Неизвестная революция 1917-1921 - Всеволод Волин

Одновременно страна переживала бурное культурное развитие.

Последнее десятилетие XIX века отмечено значительными успехами в области образования и просвещения детей и взрослых.

К 1905 году в России существовало три десятка университетов и высших школ для мужчин и женщин. Почти все они были государственными, за исключением нескольких, созданных на частные пожертвования. По традиции, восходящей к реформам Александра II, их уставы были проникнуты либеральным духом и предусматривали определенную внутреннюю независимость. Александр III и Николай II пытались урезать ее, но каждая попытка такого рода вызывала массовые беспорядки. В конце концов правительство отказалось от своих проектов.

Профессора университетов и высших школ избирались самими университетскими преподавателями.

Почти во всех городах, даже небольших, существовали гимназии и училища для мальчиков и девочек. Средние школы могли быть государственными, частными или земскими. В любом случае, учебные программы утверждались государственными органами и были примерно одинаковыми. Обязательным считалось изучение Закона Божьего.

Преподавательских состав средних учебных заведений набирался из выпускников университетов, за исключением вспомогательных дисциплин. В университет принимали с восьмилетним образованием. Дети, которым не хватало знаний, могли проучиться дополнительный год в подготовительном классе.

Быстро росло число государственных и земских начальных школ в городах и деревнях. Все они находились под наблюдением государства. Начальное образование было бесплатным и необязательным. Разумеется, по требованию государства изучался катехизис.

Учителя и учительницы начальных школ должны были закончить как минимум четыре класса средней школы.

Во всех крупных городах функционировали хорошо организованные и популярные вечерние курсы для взрослых и «народные университеты», активно создававшиеся при участии земств и частных лиц.

Естественно, в средних и высших школах дети рабочих и крестьян составляли исключение. Плата за образование была высока.

Однако, вопреки распространенному мнению, доступ в эти школы для детей рабочих и крестьян закрыт не был. Основной контингент учащихся составляли дети интеллигенции (людей свободных профессий), чиновников, служащих и буржуазии.

Интеллигентские круги исповедовали достаточно либеральные взгляды, во многих муниципальных и народных учебных заведениях, несмотря на полицейское наблюдение, помимо образования как такового свободно велась пропаганда более или менее передовых идей.

Лекторы «народных университетов» и преподавательский состав начальных школ зачастую принадлежали к революционно настроенным кругам. Директора, почти всегда либералы, относились к ним терпимо. Они знали, как «все уладить». В подобных условиях власти были почти бессильны против пропаганды.

Одновременно развивалось самообразование.

Книжный рынок заполнили бесчисленные популярные брошюры, почти всегда написанные учеными или содержавшие отрывки из произведений лучших писателей того времени, в которых с достаточно передовых позиций трактовались не только всякого рода научные, но и политические, социальные проблемы. Цензура не могла противостоять этой мощной волне. Авторы и издатели шли на разнообразные ухищрения, обманывая бдительность властей.

Чтобы составить себе четкое представление о просвещении в 1900–1905 гг., необходимо учесть достаточно широкое распространение нелегальной революционной и социалистической литературы в среде интеллигенции и рабочих.

Здесь необходимо привести несколько деталей, чтобы лучше понять масштабы и идеи последующих революционных движений.

Следует подчеркнуть, что политические и социальные стремления движения дополнялись значительным прогрессом в сфере нравов. Молодежь освобождалась от различных предрассудков: религиозных, национальных и других. Во многом передовое русское общество уже давно опережало западные страны. Так, принципы равноправия полов, рас и национальностей, право на свободный союз, отрицание религии и т. д. стали в этих кругах непреложными истинами еще со времен «нигилистов». В этом большая заслуга российских публицистов (Белинского, Герцена, Чернышевского, Добролюбова, Писарева, Михайловского). Они воспитали многие поколения интеллигентов в духе полного освобождения, невзирая на неизменное противодействие царистской системы среднего образования.

