Наследница (СИ) - Лора Вайс

- И вам доводилось любить, грустить, плакать?

- О да… Конечно, доводилось. Моя душа обречена, мои руки в крови, а сердце давно разбито. И когда нам плохо, мы точно так же ищем утешения. Только каждый ищет по-своему. Я, например, пришла к тебе.

- И как я могу вас утешить?

- А очень просто. Налей чаю, достань шоколадных конфет.

Я выполнила просьбу, заварила нам чай, поставила все на стол. Честно говоря, мне искренне было жаль ее. В Авалон есть что-то, что-то до боли знакомое, возможно, ее глаза, которые слишком много повидали ужасов. А сейчас она выглядела совершенно раздавленной.

Демоница села напротив, затем достала из клатча маленький пузырек с черным порошком и немного отсыпала себе в чай.

- Спасибо, - улыбнулась она.

- А можно вопрос?

- Угу, - и она припала губами к чашке.

- Долго ли мне куковать в этих казематах?

- Пойми, я хочу защитить тебя. Потому и спрятала.

- Но есть Небирос, он всегда присматривал за мной.

- Ну да. Только ему сейчас важнее в себе разобраться, расставить приоритеты. А пока этого не произойдет, он тебе не защитник.

Тут я замялась, не хотелось говорить об Абигоре, но демоница как всегда опередила мои мысли:

- Что же не спрашиваешь про Абигора? У вас вроде как любовь.

- Он на другой стороне, он верен cатане.

- Ты его любишь? Действительно любишь?

- Да. Меня с ним многое связывает, а еще он прямая противоположность Небиросу.

- Сравниваешь, - довольно улыбнулась Авалон, и в ее глазах зажегся огонек. – И все-таки ты их сравниваешь.

- Естественно. Вообще-то я жила с Небиросом, думала, что нужна ему, что он любит.

- А ты что чувствуешь к нему?

- Не знаю, раньше была злость, обида, а сейчас…

И я задумалась. Действительно, что же я чувствую к Небиросу? По-прежнему в сердце сидит обида, она как дятел - нет-нет, да начинает долбить в одну точку.

- Я вижу одно, тебе по-прежнему не все равно.

- И к чему этот разговор? Да, мне не все равно на Небироса, да, мне все еще больно из-за его вранья и предательства. А еще, этот козел поимел какую-то шалаву.

- Просто мне хочется понять тебя, понять твои чувства и настроения. В конце концов, с нами ты или уже нет.

- Я с вами. И это абсолютно точно.  В Преисподнюю не собираюсь.

- Преисподняя – место дикое, страшное. Существу неискушенному там делать нечего, кроме грешников, конечно.

- Мне снились сны, в которых я была там… Один запомнился особенно ярко.

- Какой? – она широко раскрыла глаза и застыла.

- Я оказалась где-то, в каком-то жутком месте, там был алтарь, вокруг стояли демоны в мантиях, а на алтаре лежала женщина, ее пытали. На мгновение мне показалось, что я почувствовала ее боль. Это было страшно…

- Да, - кивнула она с печалью в глазах. – Ваахи будут пострашнее любого другого демона. Мы всегда в поиске совершенного оружия, и чтобы его создать, не обращаем внимания ни на что и ни на кого. Ваахи древнее самого Люцифера, они истинное зло, которое зародилось вместе с Вселенной. А когда сатану низвергли, ваахи ему подчинились, ибо он смог сконцентрировать тьму вокруг себя, смог направить ее на борьбу с Отцом.

- И почему же вы ушли? Почему отказались от хозяина?

- Видишь ли, извечные поиски порою приводят в тупик, однажды и я оказалось в таком тупике, потеряла цель, осознала для себя, что нет такого оружия, которое могло бы сокрушить Отца. Я отправилась на землю за новой целью и нашла ее. Согласись, куда благороднее защищать тех, кто слабее.

Авалон допила чай и поднялась. Она выглядела куда лучше, было видно, ей полегчало:

- Мне пора, Роксана. Кстати, ты книги читаешь?

- Само собой, делать-то больше нечего.

- Тогда почитай труды греческого писателя Ариана, и узнаешь, в честь кого тебя назвали.

- Да я и так знаю в честь кого. В честь героини сериала, - и я скривилась. Фу, блин… Роксолана.

- Нет, твое имя не Роксолана, а Роксана и названа ты в честь первой  жены Александра Македонского. А об остальном узнаешь из книги.

- И откуда только вам все известно?

- Когда-нибудь я поделюсь с тобой этой информацией.

И она ушла.

Все-таки как можно ошибаться в людях. Сначала я посчитала Авалон злобной старушенцией, которая мнила себя, чуть ли не пупом земли, а сейчас я вижу в ней создание, измученное временем.  И черт побери, кажется, я начинаю к ней привязываться. Хотя, ничего удивительного, все-таки Авалон пригрела меня.

