Вебсик. История третья. Башни Меера. Часть 1 - Юрий Грум-Гржимайло

Мих осторожно шел по зыбким доскам (имитация полная, думал он, стараясь не выпускать из руки такой же «живой» канат перил) вслед за Ханни, которая даже ни за что не держалась и крутила по сторонам головой, рассказывая историю этого «аттракциона». Оказывается, раньше тут был самый обычный «старинный каменный мост». Когда комплектовали Луналенд, то подвесной мост там на что-то заменили, а его, после небольшой доработки, приспособили здесь.

– Вот, смотрите! – остановилась вдруг Ханни. – Мост! – громко сказала она и трижды хлопнула в ладоши.

Мост сразу приобрел жесткость.

– Чудеса, – пробормотал Мих, с облегчением преодолевая оставшиеся метры настила до уже поджидавшего их Брандта. – Ханни, а какой вообще смысл в этой подвесной болтанке на Луне? Ребята не переборщили?

– Может, и переборщили, – пожала плечами девушка. – Тут все быстро привыкли. Потом, гуляние по радиусам – это для туристов занятие, луняне транспортной системой пользуются больше.

– Там у них скоростные тротуары, – пояснил Брандт, перехватив вопросительный взгляд Миха. – И, действительно, куда оживленнее, чем тут.

– А у нас какой маршрут, может, тоже прокатимся? – предложил Станислав Стасин.

– Я хочу попасть в детский сектор, – призналась Ханни. – Там у нас собакисы.

Желание было встречено с улыбками – «мушкетеров» уже успели полюбить все члены экспедиции.

– Ну, поехали! – решил за всех Мих и первым двинулся к входу транспортной системы, который был на стороне гор оформлен как грот.

Скоростные тротуары были точно такими же, как в любом земном городе, народ тут действительно был. Участников экспедиции многие узнавали и приветствовали. Ханни быстро нашла нужное направление и вскоре они вышли в круговую галерею у начала детского сектора. У входа в сектор, оформленного под сказочный замок с драконом на верху широкой надвратной башни был экран, позволявший посетителям видеть и слышать происходящее в большой игровой зале. Ханни подошла к нему и попросила дать обзор. Экран засветился. Никаких звуков слышно не было, а увиденное слегка всех озадачило. Дети смирно сидели на полу четырьмя плотными кучками, в середине которых возвышались горы подушек. Ханни посмотрела на Миха.

– Где – они? – спросила она. – И что все это значит?

– Это значит, что у наших собакисов – мертвый час, – заявил Оле Лук, рассмотревший среди подушек ближайшей кучи нос и лапы спящего на спине цверга.

– Как они быстро всех приручили, – восхитился Павел Лорин. – Даже робоняньки по струнке стоят и ни мур-мур…

Две робоняни – забавные конусовидные машины с пухлыми мягкими «руками» и широким овалоидом головы, оформленной в стиле «моя любимая бабушка» – спокойно стояли у стенки.

– Жаль будить, а придется, – вздохнул Мих, притрагиваясь к пластине входа.

Прозвучал мелодичный сигнал, и из недр подушечных горок изверглись четыре серые молнии и тишина сразу рухнула. Арка открыла проход, и стоявшая ближе всех к нему Ханни приняла на себя натиск четырехкратной собачьей радости.

– Вы их уведете? – раздался за спиной Миха детский голосок. Мих обернулся.

Дети уже высыпали в галерею и окружили прибывших плотным кольцом. Маленькая девочка в розовом комбинезоне из мягкой ткани одной ручонкой вытирала глаза, а другой протягивала Миху зеленую игрушку – паука.

– Возьмите, пожалуйста, мы так весело с Дарти играли. Это ему на память.

Мих взял игрушку, присел на корточки и подозвал щенка.

– Дарти, ты с нами пойдешь или останешься играть с ребятами? – спросил Мих, поглаживая песика.

Дарти понюхал игрушку, завилял хвостиком, схватил паука и потащил его в сторону грустно отходящей девочки. Догнав ее, он положил перед ней ношу, поскреб лапой ее ногу и весело тяфкнул.

– Жаль, обручей нет, – шепнул Мих, наблюдая эту сцену.

Ханни кивнула.

– Мне кажется, что тут они в большей безопасности будут, чем с нами, – сказала она. – Вот только куда они гулять тут бегают?

– Они в парке гуляют, – ответил ей один из мальчиков. – У нас есть парк. Хотите, мы вам покажем? Гулять пойдем? – обратился он к трем щенкам, уже навострившим уши на знакомое слово. Три хвоста вильнули и побежали вглубь зала.

«Парк» примыкал к игровому залу и был по размерам даже больше него. Тут был сделан холмистый ландшафт с настоящей почвой и куском низкорослого леса. Часть парка занимал луг и тихое лесное озеро. Видеопластика на стенах раздвигала пространство.

