он все время поддерживал нас: подбадривал, смеялся, шутил, воодушевлял. Ни на долю секунды не засомневался в том, за что он борется и ради чего страдает. Моего мужа было не сломить, и ровно поэтому Путин его и убил. Позорно, трусливо, так и не решившись взглянуть ему в глаза или просто назвать его имя. И также подло и трусливо они сейчас прячут его тело, не показывают его матери, не отдают, и жалко врут, и выжидают когда там исчезнут следы очередного путинского «Новичка». Мы знаем, из-за чего конкретно Путин убил Алексея три дня назад. Мы скоро вам об этом расскажем. Мы обязательно узнаем и то, кто именно и как именно исполнил это преступление. Мы назовем фамилии и покажем лица. Но главное, что мы можем сделать — для Алексея и для себя, — это продолжать бороться. Больше, отчаяннее, яростнее, чем раньше. Я знаю, кажется, что больше уже невозможно, но надо больше. Собраться всем вместе в один сильный кулак и ударить им по этому обезумевшему режиму. По Путину, по его друзьям, по бандитам в погонах, по ворам и убийцам, искалечившим нашу страну. Я знаю, я чувствую, что вас раздирает на части вопрос: ну зачем он вернулся? Зачем добровольно бросился в лапы тех, кто его уже однажды почти убил? Зачем такая жертва? Ведь мог бы спокойно жить, заниматься собой, семьей. Мог не говорить, не расследовать, не выступать и не бороться. А он не мог. Алексей больше всего на свете любил Россию. Любил нашу страну, вас. Он верил в нас, верил в нашу силу, в наше будущее, в то, что мы достойны лучшего. Не на словах верил, а на деле. Настолько глубоко и искренне, что был готов отдать за это свою жизнь. И его огромной любви нам хватит, чтобы продолжить его дело. Настолько долго, насколько понадобится. Так же яростно и так же смело, как это делал Алексей. Все думают сейчас: ну где брать эти силы? Как жить дальше? Вот где мы возьмём силы: в его памяти, в его идеях, в его мыслях. В его неиссякаемой вере в нас. Я свои силы буду искать именно в этом. Убив Алексея, Путин убил половину меня, половину моего сердца и половину моей души. Но у меня осталась вторая половина, и она подсказывает мне, что я не имею права сдаваться. Я буду продолжать дело Алексея Навального. Продолжать бороться за нашу с вами страну, и я призываю вас встать рядом со мной. Разделить не только горе и бесконечную боль, которая окутала нас и не отпускает. Я прошу вас разделить со мной ярость. Ярость, злость, ненависть к тем, кто посмел убить наше будущее. Я обращаюсь к вам словами Алексея, в которые очень верю: не стыдно сделать мало — стыдно не сделать ничего. Стыдно дать себя запугать. Нам нужно использовать каждую возможность — бороться против войны, против коррупции, против несправедливости. Бороться за честные выборы и свободу слова. Бороться за то, чтобы вернуть нашу страну себе. Россия — свободная, мирная, счастливая — прекрасная Россия будущего, о которой так мечтал мой муж. Вот что нам нужно. Я хочу жить в такой России. Я хочу, чтобы в ней жили наши с Алексеем дети. Я хочу вместе с вами ее построить — именно такую, какой ее представлял Алексей Навальный: полную достоинства, справедливости и любви. Только так — и никак иначе. Немыслимая жертва, которую он принес, может стать не напрасной. Боритесь и не сдавайтесь. Я не боюсь — и вы ничего не бойтесь.","Артур Соломонов - ""Я прошу вас разделить со мной ярость. Ярость,... | Facebook",https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=pfbid0ERDHREYdMUvYzg1MQUrqQyfDP3HwvtUcxf9CovdXVrVb4UPQMKRemKrzvAmHBqH1l&id=1059555481,2024-02-19 07:23:12 -0500
Leonid Gozman - ОН ПРИНЯЛ СМЕРТЬ ЗА ВЕРУ - ЗА ВЕРУ В ЛЮДЕЙ И В... | Facebook,"ОН ПРИНЯЛ СМЕРТЬ ЗА ВЕРУ - ЗА ВЕРУ В ЛЮДЕЙ И В СТРАНУ Этот текст был написан через час после сообщения о гибели Навального опубликован «Новой. Европа» Навальный шел на страдания и смерть вполне сознательно. Не сомневаюсь, что, возвращаясь в Россию, он понимал, что шансы остаться на свободе минимальны. Может быть, он и не ожидал такой беспредельной жесткости, но к тюрьме, точно, был готов. Я был знаком с ним лишь шапочно, о его мотивах могут только гадать. Но думаю, что, кроме надежды на то, что его возвращение и возможный арест послужат триггером перемен, его вело чувство собственного достоинства – нежелание, невозможность отступать перед Злом. Виктор Франкл говорил, что чувство собственного достоинства глубоко осмысленно даже в момент казни. Мы видели выступления Навального в суде, мы читали его письма – чувство собственного достоинства, такое, которое многим неведомо, он сохранил до конца. Он, очевидно, видел свою жизнь в контексте истории, он чувствовал себя в диалоге с ней, ощущал свою миссию и предназначение. И был достоин этой миссии. Разговоры о том, что не надо, мол, было ему возвращаться, мало того, что неуместны. Говорящие так не понимают того, что движет героями. Ему было всего сорок семь. В другой стране и при другой жизненной стратегии он жил бы еще очень долго. Но страна – наша, а стратегия – вот такая. Поэтому он погиб. Но смерть его не напрасна, как не напрасно шли на эшафот и всходили на костер праведники и герои разных народов на протяжении всей человеческой истории. И без их самопожертвования человеческая история была бы другой – много хуже. Еще страшнее. Всякая сволочь в попытке обелить власти России уже говорит, что убили его американцы, а российскому начальству, да еще и накануне выборов это, мол, было не нужно. Так, им и травить его было не нужно. Но они его ненавидели. А в этой политической системе между эмоциями властителей и их действиями нет никакого демпфера. Президенты США или Франции тоже могут кого-то сильно не любить, но не могут его посадить в тюрьму или убить. А у нас могут. Просто потому, что хотят. Полагаю, не было у Навального иллюзий на их счет. Я уверен, что, находясь в тех жутких условиях, в которых они его держали, он не пожалел о том, что вернулся. Они убили его, но он победил их. Моя бы воля, причислил бы его к лику святых. Он, ведь, за веру смерть принял – за веру в людей и в страну. Вечная память!",Leonid Gozman - ОН ПРИНЯЛ СМЕРТЬ ЗА ВЕРУ - ЗА ВЕРУ В ЛЮДЕЙ И В...
