находится неподалеку. Они знали об этих рисунках давно, но никому не говорили о них, так как боялись, что злые духи, будто бы охраняющие скалу, накажут их за болтливость. Любопытно, что даже жители соседних селений ничего не знали об этих рисунках. Можно предположить, что многие десятки или сотни лет скала Тешик-Таш находилась под охраной суеверия.

Я ездил в Ачык-Алму в течение пятнадцати лет, приобрел там немало хороших знакомых. И много раз говорил, что ищу рисунки на камне. Спрашивал, нет ли их в окрестных горах, и неизменно получал один и тот же ответ: «Рисунков нет и не было».

Но однажды весной 1974 года какая-то девушка, узнав о цели моих поисков, «смилостивилась». Улучив момент, она шепнула мне: «Видите во-о-н ту скалу? Мы называем ее Тешик-Таш. Со стороны реки там очень много изображений тоо теке (козерога), тайгана (борзой) и адамов (людей)».

Вообще Джиргатальский район Таджикистана, где находится Тешик-Таш, буквально «населен» наскальной графикой. И, как правило, повсюду встречаются изображения козерогов, борзых, охотников, а также рисунки, чем-то. напоминающие лестницу и стремена. В отдаленной труднопроходимой местности Таш-Жазуу есть даже надпись четверостишия на таджикском языке, которая в переводе звучит примерно так: «Я написал на этом камне, чтоб осталась память обо мне. Если спросят, где сейчас этот бедняк, скажите, что время прогнало его».

По моим предварительным подсчетам, на территории Джиргатальского района находится более шести тысяч наскальных рисунков. Они ждут своих исследователей.

Тайтуре Батыркулов

Транскавказский прорыв

В горах Кавказа прокладывается автотрасса. Длина ее невелика — около 70 километров, но значение трудно переоценить. Дело в том, что старая Военно-Грузинская дорога четыре-пять месяцев в году бывает закрыта из-за снежных заносов, и тогда грузы везут из Орджоникидзе в Тбилиси через Баку. Это лишние пятьсот километров в один конец.

Новая автодорога, проходя под Главным Кавказским хребтом, под Рокским перевалом, спрячется в тоннель. Это будет самый длинный автомобильный тоннель в СССР — 3700 метров, и он надежно прикроет транспорт от снегов и лавин. Дорога обеспечит круглогодичное сообщение Закавказья с Российской Федерацией.

Наш корреспондент побывал на строительстве этой трассы; его зарисовки мы предлагаем вниманию читателей.

По правому и левому бортам ущелья стекали к руслу языки дряхлых лавин. Усыпанные хвоей, издали они напоминали распластанных зверей, припавших к бурлящему Джемагдону.

— Ну-ка, товарищ Эльбакиев, покажи, как наша техника штурмует Большой Кавказ, — протирая запотевшее стекло, сказал Кортиев.

Высунув голову в окно, я слежу, как наш не знающий преград ГАЗ-66 месит снежную кашу с грязью, сползая на край карниза, или попросту «полки». Мельком взглянул на Кортиева. Но ни на гладком с высокими залысинами лбу, ни в голубых глазах его не увидел даже и тени душевного напряжения.

— Хорошая у тебя машина, Эльбакиев, — только и заметил он, когда автомобиль медленно, словно упрямясь, начал пятиться от края пропасти.

— В прошлом году было четыре метра снега. Но и сейчас трудно, послушай, — выруливая на колею, говорит Эльбакиев.

— Э... трудно! Вон смотри, кому было трудно, — возражает Кортиев и, удерживаясь левой рукой за скобу на панели кабины, правой указывает на крутой склон, зеленеющий сквозь завесу беззвучного дождя. — Видишь? Полка Гоглоева.

Пытаюсь найти очертания хотя бы тропы, но тщетно. Там, куда указывает Кортиев, на стене, укрытой густыми зарослями, вижу только уступы скал, нависшие над рекой, и облака, по-разбойничьи засевшие в расселинах.

