Духless: Повесть о ненастоящем человеке - Сергей Минаев

– Тридцать подходов, как обычно, брали у Вани, как всегда, она на диете по Волкову – полностью раздельное питание, кокос пополам с «герасимом», новый корт с хорошим баром, у этого парня всегда есть небодяженный, тренерша весьма секси, эта сучка, симпатичная дилерша из Литвы, плавали два километра, меня держало часа два, молодец парень, не забывает про тренажеры, ага, он уже полгода по вене двигается, сбросил два килограмма за неделю, у него норма два грамма в день, я сегодня умру, если не поеду в фитнес, я щас сдохну, если не возьму, пресс у него прокачан на пятерку, у него скоро носовая перегородка исчезнет, сжигатели жира, MDMA, у нее свой второй размер? у него есть первый номер? попробуй в моем СПА-салоне, лучше не пробуй ЛСД, я после спортзала, я на отходняках, поехали завтра в солярий? пойдем в туалет?

Так и живут. Утром к тренеру, вечером к дилеру. С утра изматывают себя тренажерами, вечером – наркотиками. Мне кажется, что они так усердно занимаются собственным здоровьем утром только для того, чтобы было чего гробить вечером.

Из диванной зоны периодически отходят по направлению к туалету парочками. Возвращаются. В туалет уходят другие и так далее.

Мой сосед рассказывает о том, как хорошо вечерами ездить на летнюю площадку в районе Экспоцентра на Пресне. Какой там чудесный парк и хороший воздух, и единственное, что там не очень удобно, – это туалеты, и поэтому все берут из машин компакт-диски с клубной музыкой и идут в парк, в темноту. И парк вечерами кажется наполненным светлячками, из-за вспыхивающих тут и там огней зажигалок.

А я, в свою очередь, озвучиваю мысль о том, что, когда эти чудесные люди-светлячки с горящими глазками уезжают обратно в ночь, утром в парк приходят играть дети, которые натыкаются на брошенные там и сям почти новые компакт-диски с модной музычкой. И дети, вероятно, думают о том, что в этом парке поселился такой специальный Оле Лукойе, который одаривает их каждым утром новинками актуальной клубной музкультуры. Или в этом районе каждую ночь идет волшебный дождик из компакт-дисков. И еще, продолжаю я, роль светлячков в жизни этих детей очень важна. Во-первых, они оставляют после себя компакты, а могли бы использованные презервативы или еще какую-нибудь гадость типа игл, которыми дети могли уколоться. Во-вторых, они приобщают детей к хорошей музыке, чем способствуют популяризации отечественной диджей-культуры. И все рады. И дети, и светлячки. Хотя я подозреваю, что за всеми этими чудесами стоят наши музыкальные промоутеры, которые просто придумали новый вид распространения продукции своих подопечных в массы.

На секунду после моей тирады все замолкают, затем заливисто хохочут. Таким образом, я становлюсь медиагероем вечера. И мне все улыбаются и хотят со мной выпить. Но продолжается это все минут десять, пока очередной юморист не рассказал более смешной истории.

И на пике моей популярности возвращается Мишка с конвертом и передает его одному особенно долго хохотавшему над моей шуткой товарищу, который, в свою очередь, зовет меня глазами в туалет. Исходя из того, что товарищ – Мишкин знакомый, и находясь на волне всеобщего позитива и братства, я иду вслед за ним.

В туалете он высыпает некоторую часть содержимого конверта на стеклянную полочку над раковиной (эта пошлая полочка – непременный фетиш любого уважающего себя клуба), и я начинаю растирать стафф клубной карточкой. Я убираю одну дорожку самостоятельно. Традиционно несколько раз втягиваю ноздрями воздух, чтобы остатки вещества всосались в носоглотку, и говорю всего одно слово:

– АД!

Кокаин в самом деле очень хорошего качества.

Затем я протягиваю свернутую купюру своему содорожнику (если есть собутыльники, то должны быть и содорожники?), и в этот момент дверь в туалет с жутким грохотом распахивается настежь. В кабинку вваливаются двое парней, одетых на манер модников, завсегдатаев дискотеки в Гольяново, один из которых, низенький толстяк, с ходу бьет мне в нос. Первые мысли, посетившие мои затуманенные мозги: каким образом охрана пустила в клуб этих лохов, да еще и позволяет им устраивать драки с vip-посетителями? Кто вообще они такие? Они думают, что это сельская дискотека? Может, они спутали меня с парнем, который пригласил на танец жену одного из них? С каких это пор в клубные туалеты стали врываться колхозники, мешающие релакснуться ударникам капиталистического труда? Мир сошел с ума? Вообще, WHAT THE HELL IS GOING’ ON?

