Дверь-3 - Марина Калюк

– Хорошо, милорд. Что-то еще?

– Нет. Это все. И… – хранитель поднялся на пару ступенек, оглянулся на стену, посмотрел на перила на уровне первой ступеньки, через секунду над которой возникла в тон стенам преграждающая лента, разделившая говорящих. – Будем считать это проекцией, означающей, что миледи Найлару нельзя беспокоить. В случае чего непредвиденного сигнализация уберет сию проекцию и у охраны сработает маячок.

– Хорошо, я передам остальным. Ее вы устанавливать будете?

– Нет. Она будет возникать по желанию миледи. Как только она выскажет желание побыть одна. Впредь, спускайтесь осторожно после таких ее просьб, – улыбнулся мужчина. – Ближайшие дни покажут, насколько это хорошая идея. А пока… узнаю, в чем дело.

Красавец поспешил наверх, а помощница еще с минуту разглядывала проекцию, помахала рукой, рассекая данную преграду и пошла сообщать остальным о нововведении.

Найлара сидела за тем же столом, у которого он ее оставил, опираясь локтями и руками обхватив голову возле ушей. Пушистый подарок несколько сполз с ее плеч, но еще держался. Мужчина подошел и поправил шаль, стараясь не касаться самой женщины.

– Алан… – чуть слышно прошептала та.

– Я, родная, – так же тихо отозвался тот. – Снова страшно?

– Не знаю… – как-то вымученно отозвалась женщина и, резко сложив руки на стол, спрятала лицо.

Алан присел на подлокотник стула и погладил женщину по спине.

– Родная, все наладится…

– Что?!! – резко, словно от удара, обернулась та, сбросив его руку и глядя на него чуть снизу и так требовательно, то тот отпрянул. – Что наладится?! Когда?!

– Скоро, – беря себя в руки, ответил красавец. Посмотрел на ее руки, осторожно взял за запястья. Найлара тоже посмотрела на свои руки, сжала и разжала пальцы. Кончики пальцев мелко дрожали. Посмотрела на жениха. В ее взгляде требовательность сменилась растерянностью и непониманием. Зажмурившись, женщина уткнулась лбом в мужскую грудь.

– Родная, – выдохнул тот, отпуская ее запястья и начиная гладить по волосам одной рукой. – Прости, это я виноват. Столько лет прожил, а мозгов не хватает…

Найларе было неудобно, но желание прижаться хоть к кому-то было столь велико, что даже в такой неудобной позе она постаралась максимально прижаться к мужчине. Отчаянно хотелось разрыдаться, но это никак не получалось. Все застряло где-то на выходе.

Почувствовав, с какой силой невеста прижимается к нему, обнимая руками за талию, милорд решил, что со стула надо срочно смываться. Он постарался встать, одновременно поднимая женщину, но это привело лишь к тому, что она еще крепче вцепилась в его одежду.

– Найлара, родная, чуть хватку ослабь или хотя бы встань, – попросил он.

– Алан… – было ему ответом.

– Тогда падаем, – предупредил мужчина и потянул ее чуть на себя. И они действительно упали на ее кровать. В такие моменты хранитель всегда радовался, что в ладу с телепортацией. Миледи же инстинктивно воспользовалась принудительной сменой позы и еще крепче прижалась к жениху. Тот ответил ей такими же крепкими объятиями, которые словно дали разрешение застрявшим в ней рыданиям. Найлара разрыдалась. Отчаянно цепляясь за обнимавшего ее мужчину, рыдала и выла в голос, вместе со слезами выталкивая из себя все накопившиеся в ней страхи, опасения, беспокойства. Или хотя бы те, что удавалось.

Алан едва ли не впервые в жизни ощутил, насколько порой бывает сложно просто быть рядом. Просто быть рядом. В его объятиях бушевала буря из слез, рыданий, попыток даже не столько прижаться к нему, сколько влезть в него на физическом уровне. Эти попытки явно оставляли на нем не только синяки или порванную одежду, треск которой почти заглушали рыдания. И что он мог сделать, чтобы его невеста быстрее пришла в себя от этого всего? Лишь быть рядом. Все остальное она явно прекрасно делала сама. А он? Что ему делать? Ну, не может человек быть рядом и ничего, вообще ничего не делать. Физически не может. Вот и Алан не мог. И поэтому старался занять себя тем, что менее всего мешало бы его будущей супруге выплакаться. Обнимал, целовал, гладил.

Оглушенный и затисканный мужчина пропустил тот момент, когда все пошло на убыль. И рыдания, и тисканья. Постепенно женщина успокоилась, затихла, но по-прежнему обнимала, хотя уже и не пыталась вжаться в него. Красавец осторожно и медленно ослабил свои объятия. И оказалось, что это именно он какое-то время крепко прижимает ее к себе, а не она. Удивившись, он посмотрел на ее лицо. Еще мокрые ресницы дрогнули, и на него посмотрели ее виноватые глаза.

