Рыжеволосая Женщина - Орхан Памук

На третий вечер я проходил мимо лавки столяра, как вдруг меня догнал Тургай.

– Ученик колодезного мастера, какой-то ты задумчивый!

– Отведи меня в театр, – попросил я.

– Пошли посидим.

В столовой «Куртулуш» мы сели за тот столик, за которым обычно собирались актеры.

– Прежде чем ты пойдешь в театр, тебе нужно научиться как следует пить ракы, – сказал Тургай.

На самом деле он был не намного старше меня. Я залпом проглотил ракы со льдом, который он поставил передо мной.

– Приходи к шатру в это же время послезавтра, – сказал Тургай. – Тебя встретят и проведут.

Когда мы с Махмудом-устой возвращались к себе, мастер предался воспоминаниям о счастливых минутах, которые он переживал, когда в очередном вырытом им колодце появлялась вода. Однажды владелец одного участка устроил в честь нового колодца угощение на сто человек и приказал зарезать четырех баранов. Иногда вода появлялась из совершенно неожиданного места, в неожиданный момент. Казалось, что Аллах льет воду в лицо истинно праведным мастерам. Сначала вода появлялась, как струйка из пиписьки младенца, а затем начинала бить с силой. Мастер, увидев воду, всякий раз улыбался, как счастливый отец новорожденного. Один мастер как-то раз так обрадовался, так кричал и прыгал, что подмастерья, которые сбежались на крики, случайно уронили на него ведро. А был один мастер, который всякий раз, когда появлялась вода, от радости на время совсем терял рассудок: он постоянно ходил к новому колодцу со своими учениками, которые должны были рассказывать, что почувствовали в тот момент, когда появилась вода, а он за это давал им по две ассигнации. Сейчас не осталось таких мастеров. Да и хозяева изменились. В прежние времена заказчик никогда не сказал бы мастеру, который проливает пот на его участке: «С меня хватит, дальше продолжай на свои деньги». Более того, он чувствовал бы себя опозоренным, если бы не кормил работавшего на его участке мастера, не оплачивал все его расходы и щедро не одаривал бы его, вне зависимости от того, появилась вода или нет. Но я не должен превратно понимать слова Махмуда-усты, ведь Хайри-бей очень хороший человек! Когда в колодце появится вода, он непременно осыплет нас подарками и заплатит причитающееся – совсем как в старые добрые времена.

На следующий день земля из колодца окончательно превратилась в сухой песок и стала легкой, как солома. В ней то и дело попадались хрупкие белые истонченные ракушки, тонкие слюдяные пластинки, ломкие, как пластмассовые солдатики из моего детства, полупрозрачные камушки и куски пемзы. По мере того как Махмуд-уста копал, мы чувствовали, что вместо того, чтобы приблизиться к воде, мы все больше от нее отдаляемся, и совсем не разговаривали.

Впрочем, я был так счастлив сознанием, что наконец-то войду в театр, что вообще ни на что не обращал внимания. Я делал все, о чем меня просил мастер, и даже больше. Вечером от усталости я еле держался на ногах. Вскоре после ужина я прилег ненадолго и сам не заметил, как заснул.

Когда ночью я проснулся, Махмуда-усты в палатке не было. Я выглянул и в страхе сделал несколько шагов в ночной тьме. Мне показалось, что опустел весь мир и в нем никого, кроме меня, не осталось. От этой мысли я похолодел. Во всем, что окружало меня, таилась какая-то загадочная красота. Я чувствовал, что звезды над моей головой стали мне ближе и что меня ожидает счастливая жизнь. Интересно, а могла Рыжеволосая Женщина попросить Тургая, чтобы меня завтра пустили в театр?

Ветер задул сильнее, и я забрался в палатку.

Махмуд-уста пришел только под утро. Мы работали весь день. В ведре, которое я постоянно вытаскивал, все время был песок.

Когда мы сидели, как обычно, на нашем месте в кофейне «Румелия», я был очень напряжен. Ровно в 20.30, не говоря ни слова, я встал и переулками прошел к театру. Тургай не обманул меня.

Спектакль уже начался, в шатре сидело примерно двадцать пять – тридцать человек. Может быть, немного больше. Посредине было возвышение, сильно освещенное, и это придавало Театру Назидательных Историй загадочную атмосферу. Задник шатра был темно-синего цвета, как ночное небо, и на нем были нарисованы огромные желтые звезды. К некоторым звездам были пририсованы хвосты, а некоторые были очень маленькими.

Перед тем как впустить меня в шатер, Тургай протянул флягу со спиртным. Ракы теперь очень сильно шумел у меня в голове. Я хотел одного – увидеть Рыжеволосую Женщину.