Колхозные танцоры довольно быстро представляются. Второй парень, с весьма интеллигентным, несколько кавказским лицом, начинает махать перед моим остекленевшим лицом ксивой, сопровождая это действие выкриками:

– Федеральная служба по контролю за наркотиками! Стоять на месте! Спокойно, блядь! Спокойно, я тебе сказал.

Первый при этом продолжает бацать мне кулаком под ребра. И бубнить мне в ухо что-то угрожающее, вроде того: «Дернешься – тебе пиздец». Они довольно быстро закручивают мне руки за спину, в туалет вбегает третий (ростом еще меньше первого) и начинает засовывать лежащий на полке конверт со стаффом мне в карман. Тут до меня наконец начинает доходить, что это не клубный маскарад, эти ребята сделают все, чтобы превратить мое дьявольское удовольствие в райский отдых сроком на пять лет.

Действительно, раз это ад, то в нем, само собой, должны быть и демоны? Такие весьма осовремененные демоны. Без рогов и копыт, зато с ксивами и наручниками.

В общем, вышеуказанные демоны выводят меня из туалета и ведут через весь зал, обняв за плечи с двух сторон. Скорее всего со стороны мы выглядим как троица сильно выпивших педиков. Причем двое так сильно сжимают в объятиях идущего посередине (меня то есть), что кажется – они сейчас задушат его в объятиях в порыве страсти. Для полноты картины было бы неплохо, если бы один из них сделал что-то еще более подчеркивающее наши с ними близкие отношения. Ну, например, облизал бы мне ухо! Или схватил бы за задницу! Отчего-то мне дико смешно. Где-то в глубине мозга я понимаю, что попал в очень неприятную историю, но воспринять ее всерьез мое сознание пока отказывается.

– А танцевать мы пойдем? – спрашиваю я (мне кажется, что юмор способен разрядить некую неловкость, повисшую между мной и работниками органов).

– Ты щас, сука, потанцуешь, – возникает из-за моей спины третий (который самый маленький), – ты чё, не врубаешься? Мы ща тебе устроим такие танцы.

– А тебе не рано по клубам ходить, нет? Тут, по-моему, вход только для тех, кому уже исполнилось восемнадцать…

– Ты, казел, думаешь шутки шутить? Я тебе щас нос сломаю, если рот не заткнешь. – Он чуть оттесняет идущего слева от меня, слегка бьет мне по почкам и жарко говорит мне в ухо. Мне кажется, он еще и подпрыгивает при этом.

– Товарищи, не позволяйте ему меня бить, а? И потом, у него изо рта воняет. А травить газами заключенных запрещено различными мировыми конвенциями в защиту гуманного обращения с людьми. Россия, между прочим, их участница.

Третий чувак перекашивает лицо от злости и, вероятно, очень хочет меня ударить.

– Спокойно, Паша, спокойно, – говорит ему тот, что с кавказским лицом. – Ты бы не кривлялся, а? Тебе лишние проблемы нужны? – Это уже мне.

Воистину, опер с кавказской внешностью говорил мне чистую правду. Во-первых, человеку, живущему в мегаполисе, не следует употреблять вообще никаких наркотиков. В этом городе и так все безумцы, и ускорять/изменять свое сознание весьма чревато. Во-вторых, если вы все-таки употребляете различные стимуляторы, и в особенности делаете это в общественных местах, стремясь таким глупым образом приобщиться к гламурной части населения, будьте готовы к тому, что рано или поздно ваши экзерсисы закончатся в кабинете следователя. В-третьих, и это самое главное, оказавшись в подобной ситуации, не стоит хамить представителям органов. Работа у них, как это ни банально звучит, очень нервная. Каждый раз, вытаскивая из туалета или салона автомобиля обдолбанного тусовщика, они испытывают жесткий когнитивный диссонанс. Подумайте о том, что содержимое вашего носа потянет на изрядный процент их официального жалованья, а уж поход в заведения, которые вы посещаете, является для них серьезной тратой. (Речь идет о рядовых сотрудниках, а не об их начальстве, разумеется.) Таким образом, сталкиваясь с вами лицом к лицу, они очень сильно хотят наказать своего классового врага. Причем сделать это на месте. А тут еще и вы провоцируете их своими дурацкими выходками. Чем больше вы взвинтите ситуацию, тем хуже/дороже все для вас закончится. Самое главное, что вы должны понимать в любой момент своей жизнедеятельности: нет ничего такого, за что вас нельзя было бы привлечь к ответственности. В особенности когда вас ловят со свернутой купюрой в носу. У всех своя работа, приятель…

Меня выводят на улицу, и тут наши отношения теряют весь романтически-гомосексуальный флер. Не особо церемонясь, они нагибают мне голову вниз, еще сильнее заламывают руки и вытаскивают из кармана мобильный телефон.