Антология сатиры и юмора России XX века. Том 2. Виктор Шендерович - Виктор Анатольевич Шендерович

портретом Хомейни под пение муэдзина сидят четверо нищих — Клинтон и трое наших патриотов.

Ночной дозор[81]

1.

Отделение милиции. Паспортный стол. Куликов ведет перерегистрацию приезжих.

КУЛИКОВ. Следующий!

Входит Церетели.

ЦЕРЕТЕЛИ. Здравствуйте.

КУЛИКОВ. Документы. (Церетели кладет бумаги на стол. Куликов их смотрит.) Ну что, Зураб, хочешь пройти перерегистрацию?

ЦЕРЕТЕЛИ. Хочу. Очень.

КУЛИКОВ. Что будем делать с национальностью? Кавказ, ё-мое, сам понимаешь…

ЦЕРЕТЕЛИ. Я не террорист, честное слово.

КУЛИКОВ. А что у нас с целью приезда?

ЦЕРЕТЕЛИ. Работаю в Москве.

КУЛИКОВ. Чем докажешь?

ЦЕРЕТЕЛИ. А вон, видите, стоит.

КУЛИКОВ. У всех стоит, это не доказательство.

ЦЕРЕТЕЛИ (показывает за окно). Нет. вон там, на реке.

Куликов смотрит в окно — там стоит памятник Петру Первому.

КУЛИКОВ. Это ты сделал?

ЦЕРЕТЕЛИ. Я.

КУЛИКОВ. Зураб, за такое вообще депортируют в двадцать четыре часа.

ЦЕРЕТЕЛИ. Не надо!

КУЛИКОВ. Может, и не надо. Вопрос решаемый. Ты гонорар за него получил?

ЦЕРЕТЕЛИ. Получил, да.

КУЛИКОВ. Ну вот. Я же говорил: вопрос решаемый. Посмотри, там много еще приезжих?

Церетели выглядывает в коридор. Там сидят Явлинский, Немцов, Примаков, Шаймиев, Черномырдин, Кириенко, Жириновский.

ЦЕРЕТЕЛИ. Полный коридор.

КУЛИКОВ. Ё-мое! Вы что, все приезжие?

ВСЕ(с готовностью). Да! Да!

КУЛИКОВ. Откуда?

НЕМЦОВ И КИРИЕНКО (наперебой, засовываясь в дверь). Из Нижнего! Свои мы, российские!

ШАЙМИЕВ(подхватывая.) Из Татарстана!

ЯВЛИНСКИЙ. Вообще-то я с Западной Украины, но…

ПРИМАКОВ. Тбилиси!

ЧЕРНОМЫРДИН(отодвигая Примакова). Подожди, кацо. Оренбургская область я, Ямало-Ненецкий округ!

ЖИРИНОВСКИЙ. А я из Казахстана приехал, но давно, очень давно…

КУЛИКОВ. Террористы! Приходите завтра.

ВСЕ. Почему завтра? Почему не сегодня?

КУЛИКОВ. Хотите сегодня?

ВСЕ. Да!

КУЛИКОВ. Решаемый вопрос…

2.

Ельцин у себя дома. Звонок телефона.

ЕЛЬЦИН. Алло!

ЛУЖКОВ(сидит в помещении, напоминающем красный уголок. Рядом Ястржембский, вокруг какие-то еще люди). Борис Николаевич! Вам звонят с общего собрания жильцов. Мы составляем график дежурства в подъезде.

ЕЛЬЦИН. Какого дежурства? Когда?

ЛУЖКОВ. По ночам.

ЕЛЬЦИН. Я по ночам сплю.

ЛУЖКОВ. Но мы составили график!..

ЕЛЬЦИН. А я по ночам сплю! (Вешает трубку.)

ЛУЖКОВ(стоит с трубкой в руке. Оттуда — частые гудки). Саботажник.

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. А он вообще прописан?

ЛУЖКОВ. К сожалению, он прописан в Конституции!

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Жалко. Хотя… бывает, что прописан, а не жилец.

3.

ЕЛЬЦИН(у себя). Дежурить… Я до лета двухтысячного года наружу не выйду. Размечтались, понимаешь…

4.

Ночь. Лужков и Ястржембский дежурят у подъезда.

ЛУЖКОВ. Главное, Сережа, это бдительность, вот что я тебе скажу!

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Да. Ваххабиты — это серьезно.

ЛУЖКОВ. При чем тут ваххабиты, Сережа! Я тебе про этого говорю… который в Конституции прописан, а из дома не выходит. Он нам до зимы еще какую-нибудь шойгу придумает!

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. А мы — ему.

ЛУЖКОВ. Ну, это уж будьте любезны… (Достает термос.) Чайку попьем?

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Можно.

Звук мотора. К подъезду подъезжает грузовик. Из кабины высовывается худой мужик в темных очках.

МУЖИК (с акцентом). Мужики!

ЛУЖКОВ. Чего тебе?

МУЖИК. Сахар в мешках не нужен? Недорого.

ЛУЖКОВ(Ястржембскому). Ты чай пьешь — с сахаром?

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Да.

ЛУЖКОВ(мужику в кабине). Берем!

