Орудия Ночи. Жестокие игры богов - Глен Кук

– Значит, сбылось пророчество. Гордимера одолело войско, явившееся с севера. Вот только не его он ждал.

– Так говорят.

– Значит, Дринджер пал. Что теперь?

– Индала залечит раны. Его воины заставят умолкнуть самых упрямых и объединят каифаты, чтобы мы смогли очистить Святые Земли, пока не начался новый священный поход.

Такой ведь и был вначале план.

– Есть одно «но», – заметил Нассим. – Тистимед Золотой может напасть на Люсидию еще до того, как Предводитель Войска Праведных доберется до Святых Земель.

Гонец хмыкнул, изображая интерес к беседе:

– Тистимеду в последнее время непросто справиться с сыновьями. Несмотря на большие потери в войне с северными дикарями, он снова шлет войска в Гаргарлицейскую Империю, отрядами поменьше командуют сыновья. Если им удастся отбить земли, потерянные во время войны с Посланцами, Тистимед отправит своих отпрысков против каифата, чтобы занять их чем-нибудь и не допустить восстания.

– Генерал, это меня не касается. Я свои вести принес, а теперь мне бы поваляться недельку. Пузом вниз.

Нассим усмехнулся: ему ли не знать, каково это.

– Понимаю. Вам приготовили место. Мокам проводит.

– И еще кое-что, – добавил посланец, с трудом поднимаясь. – Азим аль-Адил велел передать, что эр-Рашаль, возможно, не укроется в Холмах Мертвых, а побежит сюда. Пленники сказали, он собирался так поступить, когда мы взяли Аль-Кварн.

Аль-Кварн располагался как раз между передовой и пустошами Верхнего Дринджера, где лежали в земле бесчисленные мертвецы древности. Каждый раз, когда его изгоняли из Аль-Кварна, эр-Рашаль скрывался именно там.

Гору охватило дурное предчувствие.

– Но почему сюда?

– По всей видимости, ему нужен Анделесквелуз. С мертвыми ему спокойнее.

– Чудесно. Мокам, проводи посланника до койки. Все остальные – офицеры, мои старые соратники, – идемте на башню.

– Аз, ты хотел что-то спросить? – уточнил Нассим.

– Просто пришла в голову одна мысль. Новости мрачные. Индале трудно будет удержать Дринджер. Ша-луг не сложат оружие.

– Военачальник ша-луг, ваш заклятый враг, пал, – сказал один из командиров из племени самого Индалы. – Что будет теперь?

– Будет радость, и будет печаль. Буду радоваться, что он сгинул, и печалиться, что не от моей руки. Но вы же не это хотели услышать. Вы хотите знать, изменит ли гибель Гордимера положение дел между нами.

– Именно так, мой господин.

– Мы с Индалой заключили соглашение, и я не нарушу слова. К тому же моим заклятым врагом был скорее не Гордимер, а эр-Рашаль. И не был, а есть. Если он направляется сюда, то едва ли сможет удержаться и не напасть на нас.

– На его месте я бы сошелся с Черным Роджертом, – предположил Костыль. – Если уж он действительно желает за нас взяться.

Неужели эр-Рашаль настолько низко пал, что обратится против своих же единоверцев?

Да. Так уже случалось прежде. Проклятье, он же обратился против самого Господа!

– Он обдумает этот ход, но главная его цель – Анделесквелуз. Я прав, Аз?

– Вероятно. Тогда мы привезли ему мумии. Зачем – никто не знает. Вроде бы он ничего с ними так и не сделал. Видимо, если путь к обычному убежищу заказан, колдун направится в одержимый город. Чем-то Анделесквелуз для него важен.

– Сделал он что-то с мумиями или нет, мы точно не знаем, – задумчиво проговорил Нассим. – Рассказывать он бы никому не стал.

– Все равно узнали бы. Он бы этим воспользовался.

– Может, и так. Забудем пока про них. Подумаем о завтрашнем дне. Что нам предпринять, чтобы отравить ему жизнь, если он все-таки объявится?

– А почему вы на меня-то смотрите?

– Потому что ты единственный мастер призраков на сотню миль в округе.

– Только бесполезный, как скаковое седло для свиньи, если доведется схлестнуться лицом к лицу с эр-Рашалем.

– А я и не хочу, чтобы ты с ним схлестнулся. Лучше замани его в ловушку. И то только если по-другому не выйдет.

Все замолкли.

– Лев пал, – сказал в конце концов кто-то из старинных соратников Горы.

Будто бы на что-то намекая.

– Верно, генерал, – подхватил Костыль. – А Гордимер был верен себе и не назначил преемника. Проклятье! Я так хотел, чтобы именно мы его сокрушили.

– У Господа свои замыслы, – отозвался Нассим.

Снова воцарилась тишина. Старые товарищи Ализарина успели подрастерять уверенность в загадочном замысле Всевышнего.

