Кто-то следит за мной - Виктория Готти

И внезапно Роз поняла, как ей спасти Димитрия.

— Ивен, ты уверен, что хочешь жениться на мне?

— Абсолютно, — без малейшего колебания ответил он.

Голоса в ее голове зазвучали громче. Димитрий спас ее. Теперь она должна ответить ему тем же.

— Тогда я выйду за тебя замуж.

Ивен улыбнулся, и Роз почувствовала, что его любовь станет для нее безопасным островком в бурном потоке. Выйти за него замуж все равно что укрыться за каменной стеной, пусть ему и не добраться до тайн ее души и тела. Тем не менее она любила и Ивена, любила за то, что он был рядом. И хотя душа ее безвозвратно принадлежала Димитрию, Роз понимала, что безудержная страсть к его телу со временем утихнет и она сможет отдать Ивену всю любовь, на которую будет способна. И станет держаться за Ивена, как за спасательный плотик.

— Но при одном условии. Я хочу, чтобы ты снял с Димитрия все обвинения. Он защитил меня. Он не должен сесть в тюрьму.

— Ты — не адвокат. И многого не понимаешь.

— Я хочу, чтобы с него сняли все обвинения, Ивен. Для меня это очень важно. Пожалуйста, помоги мне. Мы трое были очень близки. Не так ли?

Глаза Ивена подозрительно заблестели. Любовь к ней обезоруживала его. Она это видела.

Роз могла вертеть им, как хотела, но дала себе клятву, что это — единственный раз. Ивен спасет Димитрия, а она искупит чувство вины, вызванное тем, что причинила ему боль. А когда она объяснит Димитрию, на какую сделку ей пришлось пойти, он поймет, почему она вышла замуж за Ивена.

— Пожалуйста! — вновь попросила она.

Ивен наклонился, поцеловал ее в щеку, в лоб, погладил длинные белокурые волосы, наконец, решился коснуться губами ее губ.

— Что я такого совершил, чтобы заслужить тебя, Роз?

Его признание в любви сразу же разрушило разделяющие их классовые барьеры. Для тех, кто знал ее раньше, она так и осталась Сабриной, дочерью шофера, вышедшей замуж за миллионера. Но Ивен всегда держался с Роз на равных. Более того, пожалуй, в их семье она играла первую скрипку. Поэтому, когда речь шла о тех, кто знакомился с ней после свадьбы, Ивен был абсолютно прав: она могла все начать заново.

Они поженились в ратуше Бруквилля. Потом приехали в «Лорел», и Ивен перенес ее через порог особняка, в котором она проработала столько лет. Когда Ивен набрался храбрости и обо всем рассказал отцу, тот взорвался, как вулкан. Лицо его побагровело, рот изрыгал ругательства, руки летали, как крылья ветряной мельницы. Мужчины сидели в солярии, но голос Джеймса разносился по всему особняку. Он изо всех сил пытался убедить сына дать задний ход. Угрожал: «Я лишу тебя наследства!» Стыдил: «Как ты мог? Она же никто. Ты женился на ней, чтобы защитить ее. Разве ты не понимаешь, что она выставит тебя на посмешище, как только минует опасность?» Обливал Роз грязью: «Она ничем не лучше Димитрия, и ее место — в той же тюрьме».

Но Ивен нашел в себе мужество противостоять отцу, заявив, что любит Роз и никакая другая женщина ему не нужна. Он отказался даже слушать Джеймса, когда тот предложил откупиться от Роз.

— Ей нужны только твои деньги. Это очевидно. Получи развод, а уж я позабочусь о том, чтобы она уехала отсюда с приличной суммой в кармане. И организую встречу с окружным прокурором, чтобы снять Димитрия с крючка.

— С окружным прокурором тебе придется встречаться при любых обстоятельствах, потому что я ей это обещал, — ответил ему Ивен. — Я обещал Роз, что ты примешь все необходимые меры, чтобы защитить Димитрия.

— Разумеется, приму, — кивнул Джеймс и продолжил натиск. — Неужели ты не понимаешь, что Роз запятнана? И из-за нее наша семья может потерять свое доброе имя. Как только желтая пресса прознает про эту историю, его будут трепать на всех углах. Я думаю о твоем будущем. В нем нет места громкому скандалу. О том, что произошло в ту ночь, все равно будут говорить, как бы мы ни пытались замять эту историю. И до конца твоих дней участие Роз в том прискорбном происшествии будет служить пищей для самых различных слухов и намеков.

— Ты меня не слышишь, отец. Я ее люблю. Повторить еще раз? Я ее люблю! — Ивен поднялся. — Ты сделаешь все, что только возможно, чтобы уберечь репутацию моей жены. И ты защитишь Димитрия, потому что я это обещал. А насчет скандала… уж ты-то, папа, знаешь, как его замять.

