Прошка Лебеда и жезл некроманта - Александр Панов

— А ну ка, вояка, — обратился он к дружиннику. — Оставь нас. Внизу подожди. Да не уходи никуда. Понадобишься.

Агафон прежде, чем выйти потоптался на месте. Инквизитор обратил внимание на характерный лязг металлических ботинок о каменный пол. Поднял голову.

— Что еще?

— Отец инквизитор, — замялся старший дружинник, уставившись в пол, как нашкодивший школьник. — Не серчай. Этот некромант, — он указал на Прохора. — Парень полезный. Он нам жизнь спас. Может пригодиться еще. Если надо я поручусь…

— Ой, все! — махнул рукой инквизитор. — Хватит мямлить, как девица красная. Ничего с твоим корешем новым не станется. Иди, говорю, и жди!

Довольный Агафон кивнул и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Возникла пауза. Грозный инквизитор встал со своего стула. Медленно приблизился. Подошел почти вплотную. Роста он оказался невысокого. Чуть не на голову ниже некроманта. А дальше произошло то, чего Прохор никак не ожидал. Хозяин башни, вершитель судеб, отец-инквизитор вдруг всхлипнул и прижался к груди пленника.

— Милый, родимый ты мой! Дорогой! — причитал он. Ошарашенный Прохор ощутил на своей одежде влагу. Инквизитор плакал. — Я уже думал, что никогда… Никогда…

Наконец, он отстранился, сделал шаг назад, протянул ладонь.

— Володя Шнайдер!

— Прохор Лебедкин! — озадаченный некромант ответил на рукопожатие.

— Ты из ГАИшников? Я надпись на зажигалке увидел. Да ты садись, садись…

Инквизитор пододвинул к столу табурет. Прохор, испытав блаженство сопоставимое с самым ярким в своей жизни оргазмом, поместил свое седалище на нехитрый элемент мебели. Тот жалобно скрипнул, но выдержал. По измученным длинным путешествием ногам растеклось приятное тепло. Инквизитор сел рядом. Взглядом полным любви и нежности воззрился на Прохора. Замолчал.

— А вы… Ты… — поправился Прохор, тоже из гайцов?

— Следственный, — махнул рукой инквизитор Володя. — А знаешь что? — он вскочил со своего места. — Мы с тобой сейчас накатим.

Хозяин башни шустро засеменил по каменного полу, подошел к стене, что-то нажал. Скрипнуло. Пара камней пришла в движение. Должно быть, там был тайник. Мгновение спустя, в руках у инквизитора оказалась запыленная прозрачная бутыль с мутной жидкостью.

— Двойного перегона! — похвастался он, выуживая из горлышка деревянную пробку.

Не то, чтобы Прохор был против выпить, такое с ним случалось нечасто, но голодный желудок уже несколько часов, а точнее более суток с момента попадания в этот мир, то настойчиво требовал еды, то делал тактическую паузу. При виде бутылки он разошелся снова. Где-то внутри, в необъятном теле гаишника забурлило.

— А у тебя пожрать ничего нет? — с надеждой поинтересовался он.

— Чего нет, того нет, — развел руками инквизитор. — Вообще, здесь не принято жратву дома хранить. Портится быстро. Холодильников не удумали. Только богачи себе позволить могут кухню держать, да слуг. А мне тут не с руки. Самому места мало. Зато столовые три раза в день бесплатные, но сегодня уже поужинали…

Пробка хлопнула. Инквизитор подошел к стене, на которой тлели несколько свечей. Что-то на подобие местного бра. Задул. Свечи бросил на пол, а подсвечники выворотил из креплений и, повертев в руках, поставил на стол. Представляли они собой две глиняные чаши грамм в сто пятьдесят. Инквизитор налил до краев.

— Ну! — торжественно огласил он. — За встречу!

Выпили. Самогон показался Прохору резковатым, но приятным на вкус. Горло прихватило. Инквизитор протянул ему кусок восковой свечи.

— На! Занюхай.

Прохор вдохнул носом. Отпустило. А хозяин башни уже наливал по второй.

— Не части, — попросил Прохор. — Я два дня не жравши.

— Бывает, — посетовал инквизитор. Настаивать не стал. — Ладно! Постоит пусть. Погреется. А ты рассказывай, как попал сюда.

И Прохор поведал ему грустную историю своего чудом несостоявшегося задержания и путешествия по канализационной трубе в новый для себя мир. А также все, что за этим последовало.

— А ты? — поинтересовался он у инквизитора Володи. — Как залетел?

Язык заплетался. За время беседы они успели опорожнить чуть не половину бутылки. За окном стемнело. Тусклые свечи освещали вытянутое с острым носом лицо инквизитора, которое так не понравилось Прохору при их первой встрече. Володя махнул рукой.

— А! На векселях контрафактных погорел… Были у нас умельцы. Долго работали. Ну и я помогал, куда же без этого? А потом гости московские нагрянули и… Лесом уйти пытался, да в реку свалился. Ну и…

— Меня, похоже, тоже москвичи накрыли, — задумчиво произнес Прохор. — Это я сейчас понимаю. Слишком все гладко у них вышло. Не по-нашему… У наших раздолбаев так не бывает.

— То-то и оно, — согласился Володя. — Давай еще по одной?

Выпили.

— А ты давно здесь? — поинтересовался Прохор, который уже всерьез опасался подниматься с табурета. Мир вокруг становился все более расплывчатым.

— Восемь лет, — вздохнул инквизитор, которого, как казалось, алкоголь вовсе не брал. — Какую-никакую карьеру сделал. Восьмой разряд…

— А про разряды — это ты удумал? — хохотнул догадливый Прохор.

— А то! — согласился Володя. — До меня тут порядку не было… Кто в лес, кто по дрова. Одно слово — анархия.

— Вот и я хочу порядку привнести, — признался Прохор, в голове которого давно крутилась одна привлекательная мыслишка. — Дорожное движение организовать. Как думаешь?

— Мысль, конечно, хорошая, — инквизитор задумался и в очередной раз почесал свой острый подбородок. Была у него такая привычка. — Только такие решения токмо батюшка-царь принимает. Ему докладывать надо.

— Ну так и доложи! — предложил Прохор. — Скажи, что есть здравый человек…

— Здравый, — ухмыльнулся Володя. — Да для батюшки-царя все это пшик. Ты разряду какого? Никакого ровным счетом. Нет, третий то я тебе оформлю, но не выше. Не имею права. Самого за коррупцию прихватить могут. Дальше по выслуге. Вот будешь седьмым хотя бы, — пообещал он, воздев худой палец к потолку. — Так и быть устрою тебе аудиенцию.

— Так может подсобишь разряд получить? — попросил Прохор. — Как земляку. Не много нас таких в этом мире, я думаю.

— Ты, да я, да мы с тобой! — согласился инквизитор. — Мешать не буду, но очень уж явно помогать тоже не смогу. Уж прости. Есть у меня тут и враги, и завистники. Куда же без них? И вообще, эта наша встреча с тобой — одной из последних будет. Не нужно тебе в эту башню попадать… Уж поверь. Без кандалов и на своих двоих редко отсюда кто выходит.

— Да ну, — не поверил Прохор, наблюдая за тем, как Володя наливает по очередной. — Дикость какая.

— С волками жить — по волчьи выть! — отозвался инквизитор. — Давай! — он взял чарку. Снова выпили. — Ну ладно! — хозяин башни отставил бутылку в сторону. Притянул к себе берестяную грамоту. Взял в руки перо. — Сейчас оформлять тебя будем. Как, говоришь твоя фамилия?

— Лебедкин я!