Газета Завтра 213 (52 1997) - Газета Завтра

…Мощный взрыв потряс завод. Взрывная волна легко, словно фанеру, подняла бетонную крышу котельной и, разломав ее на множество осколков-снарядов, обрушила их на соседние цеха. Каждый из них превратился в страшный губительный снаряд, приносивший на своем пути новые разрушения. С оглушительным шипением лопались паропроводы, заволакивая все вокруг белыми раскаленными клубами пара. Огромными огненными бутонами распускались вспоротые газопроводы. Визжало скручиваемое огнем и давлением железо. Асфальт под ногами ходил ходуном от непрекращающихся взрывов, трескался, расползался огромными темными провалами. К молочно-белым клубам пара, черно-рыжим — дыма прибавился вдруг стелящийся у земли ядовито-зеленый туман. Это дала течь одна из емкостей химического реагента…

Именно в этот момент на территорию въехал БРДМ химической разведки с розой ветров но борту. Всего несколько минут ушло на разведку обстановки. То там, то тут машина выстрелами забивала в землю штыри предупреждающих знаков, очерчивая зону заражения. А на территорию уже въезжала колонна отряда. Уже на подходе разведка по радио сообщила о размерах и масштабах катастрофы, поэтому каждый знал, что ему делать. Пожарные машины кольцом окружили полыхающее здание котельной. Одетые в респираторы разведчики скрылись в дыму, разыскивая людей. На незадымленных руинах приступили к работам спасатели.

…Зажатый между арматурой рухнувшей балки громко стонал человек. Рядом тотчас развернули компрессор, от которого потянулись шланги к огромным кусачкам, чем-то похожим на клешню краба, и плоскому, похожему на пасть лягушки, домкрату. Всего несколько мгновений потребовалось на подготовку — и вот уже стальные жала впились в прутья арматуры. Хруст — и прут в палец толщиной перекушен. За ним — второй, третий…

…Я помню, как почти полчаса ножовками донецкие спасатели остервенело, торопливо перепиливали один такой прут в Ленинакане, стремясь освободить из-под него истекающего кровью старика. Перепилили, но слишком поздно… Были бы тогда эти инструменты!

«Губы» домкрата разжали бетонную хватку, и вот уже пострадавшего на носилках выносят из опасной зоны к медпункту, развернутому у «таблетки» — ГАЗ-66. Оттуда его увозит «скорая».

А на руинах продолжается поиск пострадавших. Спасатель с собакой майор Виктор Ильков с ньюфаундлендом Патроном ищет людей под завалами. Тренированный пес проворно ныряет в расщелины раскопа. Вот он залаял в глубине — значит, нашел кого-то живого. И вновь в дело идут специальные инструменты, подъезжает кран…

Пожарные в это время заканчивают локализацию пожара. Уже затушены стены, подсобки. Полыхает только резервуар с топливом. Идет подготовка к его штурму.

Химики заняты заделкой протечки в емкости и дезактивацией зараженного участка.

…К счастью, все описанное — не реальная ситуация, а лишь тренировка отряда быстрого реагирования воронежской бригады МЧС. Такие тренировки регулярно проходят на специальном техногенном полигоне, развернутом неподалеку от бригады. Там ее бойцы учатся ликвидации последствий катастроф. И мы тому свидетели, насколько реальны эти тренировки. По словам командира бригады Игоря Панина, на этом полигоне командование может создать практически любую возможную обстановку.

…За забором полигона грозно и молча возвышается серый купол недостроенной Воронежской АЭС…

В МЧС служат много бывших армейцев, впрочем, еще совсем недавно большинство частей МЧС и были частью армии — полками гражданской обороны, частями химической защиты. Наверное, поэтому так силен здесь культ дисциплины и порядка, который, как мы увидели, царит здесь. «Армеец» -комбриг, из армии же пришли в бригаду подполковник Виктор Долгих, майор Виктор Ильков и многие другие. Но все же сам дух МЧС — безусловная заслуга его главного руководителя Сергея Шойгу. Именно он создал МЧС таким, какое оно сейчас. И именно МЧС является примером того, каким может быть даже в сегодняшней ситуации силовое министерство, когда в него не лезут всякие государственные бездари с реформами, чистками и перестройками.

В МЧС царит дух товарищества, корпоративной гордости, делового спокойствия. Эмчеэсовцев не лихорадит, как армейцев или чекистов. Нет здесь столь обычной для других силовых ведомств истерии, безразличного отупения ко всему, ежеминутного ожидания погромов и чисток. И в это безусловная заслуга руководителей министерства Юрия Воробьева, Валерия Востротина, Сергея Хетагурова и многих других.

