Мороженое со вкусом чили (СИ) - Черника Лера

— Хоть краситься умеешь?

— Да…

— Окей. Поторопись, а то мне бежать нужно уже, — она залезла в свой мобильный и начала печатать сообщение.

Я дрожащими пальцами быстро нанесла тушь на ресницы, убрав очки на раковину и чуть не проткнула себе глаз щеточкой из-за дрожащих пальцев. Еще раз рвано выдохнула. Сердце колотилось, представляя нашу встречу вне Университета и наедине. Закончив с блеском для губ, повернулась к незнакомке и протянула ей косметику обратно.

— Спасибо огромное!

— Погоди, — она достала из кожаной крокодиловой перламутровой сумки маленькую пачку влажных салфеток и подошла ко мне почти вплотную. Запах мяты ударил в нос. — Замри.

Аккуратно протерла уголком под глазами, избавляясь от следов туши, а другой стороной вытерла излишки блеска.

— Можно задать вопрос? — задумчиво промолвила, соображая для чего все это.

— М?

— Почему вы решили помочь мне, такой уродине? — усмехнулась.

— Я сама была в похожем положении. Знаешь, некрасивых людей не бывает. Готово. Ладно, давай. Удачи, — подмигнула и вышла из туалета.

Обернулась обратно к зеркалу и поджала губы. Сложно поверить, что кто-то может помочь в непредвидимой ситуации. Сколько раз натыкалась на осуждение, на то, как люди смотрят со стороны, на ехидные улыбки и тошнотворные высказывания. Пока поправляла кудри, неожиданно зазвонил мобильный.

— Твою мать!

Выкрикнула от испуга и ударилась ногой об систему раковины. Так и думала. Громов подъехал. Собрав все вещи на скорую руку, еще раз посмотрела на себя и закатив глаза, выбежала из туалета. На что я вообще рассчитываю?

***

Выйдя на улицу, дождь закончился и сквозь тучи пробивалось солнце. Мокрые здания переливались из-за капелек и игриво поблескивали в лучах. У входа на парковке стоял черный Jeep с включенными фарами. Он открыл дверь и собрался выходить, как я показала ему знаком, что сейчас подойду. На нем серые спортивные штаны и в тон толстовка с капюшоном. Громов молча кивнул и прикурил сигарету, но не собирался садиться обратно, а наоборот ждал. Прокашлявшись, двинулась к нему, сжимая в пальцах пакет из книжного магазина.

— Привет, — поздоровался и улыбнулся уголком губ, затягиваясь в очередной раз.

Мы смотрели друг на друга не отрываясь, а потом я опустила взгляд вниз. Щеки стали пунцовыми от смущения. Почему же я так реагирую на его появление? Потому что он красавчик? Или потому, что впервые парень обратил на меня внимание?

— Привет, — колебалась, ощущая себя странно.

Он потушил сигарету и кивнул, показывая, чтобы я села в машину. Молча показала ему пакет.

— Положи назад, — Громов быстро нырнул в салон автомобиля.

Я открыла заднюю дверь машины и оторопела. Маленькие черные глаза-пуговки уставились на меня в недоумении. Из пасти вывалилась игрушка и собака, смотрящая прямо в душу, двигала головой то в одну сторону, то в другую. Один раз гавкнул в предвкушении, высунув язык от счастья, а я молилась всем богам от ужаса.

— Соня, это Крендель. Крендель, это Соня, — представил нас Макс сев полубоком, схватившись за руль.

Неуверенно улыбнулась уголками губ и осторожно протянула руку для знакомства. Он с любопытством обнюхивал пальцы и начал их облизывать забавно похрюкивая. Темно-серая шерстка блестела на солнце через окно. Уткнувшись широкой мордочкой, Крендель довольно упал на бок, подставляя пузо, словно я самый надежный человек в его собачьей жизни.

— Он милый, — скривила губы в улыбке, поглаживая и положила мешавший пакет с книгами вниз под сиденье.

— Запихни лучше в карман, а то боюсь, это милое создание, — сделал кавычки, — может сгрызть твои драгоценные покупки.

— И ты мне говоришь об этом только сейчас? — пробухтела я, аккуратно перекладывая злосчастный бедный пакет в карман подальше от любопытной челюсти.

