Умирающий свет (сборник) - Джордж Мартин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, конечно нет, – ответил кто-то.
– Значит, ясно, что никто из них не видел объемного изображения, стоящего над нашим алтарем. Я также не часто появлялся среди этих тварей – мои обязанности не позволяют мне отлучаться отсюда надолго. Так что никто не мог видеть образ Бледного Дитяти, который я ношу на цепочке в знак своего сана. А те дженши, что видели меня, не успели об этом рассказать: их повесили на городской стене. Животные не говорят на языке семени Земли, и никто из нас не выучил их глупого звериного наречия. И последнее – они не читали Книгу. Припомните все это и спросите себя – каким образом их ремесленники узнали, что им нужно вырезать?
Тишина. Руководители чад Баккалона в изумлении переглядывались.
Уайотт благоговейно сложил руки.
– Чудо. У нас больше не будет неприятностей с дженши, ибо к ним пришло бледнолицее дитя.
Сидевшая справа от Наставника полковой епископ Даллис подняла голову.
– Мой наставник, духовный руководитель, – с трудом проговорила она, медленно произнося каждое слово. – Но ведь не хотите же вы сказать, что эти… эти животные могут поклоняться Бледному Дитяти и что оно принимает их поклонение!
Уайотт казался спокойным и доброжелательным, он терпеливо улыбнулся ей:
– Пусть ваша душа не тревожится, Даллис. Вам кажется, что я впадаю в Первое Заблуждение. Возможно, вы вспомнили кощунство Г’хры, когда плененный сын Хранги поклонился Баккалону, чтобы спастись от странной смерти, и лженаставник Гиброн провозгласил, что у всех, кто молится Бледному Дитяти, есть душа. – Уайотт покачал головой. – Как видите, я неплохо знаю Книгу. Нет, полковой епископ, святотатства не было. Баккалон действительно посетил дженши, но, разумеется, сказал им все как есть. Он предстал перед ними во всем блеске своей грозной славы и сказал во всеуслышание, что они животные без души, так как только это Он и мог сказать им. И они, услышав его, смирились со своим местом в мироздании и отступили перед нами. Они больше никогда не убьют человека. Вспомните, ведь они не поклонились вырезанной их руками статуэтке, они отдали ее нам, семени Земли – тем, кто по праву может ей поклоняться. Когда они простерлись на земле, они простерлись тем самым у наших ног, как животное ложится у ног человека. Понимаете? Они знают правду.
Даллис закивала.
– Да, мой Наставник. Вы просветили меня. Простите мне мое сомнение.
Но тут подался вперед, хмурясь и сжимая в кулаки огромные пальцы с выступающими суставами, сидевший в середине длинного стола Кара Да-Хан.
– Мой Наставник, – через силу произнес он.
– Да, Знаток оружия? – отозвался Уайотт. Лицо его посуровело.
– У меня, как у полкового епископа, неспокойно на душе, и я жажду, чтобы вы просветили меня, ежели это возможно.
– Продолжайте, – приказал Уайотт.
– Может быть, это действительно чудо, – начал Да-Хан, – но сначала нам надо убедиться, что это не уловка лишенного души врага. Я не вникаю в их стратегию или в мотивы их поступков, но я знаю, откуда дженши могли получить представление об облике нашего Баккалона.
– Откуда же?
– Я имею в виду базу Мира Джеймисона и рыжего торговца Арика неКрола. Он из семени Земли, судя по внешности – с ай-Эмереля, и мы давали ему нашу Книгу. Но он не воспылал любовью к Баккалону и не стал носить оружие. С самого начала он противостоял нам, а после того как дженши вынудили нас проучить их, повел себя крайне враждебно. Возможно, именно он подучил род утеса вырезать фигурку, преследуя неизвестные нам цели. Я полагаю, он вел с ними торговлю.
– Вероятно, вы правы, Знаток оружия. В первые месяцы нашего пребывания здесь я старался обратить неКрола в истинную веру. Мои усилия пропали даром, но я многое узнал о зверях дженши и его торговле с ними. Он торговал с одним из родов, живших здесь, в Долине меча, и, кроме того, с родами каменного кольца, утеса, далекой фруктовой чащи, водопада и теми, кто обитает дальше к востоку.
– Значит, это дело его рук! – воскликнул Да-Хан. – Это его уловка!
Все взгляды остановились на Уайотте. Он улыбался.
– Этого я не сказал. НеКрол, каковы бы ни были его намерения, все-таки один. Он не торгует со всеми дженши и не знает их всех. – Улыбка Наставника стала просто ослепительной. – Те из вас, кто видел торговца, знают, что он неуклюжий, слабый человек; едва ли он смог пройти пешком такие расстояния, у него нет ни аэромобиля, ни автосаней.
– Но он был связан с родом утеса, – возразил Да-Хан. Глубокие морщины упрямо прорезали его загорелый лоб.
– Да, был, – терпеливо ответил Уайотт. – Но сегодня утром вышел в поход не только отряд воспитательницы Джолип. Я также послал взводы воспитателя Уолмена и воспитателя Оллора перейти воды Белого ножа. Земля там темная и плодородная, лучше, чем на востоке. Род утеса занимал территорию на юго-востоке между Долиной меча и Белым ножом и поэтому должен был уйти. Но другие пирамиды, которые подлежали разрушению, принадлежали родам, проживавшим далеко за ручьем, более чем в тридцати километрах к югу. Эти дженши никогда не видели торговца Арика неКрола, разве что этой зимой он отрастил крылья.Тут Уайотт опять наклонился и поставил на стол еще две статуэтки. Одна фигурка стояла на треугольнике из сланца и была вырезана грубо, в общих чертах, другая, из мыльного корня, поражала мастерским выполнением деталей, даже стоек пирамиды. Но если не считать разницы в материале и степени владения ремеслом, вторая и третья статуэтки были точь-в-точь такие же, как первая.
– Ну что, Знаток оружия? – спросил Уайотт.
Да-Хан поднял глаза, но не успел произнести ни слова, потому что полковой епископ Лайон вдруг встал.
– Я вижу чудо! – отчеканил он, и все повторили его слова.
После того как гул голосов затих, Знаток оружия опустил голову и глухо произнес:
– Мой Наставник! Почитайте нам Книгу мудрости.
– Лазеры, Рассказчица, лазеры! – кричал неКрол, и в голосе его слышалось отчаяние. – Райтер еще не вернулась! Мы должны ждать.
Он выбежал из домика торговой базы с голой грудью. Жаркое утреннее солнце жгло ему голову, порывистый ветер трепал ярко-рыжую спутанную гриву. Они были уже на опушке, когда он догнал их. Грустная рассказчица повернулась к нему, суровая, совсем не похожая на дженши: через плечо висел лазер, на шее был ярко-синий шарф из блестящего шелка, а на каждом из восьми пальцев сверкало по широкому кольцу. Остальные изгнанники, кроме двух беременных, сгрудились возле нее. Один из них держал второй лазер, остальные несли колчаны и арбалеты – так придумала Рассказчица. Ее новый дружок, тяжело дыша, стоял на одном колене: он бежал всю дорогу от каменного кольца.
– Нет, Арик, – зло сверкая глазами цвета бронзы, бросила неКролу Рассказчица. – По твоим собственным расчетам, лазеры опаздывают на месяц. Мы ждем, а Стальные Ангелы каждый день разрушают все больше пирамид. Скоро они примутся за детей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});