Земля огня - Морган Райс

«Миледи, мы не идем по курсу».

Гвендолин повернулась и увидела, что рядом с ней стоят Кендрик, Рис, Годфри и Штеффен и все смотрят на нее. Она поняла, что Кендрик уже какое-то время пытается заговорить с ней, но она едва слышала его слова. Гвен посмотрела вниз и увидела костяшки своих пальцев, которые побелели, когда она схватилась за древесину. Затем она посмотрела на море, проверила каждую волну, снова и снова думая, что она заметила Гувейна, но потом понимая, что это всего лишь очередная иллюзия в этом жестоком, жестоком море.

«Миледи», – терпеливо продолжал Кендрик. – «Твои люди ждут указаний. Мы заблудились. Нам нужно место назначения».

Гвен грустно посмотрела на него.

«Мой ребенок – наше место назначения», – ответила он тяжелым от горя голосом, когда повернулась и выглянула через перила.

«Миледи, я первый хочу найти твоего сына», – добавил Рис. – «Но мы не знаем, куда мы плывем. Каждый из нас рискнет своей жизнью ради Гувейна, но ты должна признать, что мы не знаем, где он. Мы плывем на север уже полдня, но что если течение унесло его на юг? Или на восток или на запад? Что если наши корабли прямо сейчас уносят нас от него все дальше?»

«Вы этого не знаете», – ответила Гвен, защищаясь.

«Именно», – сказал Годфри. – «Мы не знаем, в этом все дело. Мы ничего не знаем. Если мы поплывем дальше в этом огромном море, то можем никогда не найти Гувейна. И мы рискуем увести всех наших людей далеко от их нового дома».

Гвендолин повернулась и посмотрела на него холодными и серьезными глазами.

«Никогда так не говори», – сказала она. – «Я найду Гувейна. Даже если это будет последнее, что я сделаю в своей жизни, я его найду».

Годфри опустил глаза и, окинув взглядом все их лица, Гвен увидела горе, терпение и понимание на каждом из них. Когда ее вспышка возмущения прошла, она начала осознавать: они любят ее. Они любят Гувейна. И они правы.

Гвен вздохнула, после чего вытерла слезу, отвернулась и всмотрелась в воду, спрашивая себя: неужели Гувейна поглотила волна? Или акула? Может, он умер от холода? Она покачала головой, опасаясь представлять самые страшные сценарии.

Гвен также задавалась вопросом о том, правы ли они: неужели она на самом деле ведет своих людей в никуда? Поскольку она отчаянно хочет найти Гувейна, ее суждение затуманено. Она понимала, что может увести своих людей от него далеко. Гвен знала, что сейчас не время падать духом, как бы ей ни хотелось. Сейчас время думать о других, заставить себя быть сильной.

«Гувейн вернется ко мне», – сказала себе Гвен. – «Если я не найду его сейчас, то он все равно как-нибудь найдется».

Она заставила себя поверить в свои мысли, приготовившись к судьбоносному решению. Она не сможет жить иначе.

«Хорошо», – сказала Гвен, повернувшись к ним и тяжело вздохнув. – «Мы изменим курс».

Ее тон изменился. Теперь это был голос командира, закаленной Королевы, которая слишком много утратила.

Все ее люди, казалось, испытывали облегчение от ее решения.

«И куда мы направимся, миледи?» – спросил Срог.

«Разумеется, мы не можем вернуться на Верхние Острова», – добавил Абертоль. – «Острова разрушены и драконы могут вернуться».

«Мы также не можем вернуться в Кольцо», – добавил Кендрик. – «Оно тоже разрушено и люди Ромулуса захватили его».

Гвендолин долго и усердно думала, осознавая, что они правы. Она никогда еще не чувствовала себя такой лишенной дома.

«Мы поплывем в новую землю и найдем новый дом для наших людей», – наконец, ответила девушка. – «Мы не можем вернуться туда, где мы были. Но сначала мы должны вернуться за Тором».

Они все удивленно посмотрели на нее.

«За Торгрином?» – переспросил Срог. – «Но, миледи, он сражается с драконами и с армией Ромулуса. Найти его означает вернуться в самое сердце битвы».

«Вот именно», – ответила Гвен, ее голос был полон новой решимости. – «Если я не могу найти своего ребенка, то, по крайней мере, могу найти Торгрина. Я не отправлюсь в путь без него».

Мысль о возвращении за Торгрином, какой бы разумной она ни показалась, была единственной вещью, которая позволяла Гвен в ее мыслях отказаться от поисков Гувейна и изменить курс. В противном случае ее сердце всего этого не выдержит.

Над ее людьми повисла долгая и напряженная тишина, в то время как все смотрели друг на друга с чувством вины, словно они все не решались что-то ей сказать.