– Но воля Господня лучше всего вершится теми, кто приуготовляется тщательней прочих, – добавил Нассим. – Что делать, если все же сумеем заманить эр-Рашаля в ловушку?

– Понадобится подкрепление, – сказал мастер призраков.

– Аз?

– Рано об этом, сначала нужны достоверные сведения о том, где сейчас Шельмец, куда направляется и что собирается делать, добравшись до цели.

– Конечно, нужны сведения, – проворчал Гора. – А как их добыть? Тебя пошлем его расспросить?

– Начните с него самого, – предложил Костыль. – Суть Шельмеца определяет его поступки.

Разгорелось оживленное обсуждение, в котором участвовали все, кто хоть что-нибудь знал об эр-Рашале.

– Я устал, – сказал через какое-то время Нассим. – Идемте спать, утро вечера мудренее. Самое важное: Шельмец придерживается чересчур лестного мнения о себе любимом, с пренебрежением относится к мудрости других и ненавидит нас. Здесь-то мы и зацепимся.

Укладываясь на свой тюфяк, Ализарин гадал: не слишком ли лестного мнения он сам придерживается о себе? Станет ли могущественнейший в мире волшебник, даже самый мелочный, тратить время на надоедливых блох из Тель-Муссы?

Волноваться нужно о дю Танкрете. Черный Роджерт твердо вознамерился избавиться от докучливого осиного гнезда под названием Тель-Мусса. Об этом знали все. Юнцы из Люсидии, которых Гора послал смешаться с местными, каждый день слышали об этом.

Хотя не исключено, что именно этого и добивался Черный Роджерт. Этому злодею хитрости не занимать.

У Нассима имелись виды и на Черного Роджерта, планы его строились на характере дю Танкрета.

Засыпая, Ализарин спросил себя: не изучают ли сейчас враги его самого?

8

Антье, Коннек, пробуждающиеся невзгоды

Брат Свечка наблюдал, как две юные девицы нянчатся с Люмьером. Даже без наставлений Эскамеролы, кузины Кедлы Ришо, они обращались бы с младенцем как с новорожденным божеством. Жители Антье благоговели перед графом Реймоном и графиней Сочией, несмотря на их необузданный нрав и дурные манеры.

– Совершенный? – поманил монаха заглянувший в комнату Бернардин Амбершель.

– Вернулись? – сказал Свечка, выходя к нему. – Вид у вас взволнованный.

– Так и есть. Прибыл гонец из Каурена. Королева пишет, что Реймону пора занять герцогский престол. Она хочет вернуться в Наваю.

– Сменила гнев на милость?

– Вроде того. Решила, что ей нужна поддержка Коннека, чтобы дать отпор навайской знати. А почти все коннектенцы хотят видеть на герцогском престоле только Реймона.

– Я-то думал, она со своей знатью вполне ладит.

– Вы же знаете это сословие: всегда найдутся злодеи, поджидающие удобной возможности.

Брат Свечка подумал, что такова уж природа человека. Вечно-то ему мало, он готов пуститься во все тяжкие, лишь бы ухватить призрачный обрывок власти.

– Хорошо. Но есть и другие новости, так?

– Есть. Мы не нашли того, что искали. Все потому, что корабль, который отправили, чтобы подобрать Безмятежного с его острова, натолкнулся на платадурскую галеру. – У Бернардина имелись весьма своеобразные друзья. – Но самое главное – в следующий раз с Безмятежным, возможно, будет Анселин. Анселин пропал. Те, кто ездил вместе с ним в Святые Земли, не знают, что с ним сталось.

– Вы хотите подловить их на реке?

– Выступим, как только подлатаемся.

– А меня хотите с собой утащить – сделать свидетелем своих свершений.

– Вовсе нет. Мы хотим, чтобы вы остались здесь и позаботились о Сочии: хорошо бы ей вспомнить, что она мать.

Совершенный открыл было рот, но потом снова его закрыл. Сказать ему было нечего.

– Реймон не слепец и видит, что у Сочии с самого начала это дело не задалось. У нас обоих были дурные матери. Граф надеялся, что сестра Клэр послужит красноречивым примером, но Сочия – это Сочия. Намек получился слишком завуалированный.

Теперь понятно, зачем вдруг понадобилась сестра Клэр и какой логикой руководствовался Реймон.

– Реймон хочет, чтобы Сочия стала хорошей матерью – не такой, какая была у него самого. Но не знает, как втолковать это жене.

– А я, выходит, знаю? – изумился Свечка.

Почему бы просто не припереть Сочию к стенке и не сказать ей все как есть? Она вполне все понимает, если говорить без обиняков.

– Сочия вас боготворит. Быть может, потому, что своего отца она не знала.

– Понимаю.

– И действительно к вам прислушивается.

– Весьма редко. Иногда мне удается ее перехитрить: она думает, это была ее идея, а я начинаю с ней спорить, тогда девчонка упрямится и делает как надо.