Джеймс, должно быть, принял решение не перечить сыну до тех пор, пока не найдет способ оторвать его от бывшей служанки. И поначалу во всем шел навстречу желаниям Ивена. Месяцем позже организовал вторую свадьбу, в загородном клубе «Северные холмы» в Манхассете. Прошлое Роз они решили скрыть. И договорились все отрицать, если кто-то узнает в ней горничную. Роз же хотела только одного: освободить Димитрия — и ради этого пусть с неохотой, но согласилась на все условия.

К тому времени Димитрий признал себя виновным в непредумышленном убийстве, прокурор пошел на такую сделку при содействии Джеймса. Присутствие Роз на месте происшествия осталось за кадром. Димитрий получил шесть лет тюрьмы. Джеймс заявил, что ему потребовалось употребить все свое влияние, чтобы добиться вынесения столь мягкого приговора за убийство. Этого обмана Роз так и не простила Джеймсу Миллеру. Лгуну, змею, предателю. И всякий раз, глядя ему в глаза, напоминала себе, что должна отомстить за Димитрия.

Много раз она писала Димитрию, просила разрешить ей приехать к нему в тюрьму. В ответ она получила только одно письмо:

«Как ты могла бросить меня и выйти замуж за Ивена? Узнаешь ли ты когда-нибудь, что я для тебя сделал? Я никогда не забуду и не прощу твоего предательства. А ты еще об этом пожалеешь».

Глава 7

Роз сидела в своем кабинете, расположенном в западном крыле особняка. Милая, уютная комната, в убранстве которой сразу чувствовалась женская рука. Диван с неяркой обивкой, на котором Роз могла отдохнуть, оторвавшись от компьютера. Она называла его «уголок размышлений». А стоило отдернуть шелковые портьеры с высоких, до потолка, окон, из них открывался вид на очаровательный уголок сада, с купальней для птиц и кустами жимолости, к которым летом слетались колибри.

Помимо спальни, которую Роз делила с Ивеном, кабинет — единственная комната, куда не было доступа Джеймсу. Роз об этом позаботилась: в дверь врезали замок, ключ от которого хранился только у нее.

Она взглянула на часы и поняла, что ей пора ехать в студию «Эй-би-си»: до ток-шоу с Реджис и Кэти Ли оставалось не так уж много времени. Роз поморщилась, подумав об эпизоде, который собиралась написать этим утром. Важном эпизоде, где героиня, преследуемая жертва, прячется в конюшне, узнав, что ее возлюбленный намеревается ее убить. Мысленно Роз вернулась к той страшной ночи. Дядя Том, Димитрий, выстрелы, сеновал… по спине пробежал холодок.

От пронзительной телефонной трели Роз подпрыгнула.

— Слушаю.

— Роз! — Голос Дарио звенел от восторга. — Мне позвонили из Парижа. Ты поразила их прямо в сердце. Потрясающий успех!

Роз хотелось порадоваться вместе с ним, но мешали тревога и недовольство его поведением.

— Рада это слышать. Дарио, вчера вечером мне недоставало тебя. Почему ты не приехал?

— Пожалуйста, извини. Я в некотором смысле… завяз. Не смог вырваться. Но я заглажу свою вину. — Он затараторил, как пулемет. — Приглашаю на ланч. Машину за тобой я пришлю. Водитель заберет тебя после последней записи. Встретимся в «Цирке-2000».

— Нет, — отрезала Роз, — у меня очень много работы.

— Она подождет. Кроме того, нам надо кое-что обсудить. До встречи.

И он положил трубку, прежде чем она успела вновь отказать ему.

Дарио никогда не прислушивался к ней. Она могла сколько угодно твердить об усталости: ее слова воспринимались как жалобы капризного ребенка, который будет в полном порядке, если поспит днем часок-другой. Активный образ жизни только подпитывал Дарио энергией, поэтому он не понимал ее тяги к уединению, покою. Если б она пожаловалась, что он задает ей очень уж быстрый темп, Дарио без запинки заявил бы, что именно этим он и отличается от всех остальных. Она буквально услышала, как он вопрошает: «Разве я что-нибудь делаю не для твоего блага?» Вот почему ее несколько удивили его слова о том, что от появления на приеме его удержали неотложные дела.

Выкинув Дарио из головы, Роз заглянула в ежедневник, чтобы убедиться, что ничего не упустила. А когда в коридоре раздались шаги Майры, она поняла, что прибыл лимузин, чтобы отвезти ее на студию. Она подхватила пальто и сумочку и едва не столкнулась с Майрой в дверях кабинета.