В итоге этот дух свободы стал для всей российской молодежи подлинной священной традицией, искоренить которую было невозможно. Вынужденная изучать то, что навязывалась сверху, молодежь освобождалась от ненужных знаний, получив диплом.

«Не и-ди-те в у-ни-вер-си-тет!» — возглашал поп нашего прихода во время вручения дипломов нам, выпускникам училища: «Не идите в университет! Ибо университет есть логово мятежников»… (А куда, думал он, мы пойдем?) Он рассуждал правильно, этот почтенный священник. Потому что, за редкими исключениями, каждый юноша или девушка, став студентами, становились одновременно начинающими революционерами. В народе слово «студент» означало «мятежник».

Затем, с возрастом, эти мятежники прошлых лет, помятые жизнью, забывали свои первые порывы и даже отрекались от них. Но кое-что оставалось: либеральные воззрения, оппозиционный дух и порой непогасшие «искры», которые при первой серьезной возможности готовы были разгореться вновь.

Политическое, экономическое и социальное положение трудового народа. Расширение социалистической и революционной пропаганды. Ужесточение репрессий. Революция выходит на улицы.

Тем не менее, политическое, экономическое и социальное положение трудового народа не претерпевало изменений.

Не имея никаких возможностей защиты от растущей эксплуатации государства и буржуазии, никакого права объединяться и заставить прислушаться к своим требованиям, возможности самоорганизоваться, бороться, объявлять забастовку, рабочие страдали материально и духовно.

В деревне с каждым днем росло обнищание и недовольство крестьянских масс. 175-миллионное крестьянство было предоставлено само себе, его рассматривали как нечто вроде «рабочей скотины» (даже телесные наказания, несмотря на их отмену в 1863 году, практиковались до 1904 года). Недостаток общей культуры и элементарного образования; нехватка даже примитивных орудий труда; отсутствие кредитов и других форм поддержки; очень высокие налоги; произвол, презрение и беспощадность властей и «высших» классов; продолжавшееся раздробление земельных участков в результате выделения наделов новым членам семей; конкуренция кулаков (зажиточных крестьян) и землевладельцев, и т. д. — таковы были причины этого обнищания. Даже «крестьянская община» — знаменитый русский «мир» — не могла по-прежнему помогать своим членам. Впрочем, правительства Александра III и Николая II сделали все возможное, чтобы свести «мир» к простому административному объединению под строгим контролем государства, предназначенному в основном для сбора, чаще всего принудительного, налогов и платежей.

Так что социалистическая и революционная агитация и деятельность неизбежно приносили плоды. Марксизм, энергичной пропаганде которого не могли помешать никакие запреты, находил немало сторонников. Прежде всего, среди учащейся молодежи, затем в рабочей среде. Влияние социал-демократической партии, основанной в 1898 году, ощущалось во многих городах и некоторых регионах, несмотря на то, что партия существовала нелегально (как впрочем, и всякая другая).

Естественно, правительство предпринимало все более суровые меры против активистов. Один за другим следовали политические процессы. На головы тысяч «подданных» обрушивались административные и полицейские репрессивные меры. Заполнялись тюрьмы, места ссылки и каторги. Но хотя властям и удалось свети к минимуму активность партии, они не смогли полностью уничтожить ее, как это произошло ранее с первыми политическими объединениями.

Несмотря на все усилия властей, начиная с 1900 года революционное движение усиливалось. Студенческие и рабочие волнения вскоре стали обычным явлением. Из-за этих волнений университеты закрывались на долгие месяцы. В ответ студенты при поддержке рабочих организовывали шумные уличные манифестации. В Санкт-Петербурге излюбленным местом для народных собраний стала площадь перед Казанским собором, студенты и рабочие пели революционные песни и порой поднимали красные знамена. Правительство посылало туда полицейские и казачьи конные подразделения, которые шашками и нагайками «очищали» площадь и прилегающие улицы.

Революция начинала выходить на улицы.