Живая машина. Книга V. Истоки ненависти (СИ) - StarStalk147

Щит заградителя погас, и оставшиеся восемь кораблей дали задний ход, активируя подводный режим. Огонь Армады тут же обрушился на разгоняющийся линкор, сияющий сполохами импульсов и лучей.

— Что же он делает?! — Урси судорожно схватился за рукояти штурвала, сидя рядом с Арги в «Палаче». Корабли под ними начали медленно погружаться под воду. — Он идёт на таран!

— Он хочет пробить «Фаэлион», — лисица прерывисто вздохнула, едва сдерживая эмоции, — Адмирал…

«Бесстрашный» полыхал многочисленными пожарами. Зияющие дыры в его корпусе то и дело черпали воды, а сам линкор раскачивался, потеряв былую стойкость. Но экипаж корабля не собирался падать духом. Каждый из них, от старых офицеров до молодых матросов понимал, что сейчас от него зависит судьба их друзей, семей и детей. И что отступив сейчас, они дадут эххийцам время на составление нового плана захвата Кайлити, возможно более чудовищного, нежели сейчас.

— За жизнь! — рычали, борясь со страхом смерти, моряки Железного Флота. — За Кайлити!

Пять турболётов «Огня» на секунду мелькнули в сереющем небе, и пропали, активировав маскировочные поля и «плу»-защиту — встроенные в корпус пластины оранжевого камня, гасящего псионические сигналы. Но на турболёты никто не обратил внимания — эххийцы поздно поняли самоубийственный манёвр Эрфера. «Наверное, сейчас на «Фаэлионе» звучат самые невообразимые команды, — грустно усмехнулась про себя Юмена, стоя перед проектором в командном центре «Палача» перед картой, — как жаль… что погибают такие люди…»

— Надо помочь ему! — Ани рванулась к выходу, но новус успела схватить её за руку:

— Нет, — она покачала головой, — если ты выдашь себя сейчас, они поймут, что это отвлекающий манёвр.

С оглушительным скрежетом и воем нос «Бесстрашного» вонзился в белый бок «Фаэлиона», подёрнутый подпалинами и уже без позолоты. Бастум, покрытый смесью ардена и глионола, легко преодолел титано-стальную композитную обшивку, сминая палубы, механизмы, электронику и клонов. Офицеры-новусы тут же попытались остановить его телекинезом и воздействовать на экипаж телепатией, когда почувствовали радость от облегчения в головах людей.

— Адмирал, перегрузка реактора — девяносто восемь процентов, — доложил старший механик, сидя у рации внутренней связи с пробитым животом, — мы сделали всё что могли…

— Спасибо вам, воины мои… — прошептал в ответ Эрфер, прислонившись к искрящему проектору. Треугольная фуражка слетела с его седой головы и он, наклонившись, поднял её, отряхивая от металлической стружки. Командный мостик смело шальным взрывом, оставив ему только половину состава, но свою задачу он выполнил, как настоящий офицер, — рад был служить с вами, «Хранители»… — и он закрыл глаза.

Мощный взрыв разметал белые корабли в стороны, вызывая сметающие всё на своём пути волны и электромагнитное излучение. С натужным стоном покачнулся, рассыпаясь на части, авианосец, теряя истребители и бомбардировщики. Более мелкие эсминцы и крейсера перевернуло или накрыло ударной волной, многие из них так и не выплыли на поверхность. «Фаэлион», точнее то, что от него осталось, быстро погружался под воду вместе с останками «Бесстрашного», его Адмиралом и командой, оставшейся верной до конца Директиве Хранителя.

— Двигаем на полной скорости, пока они не опомнились! — вернул всех в реальность голос Камманда. — Группа, за мной!

Турболёты тронулись с места и развернулись, развивая скорость. Пилоты машин пристально следили за показателями энергии внизу, но Армада сейчас занималась восстановлением после взрыва такой силы, и явно не заметила пролетевшие транспорты. Очень скоро огни их кораблей остались на горизонте.

— Вот и всё, — скованно сказала Лиззи, повернув голову к Лупо, молча севшей в кресло второго пилота, — мы проскочили, командир…

— Да, — согласилась волчица, подняв глаза. Небо светлело всё ярче, и впереди уже показались золотистые лучи Ольмира, — но многие из нас… погибли…

***

Полёт до Сарохара занимал ни много ни мало, целую неделю, потому турболёты заправили с запасом. Четыре десантных машины и грузовой транспортник летели крестообразной формацией, бесшумно покачиваясь на угасающем муссоне. Зимние ветра в океане злые, несущие колючий холод, особенно на двухкилометровой высоте. Пронзив чёрными телами тяжёлую мокрую завесу облаков, турболёты вновь выровнялись и ускорились.

— Всё-таки, надо было помочь ему, — Ани утёрла слезинки с уголков глаз, — Юмена…

— Адмирал знал, на что идёт, — помедлив, тяжело вздохнула она. В неофициальной обстановке новус вела себя более естественно. Во многом этому способствовало долгое общение с анимагенами и людьми Кайлити, окончательно убедивших Соланис в правильности своих действий по возвращению мира на Аревир.

— Но это несправедливо, — протянула девушка, тряхнув золотисто-соломенными локонами, — разве мы не должны сохранять жизнь?

— Если бы мы вмешались, то потеряли бы много больше, чем обрели, — Юмена слегка улыбнулась, благоухая ароматом цветущей вишни на весь салон. Новус сидела на жёстком диване «Палача» с полуулыбкой наблюдая за Броном, делающим вид, что изучает собственную куртку. Диггеру явно было неуютно находиться рядом с загадочной женщиной с кипенно-белой кожей и фиолетовыми глазами, но виду он не подавал, ограничиваясь косым взглядом.

В казарму вошёл, окинув присутствующих хмурым взглядом, Урси, направляясь к дивану. Юмена тут же подвинулась, предлагая ему сесть рядом, но тот предпочёл ей общество Брона. Доверие к новус у него нисколько не прибавилось, несмотря на её слова и действия. Он уже не раз видел, как за добрыми поступками скрывается злой умысел, а слова Рерара Хонти: «Бойся Хора!» только укрепляли его подозрительность.

— Итак, что дальше? — подождав, когда Ани усядется на диван рядом с Юменой, спросил он. — Что нас ожидает в Сарохаре? Ты говорила, что нас встретит твоя подруга и отведёт нас в Ауколис…

— Великий Храм Разума Ауколис, — с искренней улыбкой поправила его та, — видите ли, хоть я и Соланис, ноосенс, служащий одним из источников Хора, но я отнюдь не единственная, кто принимает решение. В Оперетте Разума состоит четырнадцать новусов высшего Вокса. Семь Соланисов, включая меня, четверо Сопранисов, отвечающих за разведку и контрразведку, и трое Баастаров, в чьих руках судебная и исполнительная власть Хора. Это самые верные Песне новусы и им дано «осудить» любого из нас. Даже меня. Особенно меня, — она слегка нахмурилась, не прекратив, впрочем, улыбаться, — в последнее время, Песню Хора стали наполнять «тёмные» голоса. И это заставило Сопранисов и Баастаров проверять каждого, даже низшие Воксы.

— А ты, я так понимаю, под подозрением? — Брон мрачно усмехнулся.

—