Александр Македонский: Сын сновидения. Пески Амона. Пределы мира - Валерио Массимо Манфреди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Приветствую тебя, царский секретарь, – обратилась к нему женщина, грациозно наклонив голову.
Александр посмотрел на гостью – ей было около шестидесяти. Она не красила волосы и не скрывала уже поседевшие виски, но, должно быть, в свое время была очаровательной женщиной. Карийское шерстяное платье с вышитым узором на мифологические сюжеты облегало фигуру, которая еще несколько лет назад наверняка была весьма привлекательной.
Подчеркнутые легким гримом глаза, лучистые и безмятежные, имели красивый янтарный оттенок; прямой нос и высокие скулы придавали ей благородство и достоинство. Ее волосы были забраны на затылке в узел, а на голове покоилась легкая золотая диадема, украшенная ляпис-лазурью и бирюзой, но как ее наряд, так и осанка указывали на некоторую печаль и как-то постарели, словно жизнь ее утратила всякий смысл.
Светские любезности и представления заняли некоторое время. Александр заметил, что Евмен торопливо написал что-то на табличке и положил ее перед ним на стол. Краем глаза царь прочел:
Персона, сидящая перед тобой, – это Ада, царица Карии. Она была замужем за своими двумя братьями, из которых один был моложе ее на двадцать лет, и оба умерли. Последний ее брат – Пиксодар, который мог бы стать твоим тестем, – теперь лишил ее власти. Эта встреча, несомненно, принесет много интересного. Пользуйся случаем.
Едва он пробежал по этим строчкам, как сидящая напротив госпожа заявила:
– Я Ада, царица Карии, и живу уединенно в моей крепости в Алинде. Не сомневаюсь, мой брат достал бы меня и там, если бы у него хватило сил. Жизнь и судьба не подарили мне сыновей и теперь послали мне старость с некоторой печалью в сердце. Особенную боль причиняет мне отношение последнего и самого злобного из моих братьев Пиксодара.
– Но как ты все это разузнал? – шепнул Александр сидевшему рядом Евмену.
– Это моя работа, – прошептал в ответ секретарь. – И потом, я уже один раз вытащил тебя из несчастья с этим народом, помнишь?
Александр вспомнил гнев отца, когда сорвал брак своего сводного брата Арридея с дочерью Пиксодара, и улыбнулся про себя, задумавшись о причуде судьбы: ведь эта госпожа с такой интересной внешностью и в необычных одеждах, совершенно ему незнакомая, могла стать его родственницей.
– Могу я пригласить тебя к моему скромному столу? – спросил он.
Дама грациозно наклонила голову:
– Благодарю тебя и с удовольствием принимаю приглашение. Однако, зная, какова походная кухня, я привезла кое-что с собой из дому. Надеюсь, ты оценишь это.
Она хлопнула в ладоши, и ее слуги достали с повозок свежий, еще теплый хлеб, лепешки с изюмом, фруктовые пироги, слоеное тесто с медом, пирожки с начинкой из взбитых яиц, муки и пряного вина и множество других лакомств.
Гефестион застыл, разинув рот, и струйка слюны потекла с его подбородка на панцирь; Леоннат уже протянул руки, но Евмен быстро наступил ему на ногу.
– Прошу вас, – пригласила их дама, – не стесняйтесь, у нас много всего этого.
Все набросились на лакомства, напомнившие им сласти из детства, приготовленные умелыми руками матерей и кормилиц. Александр, попробовав лишь одно печенье, подошел к царице и сел на скамеечку.
– Зачем ты приехала ко мне, моя госпожа, если дозволено спросить?
– Как я уже тебе объяснила, я царица Карии, дочь Мавсола – того, что похоронен в огромной гробнице в Галикарнасе. Мой брат Пиксодар захватил трон и теперь владеет городом, породнившись с персидским сатрапом Оронтобатом, которому отдал в жены дочь. Меня лишили не только власти, но и содержания, доходов и большей части моих домов. Все это несправедливо, и виновник этих деяний должен быть наказан. Я пришла, молодой царь македонян, предложить тебе крепость и город Алинда, что позволит тебе властвовать над всей внутренней частью страны, без которой Галикарнас не может жить.
Она произнесла этот монолог так естественно и непринужденно, словно речь шла о какой-то светской шутке. Александр озадаченно посмотрел на нее, не веря своим ушам.
Царица Ада поманила рукой слугу с вазой сластей, чтобы царь мог попробовать:
– Еще печеньица, мой мальчик?
Глава 21
Александр шепнул Евмену, что хочет остаться с гостьей наедине, и вскоре его товарищи один за другим почтительно попрощались, ссылаясь на разные неотложные дела. Зато появился Перитас, привлеченный запахом лакомств, до которых всегда был большой охотник.
– Моя госпожа, – начал Александр, – не могу поверить, что правильно тебя понял: ты предлагаешь мне крепость и город Алинда, не прося ничего взамен?
– Не совсем так, – ответила царица. – Я хочу кое-что взамен.
– Скажи, и если это в моих силах, я дам. Чего ты хочешь?
– Сына, – ответила Ада, как будто это ее желание было самой естественной вещью в мире.
Александр побледнел и, разинув рот, застыл с печеньем в руке, уставившись на старушку. Перитас залаял, словно напоминая хозяину, что ждет печенья.
– Моя госпожа, я не уверен, что могу…
Ада улыбнулась:
– Полагаю, ты не так меня понял, мой мальчик. – Уже сам факт, что она называла его «мой мальчик», хотя они только что познакомились, говорил о многом. – Видишь ли, к сожалению, я не могу найти утешения в сыне, что, возможно, и к лучшему, учитывая обычаи и династические потребности, которые мне навязывали в мужья моих братьев, сначала одного, потом другого. Но когда я осталась вдовой, моя боль только усилилась. Однако, если бы судьба подарила мне нормального мужа и я родила сына, я бы хотела, чтобы он был похож на тебя: благородной наружности, с утонченными манерами, но решительный и хваткий, мужественный и бесстрашный и в то же время сердечный и ласковый, как мне говорили о тебе, – теперь я и сама, узнав тебя, могу разделить это мнение. Иными словами, я прошу тебя стать моим сыном.
Александру не удалось выговорить ни слова, а царица Ада смотрела на него своими янтарными глазами, нежными и печальными.
– Ну? Что ты мне ответишь, мальчик мой?
– Я… я не знаю, как такое можно сделать…
– Очень просто: усыновлением.
– И как совершается такое усыновление?
– Я царица. Если ты согласен, мне достаточно произнести положенные слова и ты станешь моим сыном во всех отношениях.
Александр смотрел на нее все пристальнее.
– Может быть, я прошу слишком многого? – проговорила Ада с некоторым беспокойством.
– Нет, только вот…
– Что?
– Я не был подготовлен к такой просьбе. А с другой стороны, она может лишь польстить мне, и поэтому…
Ада чуть подалась вперед, словно желая убедиться в том, что