– Это часть интерьера Первой звездной, – сказал Оле Лук, – я не знал, что те разработки сюда отправили.

– Я где-то читал, что «Луна-10» задумывалась как тренажер для Первой звездной, – задумчиво сказал Брандт. – Кольцевая галерея – это имитатор внешнего жилого вращающегося кольца корабля, вполне возможно, что интерьеры скопировали.

– А сам корабль Первой звездной в натуре кто-нибудь видел? – вставил Павел Лорин. – Может, эта станция-база и есть сам корабль, закопали его, понимаете ли…

– Ребят, фантазировать бросьте, – примирительно сказал Стасин. – Пустое дело. Вон, как малышня бегает – любо-дорого посмотреть. Это – главное. А кто создал, да зачем – не важно, важно, что малышам хорошо от этого. И лохматым тоже.

Мих и Ханни подошли к маленькой девочке, обнявшей Дарти и что-то шептавшей ему на ухо. Странно, но песик будто понимал ее и время от времени кивал головой.

– Ты что, разговариваешь с ним? – спросила Ханни, присаживаясь рядом на пол.

– Да, – ответила малышка. – Он тоже разговаривает со мной. Я его слышу. У нас есть живой уголок, там всякие птички, рыбки, хомячки… Мышки белые есть, из всех – они самые умные, но разговаривать не умеют. Там никто не умеет разговаривать, хотя меня многие понимают. А Дарти и его братишки – такие говоруны! Мы впервые таких видим, – выпалила она.

– А… как ты разговариваешь? – осторожно спросил Мих, все еще не решаясь последовать примеру Ханни.

Девочка подняла голову и посмотрела на него.

– Я просто думаю, что хочу сказать, а он меня слышит. Он тоже думает, и я его слышу.

Дарти тем временем перебрался на колени к Ханни. Девочка тоже придвинулась, и они обе стали почесывать блаженствующего от ласки цверга. Мих, наконец, присел рядом на корточки.

– Тебя как зовут, ребенок? – спросил он.

– Мара, – ответила та. – Так короче, чем Марианна. Я – мамина и папина. Папа меня зовет только Марианной, а мама – только Марой.

Мих улыбнулся. Как выяснилось из дальнейшего рассказа крохи, папой ее был главный техник-инженер базы Иржи Лель, с которым Мих хотел договориться встретиться завтра по делам экспедиции. А мама работала тут на базе в одном из спорткомплексов тренером общей практики.

– А правда, что Дарти научился разговаривать на большой круглой полянке? – вдруг спросила девочка.

Мих кивнул. Значит, она и в самом деле общалась с Дарти, если про это знает. А, вот что интересно…

– А ты где научилась разговаривать с ними? – спросил он. – И еще кто-нибудь умеет?

– Я научилась у Мемориала, – ответила девочка. – Нас возили к нему на транспортере, мы учили и читали там стихи, а на следующий день в живом уголке я вдруг стала разговаривать с мышкой. Она все понимала, все делала, что бы я не подумала. У нас почти все научились, кто стихи читал со сцены.

– С какой сцены?

– Сцена – это такая площадка со ступеньками, на нее поднимаешься и читаешь стихи Мемориалу.

Она с выражением прочла четверостишие. Мих благодарно погладил ребенка по головке и посмотрел на Ханни. Та кивнула и встала.

Было видно, что Дарти ждал ее решения – оставаться ему тут или нет.

– Я думаю, Дарти, что тебе будет веселее здесь, – сказала ему Ханни.

– Уаа, – совсем как его папа произнес Дарти и вильнул хвостиком.

– Мы сюда пришлем ваши лежанки и комбинезоны, – продолжила Ханни. – Может быть, попросим и нас переселить поближе к вам, если возможно. И еще вот что…

Она подошла к одной из робонянь, стоявших у стены.

– Можно уточнить дату посещения Мемориала Марианной? – попросила Ханни.

– Да, конечно, – приятным женским голосом отозвался робот и назвал дату.

– А теперь нужно выяснить, было ли на тот день полнолуние, – сказала Ханни, обращаясь к Миху. Тот сразу понял, что она имела в виду: способности Марианны могли быть вызваны ханнеритом.

– Это был день полнолуния на Земле, – подтвердила робоняня.

Мих взялся за свой коммуникатор.

– Извините, у меня не совсем обычная просьба, – сказал он, когда на экранчике появилась Милена Кисс. – Можно переселить меня и Ханни из жилого сектора на кольцевую галерею поближе к детскому сектору и нашим собакам?

– Поблизости есть резервная учебная комната, она может быть переоборудована для вас через пару дней, – сообщила администратор после длительной паузы. – Еще кто-нибудь хочет переселиться с вами?