Театр Назидательных Историй старался продолжать традиции бродячих театральных трупп в духе анатолийского революционного народного театра в период между семидесятыми годами и военным переворотом в восьмидесятых. Но в их репертуаре были не столько пьесы, направленные против капитализма, сколько множество разнообразных сценок на такие темы, как старинные легенды о влюбленных, сюжеты из народных сказок и дастанов[12], поучительные мусульманские и суфийские истории. Некоторые из них я так и не смог понять. Я увидел две юмористические сценки, в которых актеры изображали популярные телевизионные рекламы. В первой из них на сцену вышел парень с усами и в коротких штанишках, с копилкой в руках, и спросил у своей сгорбленной в три погибели бабушки, как ему следует поступить с накопленными деньгами. Бабушка (полагаю, что это была мать Рыжеволосой Женщины) в ответ показала не очень приличный жест, который насмешил публику.

Вторую сценку я толком не понял, потому что в ней появилась Рыжеволосая Женщина. Она была в мини-юбке, у нее были длинные стройные и красивые ноги, шея, плечи и руки были открыты. Она выглядела поразительно прекрасной с подведенными глазами и ярко-красными полными губами, сверкающими в свете прожекторов. Она взяла коробку со стиральным порошком и сказала что-то забавное. На сцене был желто-зеленый попугай, который ей тут же ответил. Попугай, конечно, не настоящий, кто-то за сценой его озвучивал. Сценка представляла бакалейную лавку, в которой попугай шутил над клиентами и рассказывал анекдоты о жизни, любви и деньгах. В какой-то момент мне показалось, что Рыжеволосая Женщина смотрит на меня, и сердце мое забилось. Улыбка ее была очень милой, движения рук очень быстрыми. Я был влюблен в нее и из-за ракы не очень понимал, что происходит на сцене.

Сценки продолжались, каждая длилась несколько минут. Едва заканчивалась одна, тут же начиналась другая. В одной из них человек, которого я считал отцом Рыжеволосой Женщины, появился на сцене с длинным, как морковка, носом. Сначала я решил, что он изображает Пиноккио, но он прочитал длинный монолог из какого-то произведения. Только много лет спустя я узнал, что это был Сирано де Бержерак. Эта сценка имела моралью следующее: «Внешность не важна, важна духовная красота».

После сцены из «Гамлета» – с черепом, книгой и вопросом «Быть или не быть?» актеры хором исполнили народную песню. Песня была о том, что любовь – это обман, а правда заключается в деньгах. Рыжеволосая Женщина откровенно смотрела на меня, и ее взгляд сводил меня с ума. Я толком ничего не понимал, моя голова кружилась от любви и ракы, но все то, что я видел, навечно записалось в моей памяти.

Из всех сценок я понял одну, про пророка Ибрагима. Пророк Ибрагим долго-долго умолял Аллаха о том, чтобы тот даровал ему сына. Потом сын у него родился (младенец был игрушечным), и пророк Ибрагим, уложив мальчика, вытащил нож и приставил ему к горлу. В этот момент он произнес проникновенные слова об отцах, сыновьях и покорности. Эти слова на всех произвели глубокое впечатление.

Тишина в зале нарушилась, когда Рыжеволосая Женщина показалась на сцене в новом наряде. Сейчас она была ангелом, ей очень шли картонные крылья и новый грим. Я аплодировал вместе со всеми.

Следующая сценка была впечатляющей – на сцене появились два старинных витязя в латах, масках, с мечами и щитами. Пока они сражались на своих пластмассовых мечах, из динамиков шел звук металлических ударов. Потом они немного поговорили и вновь принялись сражаться. Я решил, что актеры в доспехах были Тургай и отец Рыжеволосой Женщины. Они покатились по полу, наконец расцепились и вновь встали.

Я взволнованно смотрел на происходящее вместе с остальными зрителями. Пожилой витязь неожиданным ударом сбил с ног молодого, поставил ногу на его грудь и с размаху вонзил ему меч в сердце. Все произошло настолько быстро, что присутствовавшие в зале, на мгновение забыв, что мечи пластмассовые, всерьез испугались.

Молодой витязь вскрикнул, но умер не сразу. Напоследок он хотел что-то сказать. Пожилой склонился над умирающим. Он снял с себя железную маску с уверенностью человека, победившего своего соперника. И тут, разглядев браслет на руке молодого человека, ужаснулся. Затем снял маску с лица молодого витязя и отшатнулся. Последовавшие жесты показывали, что произошла ошибка. Пожилой явно испытывал сильную душевную боль. Зрители, которые только что смеялись над рекламной пародией, теперь уважительно молчали. В зале звучал плач Рыжеволосой Женщины.