Я легла в постель. Прежде чем уснуть, все думала о беседе с демоницей, она не просто так завела разговор о чувствах, ей нужно было выведать мое отношение к Небиросу. Блин, не знала бы ее, подумала, что она его мамаша, жаждущая поскорее спихнуть сынка в добрые руки. А Небирос… Что о нем думать? Мудак он… Искуситель, мать его… Какой к черту искуситель, просто козел, который не может удержать член в штанах.

С такими мыслями и уснула, а они плавно перетекли в сон…

В нем я ссорилась с Небиросом на кухне в его квартире, как всегда летели во все стороны тарелки, вазы, ножи и вилки. А он уклонялся от «снарядов» и все ближе, и ближе подходил ко мне. Когда оказался совсем близко, схватил за руки, зажал их у меня за спиной, и я ощутила его дыхание, его силу. Тогда уткнулась лицом ему в грудь и позволила раздеть себя. Небирос усадил меня на столешницу, потом слегка толкнул в грудь, и я легла на нее, а он принялся целовать живот, опускаясь все ниже. Скоро ощутила его язык у себя между ног. Возбуждение нарастало стремительно, а когда достигло пика, я проснулась. Сердце бешено колотилось, вся кожа была покрыта капельками пота. Вот я коза… Люблю одного, а сплю во сне с другим. Что-то у меня совсем крыша едет. Все, больше о Небиросе перед сном не думаю! С ним что наяву, что во снах – один исход.

Прошло еще две недели жизни взаперти. Я перечитала почти все книги, единственно, не трогала женские романы, там чуть ли не на каждой странице секс, а его-то мне сейчас и не хватало, потому бередить душу не хотелось. А еще разгадала серию кроссвордов, выпущенных в течение полугода, после чего начала считать себя до безобразия умной.

За это время ко мне несколько раз приходила Авалон, делилась маловажными новостями из мира свободных и счастливых людей, приходил и Гойя, приносил продукты, забирал одежду в химчистку, снабжал свежими ребусами и кроссвордами.

Но какими бы благими ни были мотивы Авалон, я каждый день пыталась покинуть свою темницу, пыталась преодолеть барьер, дошла до того, что всем своим существом ощутила его, все равно, что упираться раз за разом в невидимую стену.

Сил во мне, по словам Авалон, было предостаточно, но вот чтобы эта сила вышла, нужен был катализатор. Таковым для меня являлся гнев. Нужно было разозлиться, но как же сложно это сделать, когда не на кого, собственно, злиться. Гойя лишь исполнитель, приходит, приносит, забирает, уходит, а демоница каждый раз убеждает меня в том, что она само очарование. Эх…

Но одна ночь все изменила. Мне снилась Преисподняя, я ходила по темным залам и коридорам, но вдруг моему взору предстала картина жуткая. На алтаре все в том же мрачном помещении лежал окровавленный Абигор,  его лихорадило, глаза были полузакрыты. На груди, животе, руках и ногах зияли глубокие раны, из которых сочилась бурая кровь. А рядом стояли ваахи, они доставали из чаши с огнем кинжалы и снова, и снова прижигали раны, отчего Абигор стонал. Действо напоминало жестокую пытку, чем, скорее всего, и являлось.

Я проснулась в слезах, мои руки тряслись. Тогда-то из меня и вышла энергия, она заполнила собою комнату, напряжение достигло максимума, я снова ощутила невидимую стену, но энергии нужен был выход, тогда послышалось гудение вперемешку со  скрежетом, и барьер рухнул. Однако энергии высвободилось слишком много, она вырвалась за пределы строения и устремилась высоко в небо. Хоть я и продолжала лежать в кровати, тем не менее, видела все, что происходило снаружи. Огромный закрученный в спираль поток из двух энергий вылетел подобно стреле и пробил небеса. Сейчас же вокруг потока сгустились черные тучи, засверкали молнии… Но скоро он ослаб и энергия вернулась обратно, только ее возвращение было слишком резким, меня будто накрыло лавиной и придавило с такой силой, что я не смогла даже вздохнуть.  Голова готова была лопнуть, покуда энергетические потоки устремились в рот, глаза, нос, уши.

Когда все стихло, я кое-как поднялась, на майку тут же упали капли крови. Схватив зеркало с тумбы, посмотрела на себя. Сосуды в глазах полопались, отчего белки стали красными, словно меня упырь укусил, носом шла кровь, кожа сделалась белой как лист бумаги.

С той стороны двери послышались спешные шаги, тогда я схватила куртку и в следующее мгновение совершила скачок.

Но переход завершить не смогла, меня что-то остановило, выброс произошел в неизвестном месте. Причем не на земле, а в метрах трех от нее. Я полетела в сугроб, который хоть немного, но смягчил падение. Вскоре стало понятно, почему переход не завершился, до ушей донесся свист и скоро в небе замаячили тени. Тени в полете обратились ангелами и устремились ко мне. Я насчитала около двадцати воинов. Да это целый отряд!