Томный дух болотного зверя - Роман Яньшин

Про себя Джон подумал, что соврать получилось легко.

Общение, его стороны… Надо же было придумать?!

На самом деле он, естественно, догадывался о причине появления оборотней в лагере. Не имел ученый какого-либо сомнения и насчет их ухода. Все в купе представляло собой незамысловатую картину. В лагерь оборотни зашли, чтобы добыть для старшей жены Ылма две мужские жертвы. Две мужские жертвы… Хм-м-м… Они охотились за ними, словно проигнорировав то, что Виктор и Бэн специально оказались отправлены на болото и уже присутствовали там. Здесь можно было предположить одно из двух. Либо оборотни не прознали о Бэне и Викторе. Купер, действительно, никому из них такого плана не открыл, ибо не имел с ними контактов, даже Рэй улетучился раньше, чем подобные мысли возникли в его голове. Но, при их поддержке вездесущим Болотным Духом, это принимало сомнительный оборот… Либо же Виктор, на самом деле, предназначался Ылмом для чего-то особенного. И эта особенность не являлась служением запасной жертвой, как, сначала, подумал Джон. Да, насчет Виктора он точно ошибся. Но, если опустить такого рода подробности, картина опять становилась весьма простой. Оборотни зашли в лагерь, чтобы добыть для старшей жены Ылма две мужские жертвы. Однако когда их опередили свои же сородичи, поймавшие Ананьева и Алексея, то надобность в человеческих смертях отпала (пока отпала, — свою часть работы они сделали), и им ничего не оставалось, как удалиться восвояси, тем более что Повелитель, сквозь сон, рявкнул им, дескать: «Хорош! Все уже сделано за вас вашими более удачливыми братьями». Зачем, правда, для этого требовалось производить столько шума, если можно было воспользоваться существующей между ними незримой телепатической связью? Неизвестно. Но, тут опять не стоит забывать про сон Ылма. Видимо, не смотря на свое могущество, Демон начудачествовал в дреме, — вот и все.

— Если этот лес так общается, то, по моему мнению, я его, в качестве собеседницы, не очень устраиваю. Оборотни, появившиеся в лагере, как мне показалось, вели охоту только на парней, а меня — игнорировали, — произнесла вышедшая из кухонной палатки Юля.

Виктор подбежал к ней и заключил в самые крепкие объятия, какие только мог себе позволить.

Купер состроил кривую улыбку. Слова девушки, пусть частично, но все же подтверждали его догадки: слуги болота приходили не просто так, а именно за мужскими головами, дабы принести их в жертву Гаргейха.

— Это еще не все, — сказала девушка, когда Виктор перешел от поглощающих объятий к легким, и взял ее за плечи. — Нам пришлось воспользоваться оружием. Так получилось, что оно было задействовано мной. Эти сволочи его испугались, но ненадолго, — задавили нас своим количеством. Но, все-таки, одного из них я застрелила.

Обнимавший ее Виктор, отметил, что девушка вздрагивает. Так же ему почудилось, будто она держится из последних сил, чтобы не заплакать навзрыд.

— Клянусь, когда я в него стреляла… два раза, он был зверем, — с шерстью, когтями и клыками. Но потом… — Юлин голос дрогнул, — Потом он превратился в человека!

— Голого человека, — добавил Мишка. — Лёга подтвердит — он видел.

— А вы — не видели? — поинтересовался у него Виктор.

— Сами — нет. Но, когда Лёга с Юлей нам все рассказали, мы стопудово им поверили.

— И этим человеком, которого я застрелила, был Рэй! — девушка, наконец, не выдержала и из ее глаз потекли слезы. — Он был зверем, в тот момент.

— Проблема сложная. Но, уверен, она сама собой разрешится, — нахмурился Купер, отмечая для себя, что вопрос об игнорировании оборотнями девушки во время проводившейся ими «охоты», не успев, как следует, возникнуть, уже канул в небытие, вытесненный более актуальной темой.

Сказав это, он, тем не менее, не представлял, как теперь быть. Что делать с телом? Растворить в соляной кислоте? Тогда уж лучше в русской водке, та крепче! Идиотские мысли. А думать надо. Иначе… Если он действительно сообщит о случившемся «куда следует», — все пропало, если же, наоборот, — не сообщит, — может лишить себя расположения ребят.

На душе Джону стало очень не хорошо. Ему надоело бояться потерять народ.

Но, так или иначе, пробуждение Гаргейха было уже близко, а до того момента следовало предпринять последние усилия.

— Каким, интересно, образом, этой проблеме удастся разрешиться самостоятельно? — заговорил Виктор, чувствуя, что над головой его девушки сгущаются тучи социальных разборок.

