А у нас во дворе…: - Эсфирь Цюрупа

— Ничего, — утешила её учительница. — Это пройдёт.

А на другой день на двери школы был вывешен список детей, которых осенью примут в «нулёвку». В нём на самом последнем месте (потому что в алфавите Я — последняя буква) стояли фамилия, имя: ЯКОВЛЕВА АРИАДНА.

— И ничего не на последнем! — весело объявила Ариадна. — А на первом с конца!

Глава 14. ОКАЯННАЯ ТЕТЁХА

В доме случилось происшествие. Мама Родиона, когда ходила в магазин, купила для Анны Максимовны восемь диетических котлет.

Анна Максимовна две поджарила на обед, а остальные про запас в вязаной сумке вывесила за форточку, на холод.

На другой день глянула она за окно: там висит сумка, пустая, разорванная, из неё только обрывки бумаги торчат.

Расстроилась Анна Максимовна и спустилась на лифте к продавщице Тамаре Васильевне жаловаться на ворон. И все покупатели, как услышали рассказ Анны Максимовны, стали говорить, что вороны — ворюги и что по утрам спать не дают, каркают. А мужчина, у которого под тополем стоят «Жигули», вышел из подъезда с ведром и щёткой, стал смывать с машины безобразные вороньи следы.

Председатель Василий Игнатьевич, тоже ожидавший молока, сказал:

— Надо насчёт ворон посоветоваться с наукой, принять меры.

Востроносая тётка заявила:

— Взять охотничье ружьё и перестрелять!

И тогда старый музыкант, он только что стал в очередь, сказал неожиданно твёрдо:

— Нет, нет, только не убивать. Зачем птиц убивать? — и освободил пуговицу пальто от зацепившейся за неё вязаной сумки.

Востроносая тётка ехидно спросила:

— Что ж мы теперь кланяться будем воронам? Улетайте, сударыни вороны, с нашего двора?

— И попросим, — за старого музыканта ответил папа Родиона. — Попробуем поговорить с ними на их языке.

Все в очереди засмеялись, никто не поверил. А Родион поверил, потому что папе всё известно про животных и птиц: может быть, он действительно умеет разговаривать на их языке?

…Через неделю, под вечер, когда птицы, устроившись на ветках, уснули, жильцы стали выглядывать на лестницу, потому что откуда-то изнутри дома неслось карканье не одной, а многих ворон. Потом они разом замолкли.

Откуда вороны в доме? Кто-то из жильцов даже проверил — не на чердак ли залетели? Но и там было тихо.

Рассказали председателю, какая странная история была в подъезде. Он ответил туманно:

— Полагаю — пристрелка, подготовка к наступлению.

Никто ничего не понял.

Ариадну и Родиона ребята пытались расспрашивать: что у них в подъезде случилось? Но Родион отвечал: «Не знаю», а у Ариадны был заговорщический вид, она поджимала губы, будто боялась, что неосторожное слово выскочит изо рта. И Балабол предложил Родиону редкую марку взамен «вороньей тайны» или фингал, что значит — синяк, выбирай что хочешь.

Когда Родион и Ариадна повезли на площадку малышей, мама Родиона увидала, что их провожает целая компания. Мама догнала коляску.

— Что за почётный эскорт?

— Эскорт, это когда много мотоциклов провожают автомобиль какого-нибудь важного иностранного гостя, — объяснил Родион Ариадне.

— Вы тарахтите громче мотоциклов, мешаете детям спать. Ступайте-ка все от коляски подальше, — распорядилась мама.

Ариадна вздохнула:

— Ещё целых два дня терпеть до воскресенья…

И вот наступило воскресенье. Утро было как утро. Голуби расхаживали по заснеженному двору. Вороны каркали. Тетёха сидела на своём наблюдательном пункте, ждала Тамару Васильевну: не знала ворона, что сегодня выходной день.

Мужчина из третьего подъезда отмывал свои «Жигули», ругая ворон. В общем, было тихое воскресное утро.

И вдруг из подъезда вышел папа Родиона в толстом свитере, без шапки. За папой Родион нёс на голове перевёрнутую табуретку. За Родионом шла Ариадна, она прижимала к груди плоскую картонную коробку, несла осторожно, словно это был хрустальный ларец, старалась не споткнуться, не поскользнуться.

Папа поставил магнитофон на табуретку. Посмотрел на своих помощников — Ариадну и Родиона:

— Звук ставим на самую большую громкость? Так?

— Так, — ответили они.

— Внимание! Готовность номер один. Пуск! — И папа нажал кнопку.

Что тут началось — ни словами сказать, ни пером описать.

