"Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Буторин Андрей Русланович

Двери верандочки были распахнуты настежь. На полу отпечаталось несколько влажных следов. Графиня в естественном своем облике лежала на полу у порога комнаты, на месте горла у нее зияла кровавая дыра. Даша издала крик ужаса. Глеб опустился перед графиней на колени, склонился над ее лицом и коснулся сонной артерии. Графиня приоткрыла глаза и взглянула на него, явно не узнавая. Губы ее беззвучно шевельнулись. Из дыры в горле надулся кровавый пузырь и лопнул.

Даша метнулась к двери.

— Я сбегаю к соседям, позвоню в «скорую»!

— Стой, — приказал Глеб.

— Но ведь есть хоть какой-то шанс! — зарыдала Даша.

— Стой на месте! — повысил голос Глеб. — И ни звука!

Даша повиновалась. Присев на стул, она закрыла руками лицо и тихо плакала.

Глеб застыл, склонясь над графиней. Он сжал ее виски ладонями и, казалось, перестал дышать. Только фиолетовые его глаза будто увеличились и озарились мерцающим гипнотическим светом. Через минуту-другую на горле графини лопнул еще один кровавый пузырь, затем дыра стала затягиваться, и еще через минуту от нее не осталось и следа. Графиня судорожно вздохнула, точно всхлипнула, и дыхание ее выровнялось, взгляд обрел осмысленность.

— Глеб Михайлович… — проговорила она тихо, — как славно, что вы приехали… Кто у нас там плачет?

Даша вскочила со стула, подбежала и остолбенела, не веря глазам. Губы графини растянулись в улыбку.

— Дашенька… до чего же я рада вас видеть.

Даша обняла стоящего на коленях Глеба и зарыдала в голос.

Графиня приподнялась. Силы ее быстро прибывали.

— Ну-ну, девонька, ну-ну… Эка невидаль: старуха в обморок упала… Глеб Михайлович, вы не могли бы помочь мне подняться?

— Пардон, Наталья Дмитриевна, я как-то замешкался. — Глеб подал ей руку, и Даше показалось, что он сам вот-вот свалится.

— Восемнадцати секунд хватит? — спросила она с тревогой.

— Пятнадцатью обойдусь, — пообещал Глеб.

— О чем вы шепчетесь? — улыбнулась графиня. — Консилиум у моего тела собирать пока рано. Конечно, эта волчица-оборотень могла бы меня потрепать, но вы, по счастью, ее спугнули. Судя по всему, интересное у них там общество.

Глеб задумчиво потер переносицу.

— Скажите-ка, у этой женщины-оборотня запястья рук не были забинтованы?

Графиня нахмурилась, припоминая.

— Да, кажется… одна рука была замотана чем-то красным. А что, Глеб Михайлович, вы разве ее…

— Вопросы потом, Наталья Дмитриевна, — прервал ее Глеб. — Собирайте вещички, закрывайте дом и поехали.

Графиня посмотрела на него в недоумении.

— Куда?

— Сегодня поживете на квартире у Даши, причем под охраной. А завтра к вечеру я поселю вас в одном безопасном местечке.

— Глеб Михайлович, по-моему, вы зря хлопочете. Вряд ли они рискнут вернуться и повторить свое назойливое приглашение…

— Простите, графиня, — проговорил с поклоном Глеб, — если вы не подчинитесь, мне придется вас похитить.

Графиня рассмеялась.

— О, я подчиняюсь! Хоть меня давно уже не похищали и стоило бы освежить память! Дашенька, вы поможете мне собраться?

Сборы оказались недолгими. Через полчаса графиня вручила Глебу небольшой чемоданчик и заперла дом. Взгляд ее был печальным. Глеб обнял ее за хрупкие плечи и посмотрел в глаза.

— Скоро я изведу эту нечисть, Наталья Дмитриевна. Вы сможете вернуться, если захотите. Обещаю.

— Дай-то Бог! — вздохнула графиня, сходя с крылечка. — Я не стесню вас, Дашенька?

— Ничуть, — улыбнулась Даша. — Тем более что теперь я живу у мужа.

— Как? Вы разве… — Графиня остановилась у калитки, переводя растерянный взгляд с Даши на Глеба. Но, очевидно, что-то заметив в их лицах, она заулыбалась и погрозила ила пальцем. — Поздравляю. Не знаю даже, кому из вас повезло больше.

— Мне! — объявили одновременно Глеб и Даша и, взяв графиню под руки, усадили в машину.