«Миледи», – наконец, произнес Срог, прокашлявшись, сделав шаг вперед. – «Мы все любим Тора и восхищаемся им, так же, как любим самих себя. Он – величайший воин из всех, кого мы когда-либо знали. И даже в таком случае, хотя мне и сложно об этом говорить, у него нет шансов выжить в битве со всеми теми драконами, против миллионной армии Империи. Торгрин пожертвовал собой ради нас, выиграл для нас время, позволил нам сбежать. Мы должны принять его подарок. Мы должны спастись, пока можем, а не убивать себя. Любой из нас отдал бы свою жизнь за Торгрина, но, боюсь, что мы не застанем его в живых, когда вернемся к нему».

Гвен смотрела на Срога долго и пристально, что-то внутри нее ожесточалось. Единственным звуком был только ветер, насылающий рябь на морские волны.

В конце концов, Гвен приняла решение, в ее глазах читалась новая сила.

«Мы никуда не отправимся до тех пор, пока я не найду Торгрина», – сообщила она. – «Без него для меня нет дома. Если это приведет нас в самое сердце сражения, в самые глубины ада, тогда именно туда и отправимся. Он отдал нам свою жизнь, и мы обязаны ему своими жизнями».

Гвен не стала ждать их ответа. Она повернулась спиной, прижимая к груди ребенка, и всмотрелась в воду, давая им понять, что разговор окончен. Гвен услышала позади себя шаги, после чего мужчины медленно разбрелись. Она услышала, как они отдают приказы, как они начали разворачивать корабль, как она и велела.

Перед тем как они развернулись, Гвен последний раз пристально посмотрела на воду через такой густой туман, что она едва видела горизонт. Она спрашивала себя, что ждет их там. Находится ли где-то за туманом Гувейн? Или там нет ничего, кроме огромного и пустого моря? Она увидела небольшую радугу, появившуюся через туман, и почувствовала, как разбивается ее сердце. Она почувствовала, что Гувейн с ней, что он посылает ей знак. Гвен знала, что она никогда не перестанет искать его и, в конце концов, найдет.

За спиной Гвен слышала скрип веревок, поднимающих паруса, и она постепенно ощутила, что корабль поворачивается в противоположном направлении. Она ощутила, что ее сердце остается позади, когда она неохотно повернулась в другую сторону. Все время Гвен оглядывалась назад через плечо, глядя на радугу и задавая себе вопрос: находится ли Гувейн где-то позади?

Гувейн раскачивался в небольшой лодке в огромном море, уносимый волнами, вверх и вниз, что длилось уже много часов. Морское течение толкало его лодку из стороны в сторону. Рваный парус над ним бесцельно трепал ветер. Лежа на спине, Гувейн смотрел прямо вверх и был очарован.

Мальчик давно перестал плакать после того, как потерял из виду свою маму, и теперь он лежал, завернутый в одеяло, один в пустом море, без родителей, и у него ничего не осталось, кроме покачивания волн и этого рваного паруса.

Покачивание лодки успокоило его и, когда она вдруг остановилась, Гувейн ощутил приступ паники. Ее нос перестал двигаться, крепко врезавшись в песок на пляже. Волны принесли его к берегу. Гувейн оказался на чужом экзотическом острове на севере от Верхних Островов, недалеко от северного края Империи. Расстроившись из-за того, что покачивание прекратилось и что его лодка застряла в песке, ребенок начал плакать.

Гувейн плакал не переставая, пока его плач не перешел в пронзительный рев. Никто не пришел на его зов.

Гувейн поднял глаза вверх и увидел больших птиц – грифов – кружащих снова и снова, смотрящих на него сверху, приближаясь. Чувствуя опасность, он начал плакать громче.

Одна из птиц нырнула к нему, и Гувейн приготовился к худшему, когда вдруг она взмахнула крыльями, испугавшись чего-то, и улетела прочь.

Мгновение спустя Гувейн увидел склонившееся над ним лицо, затем второе и третье. Вскоре он увидел десятки экзотических лиц из примитивного племени с огромными кольцами из слоновой кости в носах. Плач Гувейна усилился, когда они воткнули свои копья в лодку. Гувейн кричал все сильнее и сильнее. Он хотел к своей маме.

«Знак из морей», – сказал один из мужчин. – «Как и предсказывали наши пророчества».

«Дар от бога Аммы», – сказал другой.

«Должно быть, богам нужна жертва», – предположил третий.

«Это испытание! Мы должны вернуть то, что было нам дано», – сказал четвертый.

«Мы должны вернуть то, что было нам дано», – повторили остальные, постучав копьями по лодке.

Гувейн рыдал все громче и громче, но это ни к чему хорошему не привело. Один из мужчин – высокий тощий человек без рубашки, с зеленой кожей и сверкающими желтыми глазами – нагнулся и поднял Гувейна.