Началось карканье невидимых ворон. Карканье неслыханной силы. Каждому человеку, даже не знающему вороньего языка, было понятно, что это не просто карканье — это крик тревоги, ужаса, сигнал опасности. Если перевести на человеческий язык, он значил: спасайтесь! Спасайтесь!

Тетёха ответила магнитофону перепуганным криком и взлетела.

И все вороны с мусорных контейнеров, с деревьев, треща крыльями, чёрной тучей поднялись в воздух. Тревожно каркая, они кругами носились над двором, над балконами, над крышей. Они летали в такой панике, что потеряли несколько перьев.

Почему они продолжали кружиться над двором? Может быть, надеялись, что опасность пройдёт?

Но нет. Ленточку плёнки, на которой был записан вороний сигнал тревоги, папа Родиона склеил в кольцо, а у кольца, как известно, нет конца. Тревожный крик повторялся вновь и вновь.

И тогда чёрная туча ворон стала редеть, их оставалось всё меньше: отрываясь от стаи, они улетали.

И улетели.

Тогда папа выключил звук.

Вокруг табуретки с магнитофоном уже собрались жильцы. Все что-то спрашивали у папы. А востроносая тётка всё ещё ругала ворон, хотя их уже не было.

О чём был взрослый разговор, Родион плохо слышал, потому что вокруг него был свой отдельный шум. Ребята наседали на него:

— Знал! И не сказал?! Спрашивали тебя как человека!

Ариадна защищала Родиона изо всех сил, кулаками и локтями. Но никто не обращал на неё внимания.

Тогда она закричала:

— Это его папы тайна!

Взрослые обернулись на её крик, увидели осаждённого Родиона и сражающуюся Ариадну.

— Ариадна права, ребята, — сказал папа Родиона. — Я просил моих помощников никому ничего не рассказывать.

— Чтобы вороны не узнали раньше срока? — ехидно спросила востроносая тётка.

— Нет, — ответил папа. — Просто не люблю говорить заранее о ещё не готовой работе. Для эксперимента нужно было прослушать в научной лаборатории много плёнок с записью птичьих голосов, птичьих разговоров. Да, да, птицы по-разному разговаривают на своих языках с птенцами, с друзьями или врагами. И по-разному предупреждают своё птичье племя об опасности. Из всех записей на плёнку вороньих сигналов тревоги я выбрал самый убедительный. И вот он хорошо сработал. А вороний концерт у нас в подъезде — это была просто проба, репетиция. Так что вы уж не ругайте нас…

А председатель домового комитета поглядывал вверх на деревья и говорил с удовольствием:

— Вот и решили задачу. Посоветовались с наукой и решили. Не стреляли, не убивали, а поговорили с воронами на их языке, и они убрались восвояси.

— И куда ж они теперь? — спросила Ариадна.

Ей вдруг стало жаль ворон, которых прогнали. Она подумала, что в весёлой музыке, которая ей слышна, а Родиону — нет, в музыке, куда вливаются все звуки города, будет недоставать смешного вороньего карканья.

— Пристроятся где-нибудь в парке, подальше от жилья. Гнёзда навьют, а пищу в контейнерах с отбросами всегда найдут, — ответил папа.

Кончился разговор, и стало тихо на миг.

И в этой тишине откуда-то неподалёку раздалось одинокое, грустное: «Каррррр…»

Все обернулись и увидали: на сугробе, распластав одно крыло по снегу, сидела Тетёха. Наверно, в панике она металась над двором и разбила крыло о провода или антенну.

«Карррр…» — грустно повторила Тетёха.

И востроносая тётка, забыв, что только что ругала нахальных ворон, запричитала:

— Ах ты, матушка моя! Она ж теперь летать не сможет! От стаи отбилась. Куда ж ей теперь деваться, раненной?

Вынув из сумки хлеб, она покрошила крошки Тетёхе под клюв.

Родион взглянул на папу, а папа на Родиона:

— Думаю, мама не будет нас ругать, а? Пусть Тетёха поживёт у нас, пока я залечу ей крыло. Надеюсь, черепаха Акулька и Рыжик перетерпят её общество?

Вечером, в постели, полусонная Ариадна шептала и считала, загибая пальцы. Наконец сообщила бабушке:

— У Родиона теперь много народу живёт: Родион, Филя, Тиля, мама, папа, Рыжик, черепаха Акулька и ворона Тетёха. Целый оркестр. Только Акулька молчит.

И уснула.

Глава 15. КТО ЗВОНИТ В ДВЕРЬ?

Ариадна проснулась. За окном было уже светло, потому что время повернуло к весне. Но зима ещё не отступала, за ночь снег выбелил крыши и балконы. Бабушка говорит: «Солнце — на лето, а зима — на мороз».

Из кухни пахло оладьями. Ариадна, в ночной пижамке, нечёсаная, отправилась на кухню. И остановилась в изумлении.