Русско-турецкая война 1686–1700 годов - Андрей Геннадьевич Гуськов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По словам пленных, калга и Петрик не собирались брать Новобогородицк, а пришли к нему для добычи и грабежа. Этим, видимо, объясняется, что нападавшие отошли от города после первой же вылазки. Нельзя однако исключать и того, что мятежные казаки и татары рассчитывали взять город с наскока, но не готовились к длительной осаде. Этим вызвано их скорое отступление от Новобогородицка. 31 июля калга «с ордами и вор Петрушка с воровскими козаками» отошли к верховью р. Крымки, а в полдень и вовсе двинулись прочь от Новобогородицка на север, «под малоросийские городы»[946]. Оборона Новобогородицка стала одним из самых значительных эпизодов кампании 1692 г. в Приднепровье, а по всей видимости, и одним из самых крупных столкновений за весь период 1690–1694 гг.
После ухода противника Неплюев сообщал, что в крепости осталось всего 813 человек, включая 17 «начальных» людей с подполковником. Вряд ли всю разницу между численностью гарнизона до и после осады можно принять как потери. Тем не менее необходимость увеличения гарнизона была очевидной, о чем воевода написал в Разряд. В ответ на требование Неплюева из Сумского (20 сентября) и Ахтырского слободских полков (28 сентября) были высланы по 300 казаков. Кроме того, последовал государев указ о направлении из Белгородского разряда на р. Самару 1000 человек «на прибавку». По состоянию на 10 ноября в Новобогородицке вместе с сумскими и ахтырскими казаками находилось 1390 человек, «и те де людишка худые и безаружеиные и многие из них малые робятишка». Затем это число сократилось до 1210 человек.
По новой просьбе Неплюева город было велено «беречь» гетману Мазепе. В ответ гетман писал в Москву, что не может обеспечить защиту этой крепости по многим причинам, а также о том, что туда надо отправлять великороссийские войска. В Москве вняли аргументам украинского властителя и разрешили гетманских войск в Новобогородицк не посылать. Мазепу лишь обязали оказать помощь городкам на Самаре в случае прихода противника и начала осады. К началу декабря в Новобогородицке вместе с подполковником Иваном Англером осталось 824 служилых человека Белгородского полка и 370 казаков Сумского полка. Гетман считал, что таким малым числом воинов в случае прихода противника защитить городки на Самаре невозможно. Он просил Москву о прибавке ратных людей[947].
Тревожно было и на других направлениях. Появились сведения о планируемых противником диверсиях — казаки захватили сторонников Петрика и узнали, что тот посылал шпионов в Орель. Им было приказано поджечь город[948]. Однако лазутчиков удалось схватить, после чего они были казнены «отсечением головы»[949].
Противник приходил в российские владения также и со стороны Азова. В конце мая азовский военачальник Кубек-ага с азовцами и 40 калмыками ходили под Астрахань на Таевские Воды и взяли 130 человек полона. По утверждению донских казаков, информацию о том, куда лучше идти азовцам, прислали татары «юртовского Ишейки Кошкарина». Для этого татары отправили из Астрахани четыре лодки, якобы для промыслов. Из захваченных на Волге людей Фрол Минаев выкупил двух астраханских стрельцов и отправил их в Астрахань[950].
Любопытно, что донские казаки знали о походе Кубека и предупреждали о нем московские власти. Однако предупреждение не возымело действия, поскольку предполагалось, что Кубек пойдет на города Белгородского разряда. Об этом из Москвы к Шереметеву писали 16 мая[951]. Кубек-ага действительно пошел под Изюм и Тор с сотней азовцев и пятьюдесятью калмыками[952]. Однако произошло это уже после его похода на Волгу.
1693 г.
В наступавшем 1693 г. российские власти ожидали новых походов крымских татар, связанных с попытками Петрика переманить на свою сторону украинских казаков. Уже в конце 1692 г. Б. П. Шереметев начал рассылку войск Белгородского полка на наиболее опасные направления. Раньше всего войска были отправлены под Новобогородицк. Еще в конце декабря новобогородицкий воевода Неплюев жаловался, что командированный к нему на помощь из Рублевки 13 декабря полковник Андрей Девсон к 26 декабря еще не прибыл[953]. Однако уже 1 января Девсон привел в Новобогородицк 1002 солдат Хотмыжского полка[954].
Курский полк сходного воеводы В. А. Змеева должен был идти к Валкам и, «разделяясь», стоять в Валках, Высокополье, Новой Перекопи и Мерефе[955]. В Курске в распоряжении Змеева на 1 января числилось 498 конных и 63 пеших ратных человека[956]. Воевода выступил в поход 4 января. 12 января он пришел в Ахтырку, а 16 января — в Валки. За прошедшие две недели его отряд существенно пополнился. Налицо имелся 1821 человек[957].
Известия о приходе татар под Валки появились 28 января, когда к Змееву прибежали «с черты с урочища с вершины Орчика с пасеки Фомина Рога сторожи, а сказали, что де пришли к валу воинские многие люди татаровя и был с ними бой и на том бою из них один человек убит до смерти, а другой взят в полон». По этим вестям воевода послал людей к черте «для отпору, и промыслу, и поиску»[958]. В то же время «ниже речки Берестовенки» татарский чамбул (около 100 человек) напал на рыбачивших там казаков Харьковского полка. Казакам удалось дать отпор, убив двух нападавших[959]. Очевидно, это был небольшой отряд, отделившийся от татар ских войск, пришедших под Полтаву. В начале февраля 1693 г. отправленные в степь разведывательные отряды стали приносить известия об отсутствии каких-либо следов татар[960].
Поволжье также было затронуто боевыми действиями. В 1693 г. по просьбе нижегородского митрополита Павла 20 стрельцов были посланы в алатырскую Печерскую пустынь на время престольного праздника Казанской Богоматери «для обережи от воровских приездов, покамест праздник минется»[961]. В том же году сотня астраханских стрельцов посылалась к Черному Яру, поскольку пришли вести о возможном нападении врага на промышлявшие по Волге «рыбные вотаги»[962]. Тревога не была ложной. Из Азова вышел трехтысячный отряд под командованием Кубек-аги, который состоял из ногайцев, черкесов и казаков-старообрядцев. Противник приходил под Царицын, подступал к Черному Яру, нанес удар в направлении Пензы. В ряде случаев, к примеру в Мокшанске, казаки-старообрядцы пытались застать врасплох местных жителей, выдавая себя за донских казаков[963].
Особенно желанной добычей для азовцев стали купцы, задержанные на заставах
