Наблюдатель. Сказка про деньги - Андрей Овсянников

– Впрочем, подобная благотворительность была известна и ранее многим вождям, – перебил Наблюдатель. – И занимавшихся ею меценатов величали фальшивомонетчиками. То ли большинство вождей не радело за экономический рост, то ли они плохо относились к благотворительности, но к подобным меценатам всегда относились настороженно – на всякий случай рубили им конечности и заливали раскаленный металл в глотки, – уточнил Наблюдатель. – Это же форменное воровство!

– Но времена изменились, и то, что пять часов назад называлось воровством, теперь стало узаконенной финансовой деятельностью, – усмехнулся Друг. – И вообще, не нужно считать деньги неубитого медведя. – Доктор не только любил употреблять разные пословицы, но так же легко расчленял и скрещивал их, как подопытных хомяков и кроликов.

– Ага, и сосать пальцы с потолка тоже не будем, – невозмутимо согласился Наблюдатель. – Изначально количество денег должно было соответствовать количеству золота или товаров, которые можно было приобрести в любой момент, – продолжил Наблюдатель. – Но ростовщики печатали их в разы больше, чем могли обеспечить запасами ценного металла, больше, чем смогла бы произвести товаров их страна и сотни последующих поколений. Это были уже ничем не обеспеченные деньги, которые стоили не дороже бумаги, из которой их изготавливали. По сути, страна, выпускавшая необеспеченные товарами кубики-квадратики, жила в долг, а долги рано или поздно приходится отдавать.

Обман вскрылся, когда один прозорливый вирус загрузил целый пароход зелеными купюрами и потребовал в обмен на них тот самый металл по установленной цене, как и было гарантировано условиями при выпуске денег. Он его получил, но после этого страна, наводнившая весь электрон своими бумажными пустышками, объявила, что металла больше никому не даст, зато вместо него предоставит новые бумажки, говорившие о том, что их владелец обладает частью какой-то огромной собственности или производства внутри некоей компании.

– Похоже, ашэсы не отличаются особой доверчивостью, но жадность и глупость будут творить чудеса. Они увлекутся чем-то похожим на акции. Поскольку тех, кто набрал зеленой «бумаги», будет много, а оставаться ни с чем им не захочется, склонность всех ашэсов к накоплению сыграет с ними злую шутку, – задумчиво предположил Друг. – И, не имея возможности произвести и продать любой товар за реальные деньги в количестве большем разумного потребления, они, словно одержимые, будут производить и продавать все больше и больше, в обмен на цветные бумажки. Совершенно очевидно, что, если при устоявшихся ценах количество выпускаемых денег превысит количество имеющихся в наличии товаров, это будет означать, что либо какая-то часть денег ничего не стоит, либо все деньги потеряют часть своей цены. Это также будет означать, что допустившие раздувание денежной массы фальшивомонетчики попросту грабят застенчивых шахтеров, наивных водопроводчиков, а также производителей картофеля и презервативов. Собственно, инфляция, или регулярное удорожание жизни, является четким индикатором эффективности и масштабов воровства. Подобный способ существования за чужой счет всегда привлекателен своей нетривиальностью, но в то же время полон провинциальной романтики – при поимке фальшивомонетчиков их отсоединяют от части конечностей, а из гламурных финансистов представители трудовой интеллигенции обычно изготавливают забавные чучела, которыми впоследствии украшают новогодние елки и прочие детские праздники. До определенного момента расхождение денежной массы с товарным обеспечением можно скрывать, замещая предметы реального спроса чем-нибудь бесполезным, но ярким и блестящим. Лучше всего для этого подходят лотерейные билеты и разрешения на спекуляцию.

– В общем, фокус действительно удался, – подтвердил Наблюдатель, – и хрустящие купюры стали печатать лавиной… А тот, кто скупает на пустые деньги акции, не подозревает, что их цена не имеет с экономикой уже ничего общего. Иногда стоимость акций равнялась доходности за миллионы лет. Но покупателям внушается, что они становятся совладельцами крупнейших компаний и отныне будут получать соответствующую долю прибыли. Конечно, основная часть доходов идет на выплаты премий управляющим этих компаний, а остальное тратится на рекламу и убеждения скупать новые акции.

– Послушай, приобретение этих акций очень напоминает покупку фишек в казино. Но уж больно жуликоватом. Отдал деньги – получил фишки. Проиграл фишки – нет вопросов. А если выиграл и пошел обратно менять на деньги, тебе предлагают ровно половину, или играй дальше. Занятно. У разумных существ такое невозможно. Владельцев казино попросту линчуют. С другой стороны – не ходи в казино.

– Да основная масса и не ходит, в смысле, не скупает акции, – почти раздраженно уточнил Наблюдатель. – Они просто держат свои деньги в хранилищах, а ростовщики используют их средства для этих игр и спекуляций.