РАССКАЗЫВАЕТ СВИДЕТЕЛЬ катастрофы «Руслана» Василий Петрович Ковалев.

— Я увидел, как огромный самолет почти в полной тишине падает на меня. Я приехал проведать друга. Шел по улице к девятиэтажкам, и вдруг что-то огромное закрыло небо над головой. Я поднял глаза. Самолет был такой огромный, что на мгновение просто закрыл собой все пространство между домами. И было тихо, так тихо, что я слышал, как шипит воздух под его крыльями. Он стремительно заваливался на крыло, казалось, он падает прямо на меня. Я даже инстинктивно присел и закрыл голову руками, но он скрылся за домом, а через мгновение раздался страшный грохот. Земля под ногами вздрогнула, как при землетрясении, а потом к небу взметнулись языки огня и дыма. Я в жизни не видел ничего страшнее этой картины…

…Как только закончился вывоз обломков, к месту катастрофы тотчас потянулись самосвалы с щебнем и песком. Они вываливали свой груз на черную выжженную землю, и бульдозеры тотчас растаскивали его, разравнивали, утрамбовывали, закрывали жуткий «ожог».

На следующий день город хоронил погибших. Ровные ряды разверстых могил на кладбище ждали свой страшный груз, а в городе шла прощальная панихида. Говорили мало, скупо. И даже горе родственников погибших было каким-то «молчаливым», потрясенным, подавленным. Словно сознание людей не могло вместить все происшедшее, принять, смириться. В толпе шепотом говорили о мине на борту «Руслана», о «летнем» керосине, из экономии не слитом после возвращения из Вьетнама, о коммерческом грузе, набранном в дополнение к экспортным «сушкам» и перегрузившим самолет. Прощание закончилось, и к кладбищу потянулась бесконечная цепь грузовиков и автобусов. Казалось, что весь город отправился на кладбище. После похорон в длинном ряду могил осталось несколько пустых ям — они ожидали тех, кто еще был жив, мучался от страшной боли на больничных койках, цеплялся за жизнь, но не имел ни одного шанса выжить.

Последняя могила была заполнена только через неделю после катастрофы…

Только по счастливой случайности самолет не рухнул на школу-интернат, его лишь окатило горящим топливом, но и этого хватило, чтобы искалечить и убить нескольких ребятишек. Но жертв было бы куда больше, если бы не мужество воспитателей, учителей и старшеклассников, которые, невзирая на огонь, отыскивали и выводили из охваченных огнем помещений малышей.

К утру следующего дня место катастрофы было засыпано песком и щебнем — рана на теле города затянулась, и лишь остов выгоревшего дома, как чудовищный рубец, напоминал о случившейся трагедии.

СЕГОДНЯ В РОССИИ развернуто десять региональных служб МЧС и сорок семь областных подразделений. Общая численность служащих в МЧС — тридцать тысяч, из них двадцать четыре — военнослужащие бригад и отрядов МЧС. К 2000 году численность МЧС должна быть развернута до пятидесяти пяти тысяч человек, из них пятьдесят — военнослужащих, сведенных в 25 бригад. Много это или мало — можно судить по тому, что сегодня один квалифицированный спасатель приходится на три с половиной тысячи человек. А одна бригада — на три области. В случае же серьезного стихийного бедствия сил одной бригады явно не достаточно. Приходится маневрировать, тратить огромные средства на переброску подкреплений из других регионов. А это потеря самого дорогого в спасательных работах — времени.

Учитывая, что Россия, вследствие продолжающегося уже семь лет экономического кризиса, входит в полосу обвальной изношенности промышленного оборудования, которое выходило все возможные сроки и не заменяется новым, можно только предполагать, какие техногенные катастрофы нас ждут впереди. Поэтому МЧС сегодня становится едва ли не самым ответственным государственным механизмом, единственно способным противостоять грядущим катастрофам. Не дают оптимистичных прогнозов и футурологи. Количество стихийных бедствий с каждым годом увеличивается. На ближайшие пять лет спрогнозировано минимум три мощных землетрясения на территории России.

Нет, не может быть «слишком много» спасателей. Дай Бог, чтобы их просто хватило…

Но не все благополучно и в самом МЧС. Как и везде, сказывается недостаточное финансирование, из-за чего почти нет поступлений новой техники, тормозится разворачивание новых бригад. Не лучшим образом отражается на МЧС повальное закрытие в России метео- и сейсмостанций, в результате чего региональные центры лишаются важнейшей прогностической информации.