Библиографический материал по истории строительства перевальной дороги с тоннелем сквозь Главный Кавказский хребет — это более пятисот наименований книг, статей, газетных публикаций (многие годы архивных розысков начальника южного строительного участка транскавказской дороги Левана Исмайловича Кортиева). Эта цифра уже сама по себе говорит, что по количеству проектов и предложений с идеей этой дороги соперничал, вероятно, лишь замысел сооружения тоннеля через Ла-Манш.

То, что «дорога даст выгоду империи и Кавказу», было очевидно. В 1886 году государь-император соизволил повелеть о безотлагательном начале работ. Но повеление по каким-то причинам повисло в воздухе. Многочисленные дебаты, выступления печати с призывом «сломать хребту хребет!» положения дел не изменили. Идея оставалась лишь идеей. Но вот нашелся смельчак. Он не писал челобитных царю, не просил у казны денег. Сам взял в руки лопату и заступ...

— Деньги собрал народ, — рассказывает Кортиев, поглядывая на скалистую стену гор. — Бурильные станки, динамит Рутен Гоглоев купил за границей. За пять лет он проложил основные полки. Каждый крестьянин в Джавском ущелье помогал ему. Люди работали бесплатно. Дошли до перевала и заложили штольню. Не там, где она расположена сейчас, где каждую весну ее накрывает лавина, а ниже, у селения Рок — там нет угрозы лавинных сбросов. Грамотный инженер был.

— Выходит, сегодняшний проект не учел опыта Гоглоева?

— Почему не учел? Взвесили, сделали расчет, получилось — дешевле насыпать противолавинную дамбу, чем удлинять тоннель. Теперь техника. «Катерпиллеры» — мощнейшие бульдозеры — скалу, как песок, двигают. А что было у Гоглоева?

— Какой объем земляных работ предусмотрен проектом?

— Я тебе скажу, одних только взрывных работ у нас столько же, сколько было на трассе Абакан — Тайшет. Хотя там сотни километров, а здесь: Джава — южный портал — тридцать три километра, Бурон — северный портал — двадцать девять. Но почти везде полки идут по вертикальным скалам. Особенно на севере. Посмотришь, как работают наши парни, — голова закружится. Зимой сквозь завалы к порталам прорубаются только самые мощные бульдозеры. Один такой провалился в снег, так десять дней откапывали.

— А какова проектная стоимость всей дороги, включая тоннель?

— Десятки миллионов рублей.

Позже, после этой поездки, сидя как-то на комле поверженного у церковной ограды могучего вяза, я поджидал попутку в сторону портала. Рядом понуро дремала пара волов. Чуть поодаль, вне досягаемости кладбищенских надгробий, над волами и над дорогой возвышался памятник Коста Хетагурову, национальному поэту Осетии, а около него потемневшее от времени изваяние ангела, сложившего на груди руки в тихой скорби. Здесь, в селении Ванели, родился Рутен Гоглоев.

В кабине уютно. Пахнет бензином, горячим машинным маслом, краской— запахами добротной техники. Стеклоочистители в привычном ритме стирают водяную пленку, но снова слезы на лобовом стекле размывают очертания неверной ухабистой дороги.

Слушая Кортиева, я невольно вспоминаю, как познакомился с ним несколько дней назад...

— Алло! Девушка! Нас прервали... Алагир? Я спрашиваю, когда КрАЗы придут? Что? Плохо! Плохо, говорю. Что насчет Магского перевала? Наши бульдозеры работают в районе серпантинов. Полки нет? Как нет?

Скучно глазу в необжитой комнате: голый стол, ворох газетных листов на стуле; рюкзак моего соседа-геолога, брошенный в угол; на гвозде — замызганный бушлат.

— Фу ты, черт! Даже горло болит, — кому-то пожаловался за стеной тот же голос. — Какие еще вагоны? — взревел он через секундную паузу. — А где тут? Где взять их? Алло! Почему грейдер с экскаватором не присылаете? Не понял. Алло! Девушка?.. Ну что же это за связь такая! — с удивлением и обидой воскликнули за стеной, и слышно было, как телефонная трубка брякнула о рычаг.