– Так получается, что на средства вкладчиков устраиваются аферы, приводящие к обесцениванию или полному исчезновению их же сбережений, – логично рассудил Друг.

– Да, абсолютно верно. В тяжелые времена, когда не хватало пропитания и всего необходимого для выживания, отдельные твари пытались скупить все товары и все продовольствие, чтобы затем перепродать в несколько раз дороже либо поработить своих соплеменников. Вожди оценивали это так же, как воровство, и казнили спекулянтов с той же жестокостью. И это происходило всего несколько часов назад. Теперь воры и спекулянты, добившиеся власти, вывели особый тип вирусов, которые, изучая законы, находят в них лазейки, позволяющие избавлять богатых паразитов от ответственности. Фактически воровство узаконено.

– Похоже, эквивалент товара перестал быть таковым, но становится все более притягательным, как в детской игре в фантики, когда упаковка ценится дороже содержимого. И твоих… ты уж извини, ростовщиков еще не порвали на тысячи клочков? Очень занятно. И сколько уже этих дебилов расплодилось у тебя внутри?

– Более пяти миллиардов.

– Сколько??!! Вчера же их было не более ста миллионов!

– То-то и оно, – сокрушенно согласился Наблюдатель.

– Послушай, похоже, их развитие определяется макрогенетически – они ведь часть тебя. Ты вспомни десятилетие смуты в нашем обществе всего двадцать лет назад. Воровство и никчемные клоуны, которые пытались всех убедить, что это и есть стабильность, установившаяся на века. А у них все происходит очень быстро и минут через тридцать все может прекратиться. Хотя… они какие-то странные. Слушай, последи за ними еще пару часов. Может, очередной вулкан угробит их всех на фиг. Они ведь извергаются каждый год? Или твои вирусы попросту перебьют друг друга. «Летят снаряды, танки рвутся, сметая мирные селения. Вот это праздник! Это – да! Не то что, на хрен, день рождения», – расхохотался Друг. – Но дольше не тяни. Масштабы их размножения мне явно не нравятся. А выход всегда есть. Микстурка будет наготове.

Глава 10

Продолжение наблюдений

После окончания великой трехминутной войны кукловоды и ростовщики основательно засорили всю денежную систему электрона. Печатая деньги со скоростью, которую только позволяла целюлозно-бумажная промышленность, они скупали сырье у заокеанских вирусов без всяких ограничений, а за выплачиваемые деньги продавали всякую мишуру. На планете скопилось такое количество зеленых квадратов, что на обеспечение их товарами местные вирусы-терпилы должны были бы работать десятками поколений, при этом сами ничего не потребляя.

Очень забавным выглядела продажа общего, так называемого государственного имущества отдельным вирусам-кукловодам либо их прислуге. Вместо того чтобы передать имущество в управление, развивать экономику и получать доход для нужд населения, выплачивая при этом умелым дельцам малую долю прибыли, им практически за бесценок или за деньги, взятые в кредит у всего сообщества, отдавали все имущество, которое могло бы кормить миллионы вирусов и их потомков.

В половине восьмого утра ашэсы умудрились создать летательный аппарат, способный достигать других электронов, но это мало кого интересовало уже через пятнадцать минут. Все больше вирусов, словно зараженные неведомой болезнью, превращались в спекулянтов, которые каждый день скупали и продавали на биржах одни и те же акции, а также необходимые всем товары, которые могли быть еще даже не произведены. Получалась игра в приобретение прибыли на самом деле еще не существующей… Деньги стремительно обесценивались. Трудящуюся часть вирусов фактически просто грабили. За свой труд они получали деньги, которые через минуту обесценивались наполовину, а еще через две – превращались в пыль.

Сопоставив анатомическое строение ашэсов с их повседневным поведением, Наблюдатель пришел к выводу, что в верхней части туловища каждой особи находится некий управляющий центр. Именно в нем непрерывно протекали процессы, приводящие в действие остальные части тела и обеспечивающие жизнедеятельность каждой твари. Но затем с немалым удивлением он обнаружил, что у отдельных разновидностей HS развились исключительные способности различных органов управлять этим, расположенным в голове, центром. Явно выделялись сотни миллионов особей, у которых желудок диктовал свою волю всему организму. Преимущественно эта разновидность вирусов располагалась на относительно недавно колонизированной территории, которая управлялась ростовщиками. Наблюдатель назвал их брюхоголовыми. Определение, конечно же, звучало не слишком лестно, но, узнав как именовали брюхоголовых их соседи, ученый окончательно успокоился и, не колеблясь, выделил также членоголовых, задоголовых и безголовых. Однако самую важную роль в жизни электрона, несомненно, играли брюхоголовые.