Крендель с интересом наблюдал за действиями и еще пару раз гавкнул, затем вернулся к игрушке и начал самозабвенно играться с ней. Тихо захлопнув заднюю дверь, я открыла другую и уселась внутрь.

— Куда ты хочешь? — вдруг спросил Громов и внимательно взглянул на меня, стуча пальцами по коленке.

— Ты хотел поговорить. Сам и выбирай, — пожала плечами и положила рюкзак на колени, а сама уставилась в окно.

— Я спрашиваю тебя, Соня. Есть предпочтения? — откинувшись на спинку сиденья, он расслабленно положил ладонь на руль.

— Нет, — довольно резко прервала его попытку вывести на беседу и опять замолчала.

Напряжение в машине затягивалось, будто болотное дно. Мне стало некомфортно, хотя пару минут назад, было легко. И я не смогу объяснить человеку, что все детство и молодость не знала своих желаний, потому что жила жизнью родителей, а не своей.

— Давай так, — потянулся к магнитоле. Включив радио, вырулил колеса джипа и нажал плавно на газ. — Скажи мне, что ты любишь.

Машина тронулась с места, и мы стали выезжать с парковки у торгового центра. Люди бежали кто куда. Часть через пешеходный переход, как только светофор загорелся зеленым человечком, а другие рассаживались по автомобилям, запихивая огромное количество пакетов с продуктами в багажники. Я особо не придавала значению тому, что люблю. За меня всегда решали родители. Выбора как такового то и не было. Мама на ужин придумывала изощренные блюда, вычитанные из рецептов или же просматривала популярные видео на Ютубе. Отец несколько раз ругался с ней и говорил, что хочет обычную домашнюю кухню, а не ресторанные маленькие порции. С тех пор, она плевала на вкусы. А когда он уезжал в командировки, то с любовью прикладывалась больше к бутылке вина, нежели искала способ изменить пищевые привычки или заниматься дочерью. Я привыкла готовить себе первое попавшееся. Самое главное для меня, это не вкус, а лишь бы не помереть от голода. И в моем рационе прибавились баночные картофельные пюре Ролтон, лапша быстрого приготовления или картошка из забегаловки у дома. Когда ночевала у Покровской, то она все время придумывала что-то интересное и необычное, но при этом совершенно не сложное. Единственный минус — это соль. Мне приходилось контролировать процесс готовки, а то иначе отравились бы обе.

— А что ты любишь? — неожиданно поинтересовалась и повернула голову в его сторону.

Бровь Громова приподнялась, но он не оторвал взгляда от дороги, по которой мы ехали. Ловко перестраиваясь между рядами, Макс расслабленно сел в кресле и вел машину одной рукой. Я засмотрелась на его пальцы. Из динамиков зазвучала приятная песня, но никак не могла вспомнить кто поет.

Мужской голос окутывал с головы до ног снежным покровом. На улице опять начался дождь. Тихий, еле слышный с небольшими капельками на окнах. Вслушиваясь в слова, смотрела на дорогу и иногда кидала на Максима заинтересованный взгляд. Вдруг темп ускорился, и он начал неожиданно подпевать певцу. У меня приподнялись брови от удивления, а губы приоткрылись. Насколько красивый у него оказывается голос. Он медленно и тягуче проникал в самое сердце. Местами надрывался под ритм и затихал, где нужно. В какой-то степени показалось, что он забыл обо мне и совершенно никого не видит. И тут неожиданно весь мир растворился. Прикрыв глаза, сама не заметила, как тихо начала напевать вместе с ним. Душа вырывалась наружу из титановой клетки, в которой меня заперли давным-давно. Наши голоса летели в унисон, создавая некое волшебство. Из уголков глаз потекли одинокие слезы, оставляя за собой мокрые дорожки, но я пела и задыхалась от легкости внутри. От того, что рядом с ним начинаю открываться и могу себе позволить что-то свое, не думая о других. Он будто маяк среди промозглой тьмы. Почему? Сейчас меня это не волновало. И тут почувствовав теплую руку, резко открыла глаза и посмотрела, как он сжал мою ладонь и очаровательно улыбнулся подпевая дальше. Его брови игриво дергались, а на губах играла то игривая усмешка, то теплая улыбка. В важный момент сжали друг другу руки и запели чуть громче. Как только песня закончилась, мы улыбнулись, как будто между нами нет никаких преград, и мы знаем друг друга целую вечность.