В какое бы существо она там не стреляла раньше, сейчас оно было опять человеком, и в теле этого человека застряло две пули, выпущенные из ружья, на котором остались отпечатки Юлиных пальцев. Любой эксперт-криминалист, при таком раскладе, сделает соответствующее заключение. Показания свидетелей ничего не дадут. Что мог засвидетельствовать хотя бы тот же Лёга? Перевоплощение оборотня в человека? Да-а-а… Подобные разговоры никто и слушать не будет, сразу отправят: Стрельцова — в психушку, Юлю — под суд!

Еще парень благодарил бога, что не смог вызвать по телефону наряд патрульно-постовой службы.

Ни к чему ей здесь пока появляться…

— Где это случилось? Пойдемте, посмотрим на тело. Только, не забудьте про фонари. Уже совсем темно и нам понадобится свет, — предложил американец.

Ожидая, пока ребята соберутся, Джон взял из машины карабин, вскинул его себе на плечо, используя предназначенный для этого ремень, и подал Бэну знак, что предстоящая прогулка касается и его тоже.

Демонстрируя решительность, ученый ждал.

Демонстрация решительности — это все, что ему оставалось. Теперь он чувствовал, что не сможет выкрутиться из сложившейся ситуации самостоятельно. Пора было и старшей жене Ылма подсобить в намечающихся делах с телом Рэя. Ох, как пора!

— Вить, Юль, я фонарики из ваших палаток заберу? — спросил разрешения Андрей, порываясь выполнить распоряжение Купера насчет осветительных приборов.

Виктор кивнул ему в знак согласия.

— Хорошо бы, чтоб кто-нибудь сказал, куда идти, — снова заговорил Купер.

— Он — за деревообрабатывающим цехом, в подсобном помещении лежит, — вышел, пошатываясь, из кухонной палатки, Лёга Стрельцов.

— Как ты? — устремила на него взгляд Юля.

— Нормально, — Лёга облокотился о растяжку палатки, и оглядел темный небосклон мутным взглядом. — О! Наши соседи с «Конницы» перестали небо подсвечивать.

— Ты тоже видел? — мгновенно повернулся к нему Виктор.

— Свет прожекторов? — уточнил Лёга и тут же закусил язык, чтобы не проговориться о том, что смотрел на фабрику через бинокль.

— Да, их, — подтвердил Виктор. — Кстати, откуда ты знаешь, что это были прожектора и именно на «Коннице»?

— Я? Эмн… — отсюда лучи хорошо просматривались. Кроме того, я на дерево лазил. С высоты можно было разглядеть, что там какое-то предприятие находится. А какое тут еще может быть предприятие, кроме этого? — Стрельцов понимал, что врет, но так же знал, что его ложь не влияет на основные факты и те-то, в аккурат, правдивы.

В отношении же бинокля он просто промолчал (спасибо и Мишке, — тот не захотел выдавать его секрет, а мог бы!).

Молчать Лёга приказал себе и в отношении своих думок насчет перевоплощения в клыкастых монстров рабочих с мясоперерабатывающей фабрики «Конница». Когда он, несколько минут назад, пребывал в кухонной палатке за нашатырем и услышал разговор между американским ученым и Виктором, насчет того, откуда взялось столько оборотней сразу, ему хотелось выдвинуть свое предположение, но он боялся ляпнуть глупость. Ведь, кроме интуитивных догадок, у него не было никаких фактов по данному делу. Подобным способом он мог вызвать недовольство Купера к себе, как ему казалось, даже более сильное, чем от раскрытия манипуляций с биноклем. Не хотелось Лёге и ребят дезинформировать, — в случае возможной промашки.

— Вот, держите…, — подоспел с фонарями в руках Андрей. — Ваши, мой, еще у Мишки есть. Хватит, наверное?

Виктор и Юля взяли у него свои фонарики.

— Спасибо за нашатырь, классная дрянь, здорово мозги прочищает, — поблагодарил Лёга Юлю. — Не знаю, сколько бы я еще в беспамятстве валялся, да парализованным был, если б не эта штука.

— Идти сможешь? — поинтересовалась у него девушка.

— Смогу, — без уверенности, но все же ответил Стрельцов.

— Да, уж, ты иди, а то брюхо можно надорвать, если снова такого кабана, как ты тащить будем, — вставил Мишка.

— Так, вы его тащили что ли? — не понял Виктор.

— Конечно, — кивнул Баламут. — С Андрюхой и перли, — от лесопилки до кухни… А то он там, когда Юля нашатырь принесла, очухался, но на своих двоих все равно стоять не мог. Не под открытым же небом, в самом деле, было ждать, пока к нему все силы вернутся. К тому же, никто не знал, — обретет он их вообще за сегодня или нет.