– Извини. Кажется, я тебе порвала…

– Прекрати. Рубашек у меня навалом, – прервал он ее. – Надеюсь, в следующий раз ты будешь на мне рвать рубашку от страсти, а не от слез.

– Алан, – виновато вновь ткнулась лбом ему в грудь женщина.

– Должно же быть в нашей семейной жизни разнообразие, – улыбнулся тот и поцеловал ее в волосы. – Выплакалась?

– Вроде…

– Вот и хорошо. Значит, есть минутка поговорить о том, что тебя так расстроило. Или кто… Меня слишком долго не было?

– Нет. Я не думала, что ты придешь так быстро.

– Почему?

– У тебя же дела. Сама придумала…

– Перестань. Ты очень правильно поступила. Вообще-то я и сам мог бы до этого додуматься и сделать все. Но за семь веком ума нажил мало. Ты такая молоденькая, а умные решения находишь так быстро и так часто, что… просто удивительно.

– Правда? – шмыгнув носом, уточнила Найлара.

– Правда, – подтвердил жених и, чуть поразмыслив, предложил. – Целоваться будем? Или сначала поужинаем? Ты как?

– Целоваться, – чуть слышно, после некоторого раздумья, отозвалась владелица кровати. – Лежим же…

– Точно. Лежим. Все как ты любишь. Чтобы долго и с комфортом, – рассмеялся мужчина и переместился, чтобы было удобнее целовать и ласкать невесту. Одежду будущей супруги переместил на ближайшее кресло в сложенном виде, а свою пострадавшую – в свою комнату в соответствующий ящик, а целую из шкафа вместе с непострадавшей – на второе кресло. Нет пользы от повторной демонстрации последствий рыданий при одевании. Даже если заметит подмену, это будет лучше, чем напоминание, хотя бы тем, что проще будет перейти на другую тему.

Утомленная едва закончившейся истерикой, Найлара в отличие от предыдущих раз не стремилась к максимальному тактильному контакту, что дало мужчине возможность ласкать ее, где он хотел и как он хотел. Возможность, которой тот тут же воспользовался. Тело невесты давно не знавшее мужской ласки, если вообще ее знавшее толком, жадно ловило новые ощущения и училось на них реагировать. Как тело спортсмена, нарабатывающего навык в новом упражнении. И хотя по времени этого опыта было не так уж и много, но ученицей миледи была прилежной и ее тело уже охотно отзывалась на ласки будущего супруга. Полученная же в этот раз возможность дала мужчине шанс использовать ласки, которые ему самому очень нравились, но было сложно сделать, когда женщина к тебе прижимается максимально. Результатом этому была вполне ожидаемая реакция. Тело Найлары вздрогнуло от первой судороги удовольствия, и Алан поспешил обнять ее крепче, при этом продолжая ласкать. Женщина и сама вцепилась в него, выгибаясь под ним от сотрясающих ее судорог. Минуту спустя все резко прекратилось. Впивавшиеся в его спину ногтями руки безвольно соскользнули на простынь. Дыхание невесты едва было заметно. Замерев от неожиданности не несколько секунд, будущий супруг ощутил, как тело его женщины вновь содрогнулось от судороги, сбрасывая остатки напряжения от полученного удовольствия, и безвольно замерло. Еще чуть выждав, мужчина осторожно вытянулся сбоку, укрыл себя и свою половинку, и, положив руку на ее живот поверх одеяла, принялся ждать. Ждать, пока его родная придет в себя. Ждать пришлось долго.

Возникшее в ее теле напряжение было столь острым, столь быстро захватило все ее тело, что опасаясь не выдержать, но еще более лишиться того, что должно было последовать за этим, Найлара при первой же возможности вцепилась в жениха так крепко, как только смогла. И почти сразу ее накрыла разрядка. И то, что вес его тела резко сбавил амплитуду ее судорог, лишь усилило удовольствие. Блаженно и расслабленно вытянувшись под своим мужчиной, она испытала еще одну волну удовольствия, внезапно пришедшую чуть позже. А потом… Потом были самые прекрасные минуты в ее жизни, когда она медленно приходила в себя, ощущая его присутствие и тепло. Силы возвращались медленно. Захотелось пить. И Найлара открыла глаза, одновременно облизав губы.

– Сок сейчас принесу, – тихо прошептали рядом, и она перевела взгляд с полога кровати на будущего мужа.

– Обними меня, – чуть слышно попросила, чувствуя, что еще слишком слаба, чтобы обнять самой.