Каменная княжна - Орлова Тальяна

Дракон опустился недалеко и будто вовсе не обращал на меня внимания: улегся, раздвигая массивным телом деревья, закрыл глаза и погрузился в умиротворенную спячку, как если бы холода его больше не беспокоили. А ведь они и не беспокоят… теперь мне пришлось припомнить все его рассказы о настоящих драконах, поскольку они заимели первостепенный интерес.

Я осторожно подошла к нему, ломая кусты и проваливаясь по щиколотку в снег. Погладила острый край крыла, но гигантский зверь не отреагировал. Хотя это успокоило. Придвинулась еще ближе и прижала ладонь к горячему боку – здесь переночевать уж точно будет безопасно. Но пока я не могла отогнать от себя другую мысль: если я смогу взобраться на него, то путь сократится мгновенно, мы уже сегодня окажемся на границе!

Немного помялась, затем аккуратно наступила на большую пластину, которая издали выглядела почти рыбьей чешуей, схватилась за другую и подтянулась. Но стоило мне добраться почти до самой шеи, как дракон проснулся – зафырчал недовольно, я буквально ощутила его раздражение, затряс головой и скинул с себя непрошенную гостью. Только глубокий снег спас меня от переломов и сильного ушиба, но примерно полминуты я лежала и стонала от удара, пытаясь прийти в себя. Кажется, Элвин не настолько заинтересован в моей сохранности, как мне раньше казалось.

Я подползла ближе, заглядывая в теперь приоткрытый желто-оранжевый глаз:

– Милорд, – зашептала ласково. – Я очень благодарна вам за спасение и заранее прошу прощения за все последствия. Вы ведь слышите меня? Понимаете?

С полным равнодушием он вновь закрыл щетинистые веки и задышал равномерно. Снег перед мордой таял с необычайной скоростью. Кажется, Элвин рассказывал о том, что драконы чувствуют такое могущество, что со временем уже не хотят возвращаться в человеческое тело. Неужели они постепенно теряют все прошлые привязанности? Я обняла себя руками, только теперь осознавая его решение. Они не обращаются уже поколениями, но Элвин сделал такой выбор. И скоро внутри этого почти божества не останется ничего от прошлого уязвимого молодого человека. Ему просто незачем. Мне сложно представить, но я все же попыталась: это, наверное, как быть богиней, родительницей всего сущего, бессмертной и всесильной, и нет ни одной причины, чтобы из этого состояния воплотиться в бренную оболочку, оказаться песчинкой внутри мировой истории, а не над ней. Но все же пока он меня защищает – возможно, действует на старых, еще человеческих инстинктах. Правильно ли мне использовать те чувства, пока они до конца не истлеют? Сейчас, в замерзшем лесу, между местом моего побега и отрядами демонов, об этом думать сложно. Кажется, я стала жестокой, но именно благодаря полученному каменному сердцу я пока жива.

Я перевела коня и привязала ближе, чтобы тоже отогрелся в теплом паре драконьего дыхания, сама пролезла под крыло и почти потеряла сознание в болезненном беспамятстве.

С рассветом дракон проснулся, а я очнулась из-за изменения ритма его дыхания. Успела отскочить подальше и отвязать коня, пока колоссальное чудище нас не растоптало, не заметив. Обругала себя за то, что проспала столько времени – в эти часы демоны уже наверняка убивают крестьян и защитников моей земли. Но с этим поделать я ничего не могла, и без того совершала то, что человеку не под силу.

Через три часа езды наткнулась на мелкую деревушку – всего пять полуразваленных домов вдоль дороги. Я даже не знала, в каком именно княжестве сейчас нахожусь, ориентировалась по солнцу, стараясь двигаться строго на восток. Привязала скакуна к первому забору и настойчиво постучала в дверь.

– Добрые люди! – взывала я. – Не найдется ли у вас краюшки хлеба? Добрые люди, помогите, богами прошу!

Открыл мне хмурый мужик, почему-то вооруженный ножом. Осмотрел недовольно, но поддался удивлению:

– Девка? Иди мимо, теми же богами прошу.

– Пойду, – пообещала я, теряя надежду на милосердие. – Но подскажите сначала, не по этой ли дороге дня три назад проходили отряды великого князя?

