Три дня Индиго - Лукьяненко Сергей

– Подожди, надо понять, что делать, – сказал Лихачев. – Убитый Продавец – уже плохо. Но его соплеменники хотя бы разрешили вести следствие и проводить вскрытие! А тут – убитый Прежний. Я не знаю, что делать.

– Официально их как бы нет, – заметил я.

– Но мы как минимум одного знаем, – Лихачев вздохнул. – И пусть даже Прежним теперь запрещено убивать людей, он и в своей человеческой должности может нам жизнь превратить в ад!

– Вас с работы вытурят, – кивнул я.

– Меня с работы, Милану из института, при желании найдут и тебя за что посадить, и как близких зацепить… – Лихачев покачал головой. – Ребятки, я не хочу вас подставлять. Эта женщина – не преступник, а тоже жертва. Я велел Елене привести ее в порядок, насколько возможно. И надо… – он помедлил, – звонить Ивану. Ты помнишь его прямой номер?

Я кивнул.

– Так будет быстрее, – решил Лихачев. – Мне-то придется продираться через секретарей. Позвони. Расскажи без деталей, что случилось. Пусть забирают тело.

Я подумал, не связаться ли вначале с Продавцом.

Потом подумал, что неприятностей, связанных с Иваном, будет куда больше.

– Хорошо, – сказал я. – Позвоню.

– Давай, Максим, – подбодрил Лихачев. – Влезли же мы в дерьмо по уши… Извини, Милана, что тебя вытащили.

Милана пожала плечами и ответила:

– Ничего. Если честно, мне эти недели было как-то одиноко и пусто. Наверное, подсела на адреналин.

Я глянул на Наську, взглядом велел ей оставаться (впрочем, она-то была явно в восторге от происходящего) и пошел к двери.

Открыл и замер.

Перед дверью стоял худощавый мужчина лет сорока, в дорогом костюме, в дорогих очках, интеллигентного и одновременно начальственного (а это редко бывает) вида.

Похоже, он давно уже тут стоял, терпеливо ожидая, пока кто-нибудь выйдет.

– Здравствуйте, – сказал я. – Как раз собирался вам звонить.

Иван уставился на меня, на мгновение на его лице промелькнула несвойственная Прежнему растерянность. Потом он кивнул, вновь обретая иронично-пренебрежительный вид.

– Проходите, – помедлив, продолжил я.

В конце концов, ведь Иван был во всё посвящен. Так что разрешение Продавца формально касалось и его.

– К сожалению, войти я не могу, – ответил Иван, оглядывая дверной проем. – Мне, видишь ли, достаточно сделать шаг внутрь, чтобы умереть…

Он с явным интересом заглянул в Комок, сдержанно улыбнулся Лихачеву.

– Здравствуйте, полковник! Привет, девочки! Приятно видеть знакомые лица. Но говорить придется через порог. У вас стульчика не найдется?

Глава пятая

Я принес и передал через порог стул.

Иван покачал головой, забирая его, сказал:

– Ты зря боишься.

Я лишь пожал плечами. «Бояться» – слишком сильное слово. Но я предпочел бы оставаться там, куда Иван войти не может.

Набережная была удивительно пустынной, ни одной машины, ни одного пешехода. Похоже, ее перекрыли? С другой стороны, через Водоотводный канал то и дело мелькали автомобили.

– Я попросил остановить здесь движение, – сказал Прежний, садясь перед дверью. – Чем обязан удовольствию встретить здесь вашу компанию?

Лихачев молчал, я тоже с ответами не лез. Ивана это не смущало.

– Остальные люди тоже здесь? А миленькая жница?

Я подумал, что «миленькая» он добавил специально для меня. Чтобы вывести из равновесия.

Это значило, что мое появление ошеломило и разозлило его.

Не буду я заводиться, не дождется.

– Что вам здесь нужно, Иван Егорович? – спросил Лихачев сдержанно.

Значит, он все-таки Иван? Мне стало неприятно, что у него на самом деле такие обыденные русские имя и отчество. Я не стал расспрашивать Лихачева, но был уверен, что Прежнего на самом деле зовут совсем иначе.

Хотя, если подумать серьезно, – имен у него должно быть много.

– Куда интереснее, что нужно вам, – ответил Иван. – Да, поздравляю с награждением, полковник! Вам хотели дать «За отличие в службе» первой степени, но я настоял на «За заслуги в службе в особых условиях». Интереснее звучит, верно? А «за отличие» первой степени вы еще получите, я прослежу.