Притормозив у ближайшего таксофона, Глеб вышел и позвонил Стасу. Рыжий был малость навеселе, но приехать к Даше согласился и обещал прихватить Такэру. Узнав, что сегодняшняя вахта рассчитана примерно на сутки, Стас вовсе не огорчился, а вроде бы даже обрадовался. И Глеб повесил трубку, слегка недоумевая.

Когда они вновь покатили в сторону Москвы, Глеб обратился к сидящей рядом графине:

— Наталья Дмитриевна, пожалуйста… как все произошло?

«Жигуленок» мчался сквозь сумерки, густеющие на глазах. Графиня усмехнулась.

— Произошло все весьма забавно. С утра заявились Ира и Ян. Помните, я рассказывала о молодых сотрудниках, которые…

— Мы все помним, — заверил Глеб.

— Ну вот. Они стали меня уговаривать, чтобы я отправилась с ними и продемонстрировала наконец свои способности. Разумеется, я отказалась категорически. Однако они не желали слушать никаких резонов. Тогда мне пришлось проявить характер. Ну, вы представляете… Глеб Михайлович, Дашенька, ведь я была в образе старой мегеры, притом утомили они меня чрезвычайно. Словом, я столкнула взглядом их с крыльца и обрушила им на головы сугроб. Тот, что у забора, надо признать, достаточно грязный. Мне даже совестно сделалось. Не смейтесь, Дашенька: я вела себя скверно… Ну вот. Они, пардон, слиняли, притом с угрозами, но обещали вернуться. Тогда я зашла к соседке и позвонила вам, друзья мои. Признаться, я немножко струхнула.. Ну вот. Они вернулись с весьма неприятной дамой и с одним шотландским бароном…

— С Мак-Грегором? — удивился Глеб.

— Вы его знаете? — удивилась графиня. — Лет эдак тридцать назад, когда я выглядела еще вполне прилично, он пытался даже за мной волочиться. И агитировал при этом вступить в какое-то могущественное тайное братство. Он и сегодня, хоть и не признал меня в облике уродливой старухи, начал буквально с того же.

— Каналья! — не сдержался Глеб.

— Нет-нет, Глеб Михайлович, — заступилась графиня, — он вел себя скромно: высекал огонь щелчком пальцев, двигал взглядом предметы… Подобные экзерсисы я еще гимназисткой проделывала. А барону так хотелось произвести впечатление. Он пытался даже урезонить эту… с позволения сказать, даму (я б ее и в кухарки не взяла), когда она в приказном тоне велела мне следовать за ними. Знаете, как я отреагировала? Дашенька, закройте уши. Я послала ее в жопу. И знаете, каков был ее ответ? Она дыхнула на меня пламенем. Только представьте: вонючим серным пламенем. От отвращения я едва успела его отразить. Она, видимо, этого не ожидала, и мерзкая ее морда сделалась пунцовой. Мне показалось даже, что с ней сейчас случится апоплексический удар. Однако обошлось… Ну вот. Топнула, значит, она ногой и устроила наводнение. То есть вода полилась буквально из всех щелей. Но трюк этот хорошо мне известен. Как говорит здешний сантехник, «эту протечку» я быстро ликвидировала. Тогда у мадам вообще, извините за вульгарность, крыша поехала. Все вилки и ножи, какие были в доме, взмыли вдруг в воздух и устремились на меня. Но, Глеб Михайлович, Дашенька, не сочтите за бахвальство… командовать посудой в моем собственном доме я никому еще не позволяла. Я повернула свое столовое серебро против этой вздорной бабы. Следует заметить, она сумела защититься. То есть почти. Один из ножей, с ореховой рукояткой, самый мой любимый, все же отхватил ей ухо. Да, Глеб Михайлович, Дашенька, вы можете меня осуждать, но я это сделала, я отрезала ей ухо… Послушайте, почему вы оба плачете?

— Ерунда, — всхлипнула на заднем сиденье Даша, — такая уж у нас семейка.

Глеб смущенно прокашлялся.

— Продолжайте, Наталья Дмитриевна. Вы замечательная рассказчица.

Графиня вздохнула.

— Полно вам, сударь. Грешно смеяться над старухой… Ну вот. Когда мой нож отхватил ей ухо, она стала превращаться в волчицу. Такого я еще не видела. С горящими злобными глазами, с дымящейся пастью и с окровавленным срезом уха она была поистине ужасна. Форменное исчадие ада. Я попыталась применить свою силу и вышвырнуть ее из дома, но в облике волчицы она мне не поддавалась. Меня словно морозом сковало, я пала духом. Когда это отродье на меня прыгнуло, я не сумела защититься и… Дальше все в тумане. Очевидно, я упала в обморок. Потом приехали вы и всех вспугнули.