– По этой… – он немного опешил. – А молодой девке-то они зачем? И откуда ты такая помятая да побитая? Или лучше молчи. Иди себе, мы тебя не трогаем, а ты нас не донимаешь.

Я от отчаянья вывалила на него чистую правду:

– Из замка Зохара сбежала. Но сейчас у меня одна мечта: не упасть с ног от голода до того, как доберусь до родных.

– Что? – он сразу изменился в лице и отступил. – Заходи быстро, накормлю, напою и с собой что-нибудь соберу! Заходи, сказал. У меня сена нет, но по соседям пробегу, они ради такого дела твоей лошадке что-нибудь найдут. Если уж ты от этого ирода ушла, то в пути точно не пропадешь.

Резкое изменение его отношения было и обескураживающим, и предсказуемым одновременно. Оно и убедило меня окончательно в правильности собственных действий. Если Элвин убьет великого князя, то уже на следующий день сотни тысяч вот таких же простых людей упадут на колени и три дня кряду будут благодарить богов за подарок. Не только Имельское княжество жаждет спасения, тут об этом каждый первый мечтает. А за тарелку горячего супа я и душу была готова продать. Но глянула в серое небо, не рассмотрела в ней крылатой фигуры и остановила себя. Элвин все больше напоминает обычное животное, он чует меня по запаху – не начал бы выковыривать прямо из этой хижинки.

– Благодарю, добрый человек, но заходить не буду. Очень спешу. Буду очень признательна, если хоть охапку сена найдете для коня и кусочек хлеба для меня.

Он справился за несколько минут. Перебудил всех немногочисленных жителей деревеньки, а те зачем-то потащили яйца, вчерашние каши в котелках, мне пришлось взять лишь небольшую котомку с сыром и булками. И почему-то даже спасибо наружу не давилось – этого слова вдруг стало мало, как будто оно не нужно больше ни мне, ни им. Я и улыбнуться не могла, так сильно сжалось сердце от немыслимой благодарности и осознания, что теперь я должна скакать на восток еще быстрее.

На сытый желудок дорога переживалась радостнее и бодрее, нам с жеребцом мгновенно стало легче. А я часами думала о том, почему же все эти люди за последние столетия не объединились и не изжили монстра со своей земли? Ведь это наша земля! Она принадлежит каждому, кто на ней живет, растит хлеб или выводит коз на пастбища. Но мы всем миром позволили одному пережившему свой век существу нас загнать в подвалы и там навсегда запереть? Неужели проблема в том, что мы были слишком мягкотелы для настоящей бойни?

Я делала еще две остановки, отогревалась под боком дракона и продолжала путь.

На закате вторых суток я начала узнавать знакомые места: тут даже природа была иной, как если бы деревья на обочине сразу при моем рождении вросли ветвями в душу и в ней навсегда незримо остались.

Я проскакала уже два разоренных и сожженных поселения, а это означало, что имельцы отступают, не выдерживая натиска. Если продолжу двигаться по этой дороге, то уже через несколько часов окажусь перед воротами родного замка.

Совсем плохо стало, когда я встретила двух раненых мужчин, которые меня узнали:

– Княжна Айса?! – завопил один с изумлением. – Какого черта ты здесь делаешь?

Не обратив внимания на грубость и фамильярность, я быстро их расспросила. Оказывается, выжившие сейчас укрылись в замке, чтобы стены помогли сдержать атаку. Но некоторые остались снаружи – они докладывали моему отцу о передвижении демонов и отводили население в леса, если уже не было возможности переместиться еще дальше на восток. Шестая Окраина действительно прислала войско зверолюдов, но и с такими силами они пока проигрывают по всем направлениям.

– Сейчас туда нельзя, княжна, – заканчивал он. – Демоны осадили все подступы к замку. Лучше спрятаться – это твоя обязанность. Наплюй на свои желания, забудь о своих прекрасных родителях, ты должна понимать, что скорее всего останешься единственной наследницей. И когда-нибудь именно твоим детям придется заявить о своем праве. Еще лет через двести, когда наши правнуки откопают эту землю из пепла, если хоть кто-то из них появится на свет. Почему так злобно глядишь, княжна? Я просто говорю о том, что есть на самом деле. Закончилось время, когда мы могли успокаивать друг друга сказками… Твою ж мать… Раздолби меня дятлами, святая богиня…