Любовь и французы - Нина Эптон

В Lai de Graelent[38] автор убеждает читателя, что выполнять любовные обещания — нелегкая задача и что тот, кто решился полюбить, должен быть мужественным. Многие люди говорят о любви, не зная, однако, что значит быть нежно влюбленным. Это — экстаз, род безумия. Бездеятельность, неискренность и небрежность убивают любовь, которая должна быть чиста в помыслах, словах и поступках. Истинная любовь — дар небес.

Возлюбленную легко завоевать, но трудно удержать, особенно если мужчина не будет достаточно верным, искренним и нежным. Фактически любовный идеал героя настолько возвышен, что сам герой, по его словам, никогда не осмелится ему последовать.

Когда, спустя несколько страниц после этих возвышенных речей, видишь того же самого рыцаря назойливо пристающим к несчастной молодой девице, которую он застиг в чаще леса, когда она купалась обнаженной, это производит немного обескураживающее впечатление. У героя даже хватает низости забрать одежду юной леди. «Вылезай из воды!» — дразнит он, протягивая девице сорочку. Но девушка не верит ему. «Нет, не хочу,— отвечает она,— боюсь, как бы ты меня не обманул».— «Тогда твоя одежда достанется мне. А жаль: у тебя очень красивое тело»,— говорит дерзкий юноша. Наконец, видя, что рыцарь непреклонен, она умоляет его пощадить ее целомудрие. Грэлан соглашается, девица вылезает из пруда, и рыцарь отдает ей рубашку. Затем он помогает девушке застегнуть плащ. Держа за руку, он увлекает ее все дальше и дальше в чащу и там умоляет позволить стать ее любовником. Девица отказывается. Понимая, что желаемого нельзя добиться, не прибегнув к насилию, Грэлан увлекает неприступную леди еще дальше в лес и там силой овладевает ею, после чего немедленно просит у нее прощения. Это звучит довольно странно, тем не менее отношение девушки к нему изменилось, и теперь она согласна, чтобы Грэлан стал ее «официальным» любовником. Что заставило ее перемениться во мнении, мы не знаем.{29} Средневековые рассказчики любили оставлять простор воображению читателей.

Историю о неслыханной преданности супруги рассказывает (или, возможно, пересказывает) Мари де Франс в одном из своих наиболее поэтичных лэ, Lai d’EUduc[39], сюжет которого во многом совпадает с германской легендой о человеке, дважды женившемся. Элидюк, вассал короля Бретани, после ссоры со своим сюзереном, спровоцированной завистливыми рыцарями, отправляется в добровольное изгнание в Англию, со слезами распрощавшись со своей женой Гильделек.

В Англии он помогает королю Эксетера в войне, которую тот ведет против своего соседа, и смелая дочь короля, согласно традиции англосаксонских и бретонских сказаний (а также chansons de geste[40]), без стеснения объявляет, что влюблена в храброго и красивого чужеземца. В душе Элидюк «чрезвычайно встревожен» этим и дает принцессе уклончивый ответ, но о том, что женат, не говорит. Время идет, и они все больше влюбляются друг в друга, хотя, как мы можем заключить, никогда не выходят за рамки приличий, пока не прибывает посланец из Бретани с известием, что король вновь призывает к себе Элидюка, желая восстановить его в правах.

Когда английская девица Гильядон узнает, что Эли дюк должен вернуться в Бретань, она падает в обморок, а очнувшись, клянется покончить жизнь самоубийством, если тот не возьмет ее с собой. Рыцарь сдается. Во время страшного шторма один из матросов, которому, похоже, известна личная жизнь Элидюка, кричит, что буря — это наказание, ниспосланное им Господом, который разгневался на человека, нарушившего Его заповеди, при живой жене взяв вторую. Моряк убежден, что стихия успокоится, если они выбросят за борт Гильядон. Несчастная девушка, узнав, что Эли дюк женат, снова падает в обморок, но на этот раз вернуть ее к жизни не удается. Сойдя на берег, обезумевший от горя Эли дюк несет Гильядон в лесную часовню, к старику-отшельнику, чтобы тот похоронил ее. Но оказывается, что, пока рыцарь был в Англии, отшельник скончался, и поэтому Элидюк оставляет тело Гильядон в часовне, на ложе возле алтаря. У Гильядон такие розовые ланиты, что для рыцаря невыносима мысль о том, чтобы предать ее земле.

Затем Элидюк возвращается в свой замок, но его приветствию, адресованному жене, заметно недостает воодушевления. Каждый день рыцарь отправляется в часовню, чтобы взглянуть на свою возлюбленную, поплакать у ее ног и заверить, что удалится в монастырь, как только у него хватит смелости предать ее тело земле.