Лихачев молчал.

– Ладно, – Иван посерьезнел. – Татьяна здесь?

– Здесь, – сказал Лихачев.

Иван нахмурился. Видимо, почувствовал тон. Еще раз глянул внутрь Комка.

– Она за ширмой?

– Да.

– А где Продавец?

– За прилавком.

– Он что, там лежит? – уточнил Иван. Пожевал губами, потом сказал: – Так. Вы хотите сказать, что Продавец мертв?

– Я не думаю, что мы вправе делиться этой информацией, – быстро сказал я.

– Да? – удивился Иван. – Так… А что с Татьяной?

– Ваша соплеменница тоже мертва, – ответил Лихачев.

– Хм, – Иван подался вперед, вглядываясь в Лихачева. – Так, значит… Ага. На основании чего вы сделали вывод, что Татьяна Юрьевна Воробьева – моя соплеменница?

– На основании вскрытия, – сказал Лихачев.

– Мертва… – задумчиво сказал Иван.

Он замолчал, глядя то на Лихачева, то на меня. Ни Милана, ни Наська, стоявшие дальше, его явно сейчас не интересовали.

– Крайне любопытная ситуация, – сказал он наконец. – В какой-то мере тревожащая… Слушайте, давайте поговорим как разумные люди?

– Люди? – сказал Лихачев с иронией.

Иван глянул на меня. Я никому не передавал его слова про то, что Земля – родная планета Прежних. Сейчас он это понял… и мне показалось, что во взгляде Прежнего мелькнуло одобрение.

– Оставьте, полковник! Если я пересплю с человеческой женщиной – у нас родятся дети. Если выпью водки – то опьянею. Если порежусь – потечет красная кровь. Что из себя представляют Инсеки – вы знаете. Продавец, полагаю, тоже не столь человекообразен, как вы раньше думали?

Мы молчали.

– Поговорим как разумные люди, как гуманоиды, если угодно, – продолжал Иван. – Вам неприятно, что мы жили среди вас, не открываясь? На то были причины.

– Нам неприятно другое, – сказал Лихачев.

– Ну да, да, конечно, – Иван вздохнул. – Исчезающие дети… Ну так Инсеки забирают ваших детей легально, можно сказать. И никто не против. Или платить дань больными и калеками не так обидно? Но при нас человечество росло, умнело, прогрессировало. Интернет, космические полеты, успехи медицины… Мы развивали Землю. Инсеки ее превратили в унылый питомник. Казуистика, случайность, неожиданное вмешательство третьей силы… и вот вы всем человечеством приняли новых хозяев, а нас люто возненавидели! Космодромы зарастают бурьяном, Луну разрушили, климат с ума сошел… вы хотя бы знаете, сколько видов растений и животных вымерло?

– О чем вы хотите говорить? – спросил Лихачев. Иван, похоже, готов был часами доказывать нам, как плохи Инсеки.

– О произошедшем. Я правильно понял, что Продавец данного Комка мертв? И мертва Татьяна?

– Да.

– Это очень странно, – сказал Иван. – Татьяна не должна была сюда входить. Система безопасности Комка уничтожает и нас, и Слуг. Собственно говоря, она должна была бы уничтожить и человека, попытавшегося причинить вред Продавцу.

– Вы уверены? – спросил Лихачев.

– Мы проверяли, – обиженно сказал Иван. – Так вот, у Татьяны не было никаких оснований сюда приходить. Но она сегодня не вышла на работу, что очень нехарактерно для нее. Я решил проверить, где она, и обнаружил, что след обрывается возле этого Комка.

– Какой след? – насторожился Лихачев.

– Это наши методы, вам они не помогут. Мобильные, – Иван усмехнулся, – и у нас не работают. Но способы наблюдения бывают разные. Я приехал сюда и оп – обнаруживаю вас. А почему пришли вы?

– Меня попросил об этом Продавец, – сказал я. Похоже, все-таки придется делиться информацией. – Сегодня ночью сообщил, что Продавец этого Комка убит. Утром я приехал, Продавец действительно мертв. Деталей не скажу. А еще мы нашли мертвую женщину.

– И чего хотел уважаемый Продавец? – спросил Иван.

– Чтобы я… чтобы мы узнали, кто убийца.

– Понятное желание. Ну про Танечку-то нашу мне скажете? – Иван усмехнулся. – Как ее убили? Это не очень легко сделать, знаете ли.