МУЖИК. У меня целый грузовик, оптом.

ЛУЖКОВ. Ты сахару сколько ложек на стакан кладешь?

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Три.

ЛУЖКОВ(мужику). Берем вместе с грузовиком.

5.

Ельцин у себя в квартире, смотрит телевизор.

ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕВИЗОРА…К тому же, как известно, у чеченских боевиков нет проблем с финансированием.

ЕЛЬЦИН. Надо же! А у меня есть.

ГОЛОС. Кроме доходов от нефтяного бизнеса, к чеченским полевым командирам текут денежные потоки со стороны сил, заинтересованных в дестабилизации положения в регионе…

ЕЛЬЦИН. Вот как! Ну, хорошо. (Набирает телефонный номер, одновременно убавляя звук в телевизоре.) Сейчас вам будет финансирование. Алло, Рушайло? Слушайте, Рушайло, вы небось до сих пор бомбите нефтехранилища?

Рушайло у себя в кабинете, стоя по стойке «смирно», слушает голос Ельцина из трубки.

ГОЛОС ЕЛЬЦИНА ИЗ ТРУБКИ. А вы знаете, что, кроме доходов от нефтяного бизнеса, к боевикам текут денежные потоки со стороны сил, заинтересованных в дестабилизации положения в регионе?

РУШАЙЛО. Так точно, текут.

ГОЛОС ЕЛЬЦИНА ИЗ ТРУБКИ. Так надо найти их, Рушайло! Найти эти силы — и немедленно уничтожить как источник финансирования бандитов! Выполняйте. (Гудки.)

РУШАЙЛО(гудящей трубке). Это мы мигом, Борис Николаевич! (Нажимает кнопку на селекторе.)

ГОЛОС ИЗ СЕЛЕКТОРА. Слушаю.

РУШАЙЛО. Только что получил клизму от главнокомандующего.

ГОЛОС. Поздравляю.

РУШАЙЛО. Почему до сих пор не уничтожены источники финансирования бандитов?

ГОЛОС. Не знаю.

РУШАЙЛО. Найти эти источники и уничтожить их! Доложить сегодня же!

6.

У подъезда. Лужков и Ястржембский сидят в кабине грузовика. Мужик уже снаружи.

МУЖИК. Мужики, у вас хорошие лица, я вам почему-то верю. Пускай грузовик здесь ночь постоит. Посторожите, только греться никуда не ходите, ладно?

ЛУЖКОВ. Хорошо.

МУЖИК. А за деньгами я утром приду. Да! Чуть не забыл. Нате.

ЛУЖКОВ. Что это?

МУЖИК. Это волшебный таймер. Игра на выбывание. Один проводок сюда, другой сюда — и ждете половины шестого утра. Привет. (Исчезает.)

ЯСТРЖЕМБСКИЙ(кладя сахар). Вы чего-нибудь поняли?

ЛУЖКОВ. Чего тут не понять. Один проводок сюда, другой сюда…

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Ой.

ЛУЖКОВ. Что такое?

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Сахар какой-то несладкий.

Переглядываются, смотрят на таймер и одновременно оба понимают…

ЛУЖКОВ. Ой. Мама!

7.

Звонки и дикий стук в дверь квартиры Ельцина.

ЛУЖКОВ. Борис Николаевич!

ГОЛОС ЕЛЬЦИНА(из-за двери). Я сплю.

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Борис Николаевич! Эвакуация!

ЕЛЬЦИН. Плевал я на эвакуацию.

ЛУЖКОВ. Скорее! Таймер работает!

ЕЛЬЦИН. Плевал я и на таймер. До лета двухтысячного года наружу не выйду!

ЛУЖКОВ(вздыхая, Ястржембскому). Ломаем дверь!

8.

Грохот на лестнице и приближающиеся крики Ельцина.

КРИКИ ЕЛЬЦИНА. Прекратить! Куда вы меня несете? Верните меня назад! Наза-ад!

Дверь парадного распахивается, оттуда вылетают Лужков и Ястржембский. несущие на носилках Ельцина в пижаме. У подъезда стоит тот самый мужик в черных очках — с секундомером в руках.

МУЖИК. Пять минут сорок пять секунд. Уложились в норматив. Молодцы!

ЛУЖКОВ. Что это?

Мужик снимает черные очки. Это Путин. Лужков и Ястржембский роняют носилки. Пауза.

ЕЛЬЦИН(сидя на земле на носилках). Давление у меня в норме, голова только болит. Что-то я вообще ничего не понимаю.

ПУТИН. Это была учебная тревога, друзья. Операция «Вихрь-антитеррор». Проверка на вшивость.

ЛУЖКОВ. Значит, там был сахар?

ПУТИН. Обижаете. Там — гексаген. Но таймер на первый раз не подключили.

ЛУЖКОВ. Здорово. Одолжите до утра грузовичок с секундомером!

ПУТИН. А вам зачем?

ЛУЖКОВ. Поеду потренирую Шойгу.

9.

Детская песочница во дворе. Ельцин и Путин выпивают под грибком.

ЕЛЬЦИН. Будь здоров. А вообще ты молодец! Тренироваться в условиях, максимально приближенных к боевым! Только почему на