Тем временем секрет Элидюка раскрывает служанка, которую супруга рыцаря послала проследить, куда ездит муж, и однажды, когда Элидюк уезжает ко двору, Гильделек сама отправляется в часовню. При виде мертвой Гильядон ревность Гильделек обращается в горе, и в плаче она садится возле ложа красавицы. Тут в дело вмешивается магия — обычное явление в средневековых романах. В часовню вбегает горностай, и оруженосец Гильделек убивает его. Тотчас появляется второй зверек, но, увидев своего товарища мертвым, убегает обратно в лес. Вскоре он возвращается с красным цветком, который вкладывает в пасть убитого горностая, отчего тот сразу же возвращается к жизни. Гиль-делек приказывает оруженосцу поймать зверька, который, спасаясь, обронил целебное растение. Дама вкладывает его в рот Гильядон, она оживает, и между ними завязывается доверительная беседа.

Благородная Гильделек говорит девушке, что ей нечего опасаться, что все будет прекрасно, и посылает за Элидюком. Увидев, как бросились друг к другу влюбленные, и убедившись в силе их чувства, она заявляет, что намерена постричься в монахини и позволить Элидюку жениться на Гильядон. Влюбленные не пытаются ее отговорить, однако после нескольких лет счастливого супружества они приходят к пониманию суетности земного счастья, и в сюжете происходит финальный поворот. Элидюк возводит монастырь и становится в нем монахом, а Гильядон присоединяется к Гильделек в ее обители. На такой дидактической христианской ноте завершается эта любопытная история.

Подобная этой германская легенда (о ней я упоминала выше) повествует о возвращении крестоносца, освобожденного (очевидно, из сарацинского плена.— Ред.) очаровательной сарацинкой, которая становится его второй женой. Здесь также торжествуют любовь и красота, а первая жена безропотно удаляется в монастырь. Вероятно, с крестоносцами, когда в теплых краях их окружали экзотического вида черноглазые красавицы, подобного рода истории случались нередко. (Абеляр в письме к Элоизе, которое в остальном посвящено духовным проблемам, упоминает о «гладкой коже и тайных прелестях» темнокожих девушек.) Однако, как правило, средневековые авторы предпочитали подробно останавливаться на горькой доле крестоносца, вернувшегося домой как раз в тот момент, когда супруга готова уступить кавалеру, которого она полюбила в отсутствие мужа.{30}

Два противоположных начала, любовь куртуазная и любовь эротическая, столь заметные в творчестве трубадуров, как нельзя лучше представлены в Roman de la Rose[41], начатом в 1240 году поэтичным Гийомом де Аоррисом и сорок лет спустя законченном реалистом Жаном де Меном,— произведении, бывшем популярным не менее двухсот лет и ставшем для аристократии, по выражению Дж. А. Юзинги, «настоящим любовным требником» (оказавшем влияние также и на творчество Чосера{31}, перу которого принадлежит первый перевод романа на английский язык).

Roman de la Rose написан в популярной в те времена форме аллегории. В первой половине книги, действие которой разворачивается на прелестном весеннем фоне, напоминающем шпалеры того времени, Гийом де Лоррис рассказывает, как Влюбленный подходит к высокой стене, ограждающей Сад Любви. Праздность открывает ему ворота, Веселье ведет танец, и вскоре, в сопровождении Юности, Искренности, Великодушия и Куртуазности (обычных земных атрибутов куртуазной любви) появляется Красота. Амур перечисляет блага любви, называя Надежду, Приятные Мысли, Нежные Взгляды и Сладкие Речи. Но когда При-вет, сын Куртуазности, приглашает Влюбленного войти, чтобы увидеть Розу, рыцаря отгоняют Опасность, Страх, Стыд и Злоязычие. Разыгрывается нешуточное сражение. Разум спускается со своей высокой башни, и появляется Венера. Гийом де Лоррис умер, успев довести поэму до середины этого аллегорического сражения, и продолжение истории дописал — со множеством нудных отступлений — Жан Шопинель, или де Мен.

В уста своего бога любви Лоррис вкладывает множество очаровательных наставлений. Очевидно, что он был человек добрый и довольный жизнью. Он предостерегает Влюбленного от неуместной грубости, «ибо того я зову учтивым рыцарем, кто не позволяет безобразным словам пачкать свою речь», советует «соединять благородные поступки с учтивыми словами» и отбросить лишнюю гордость, чтобы быть любезным.