Кинжал и яд - Жюльетта Бенцони

Цы Си отправилась в путь вместе с сыном, ощущая гнетущую тяжесть на душе. Она не сомневалась, что их обоих ждет неизбежная смерть: достаточно было взглянуть на свирепые лица охранников, чтобы понять, какой им отдан приказ. Императрица боялась, что они с наследником не переживут следующей ночи… Однако они должны были ехать.

— Ли Лиен Ин велел передать тебе, чтобы ты не отчаивалась, — шепнула Мэй, усаживаясь рядом со своей госпожой.

Цы Си улыбнулась ей. Было приятно услышать ободряющие слова в минуту опасности, но она не верила, что кто-то придет к ним на помощь. Очень скоро она вновь встретится с Хиен Фоном у Желтых Вод Вечности — и с этим ничего нельзя поделать.

Ближе к вечеру командир эскорта выбрал место для ночлега. Это была узкая долина, со всех сторон окруженная горами, — в последних лучах заходящего солнца она выглядела изумительно красивой и вместе с тем зловещей. Цы Си неохотно удалилась в свою палатку, которую тут же окружили охранники.

— Будем надеяться, что эта ночь не окажется последней, — сказала она Мэй, которая пришла пожелать ей доброй ночи.

Несмотря на все свое мужество, заснуть Цы Си не могла и вздрагивала от каждого шороха. Внезапно ей почудилось, будто плотный шелк палатки слегка заколебался… Императрица поняла, что сейчас к ней ворвутся, и, вскочив одним прыжком, нащупала в темноте кинжал. Она намеревалась дорого продать свою жизнь! В глубине палатки, за занавеской, мирно спал ребенок…

Снаружи послышался шум борьбы, а затем предсмертные хрипы. Кто-то поднял входной полог, и в дымном свете свечей Цы Си увидела мужской силуэт. Она вскрикнула от ужаса, но тут же вздохнула с величайшим облегчением. В палатку вошел Жон Люй. В руке он держал окровавленный меч.

— Убийцы мертвы, — спокойно произнес он. — Мои люди расставлены повсюду. Тебе больше нечего бояться.

В эту ночь Цы Си впервые познала радость любви…

Когда погребальный кортеж с телом императора Хиен Фона после нескольких дней неторопливого пути подошел к Пекину, Цы Си вышла встречать его вместе с принцем Гуном и Жон Люем. В одеянии из грубой белой шерсти, согласно траурному императорскому этикету, она холодно смотрела, как приближаются к ней принцы-изменники — и как они меняются в лице, увидев ее. Никто не сообщил им о том, что покушение сорвалось. Жон Люй тщательно уничтожил все следы борьбы в горной долине.

Маленький император стоял рядом с матерью, на которую был удивительно похож, — он унаследовал ее красоту и прекрасные черные глаза. При взгляде на него принцы смутно почувствовали, что партия их проиграна, хотя они еще не знали, что за стенами города скрывается целая армия верных императрице солдат.

Когда паланкин, который несли сто человек, остановился, все присутствующие преклонили колени. Цы Си, подобно другим, воздала посмертные почести своему покойному супругу и повелителю, но поднялась с колен первой.

— От имени нового императора, ныне царствующего Сына Неба, — заявила она, — мы выражаем принцам И, Чжэну и Су Шуню свою признательность за преданное служение тому, кто всегда будет нам дорог. Вы исполнили свой долг, и мы освобождаем вас от всех других хлопот…

Это означало изгнание, искусно замаскированное любезными словами, и принцы не устояли перед искушением выиграть партию одним ударом. Гнев возобладал над рассудком, поскольку они полагали, что им придется иметь дело лишь с тем малочисленным эскортом, который окружал императрицу и ребенка.

Принц И выступил вперед.

— Волею покойного императора именно мы назначены регентами, — вскричал он. — А посему мы постановляем, что с сегодняшнего дня обе вдовствующие императрицы лишаются всякой власти. Им следует удалиться в свои покои и ожидать наших распоряжений.

Они готовились к гневному отпору, но ничего подобного не произошло. На губах Цы Си появилась легкая улыбка, а Жон Люй отдал короткий приказ, и на стенах города появилось множество солдат с щитами и мечами, зловеще блестевшими в лучах зимнего солнца. Одновременно под сводами Восточных ворот послышался тяжелый топот, и ошеломленные принцы увидели, что к ним направляется вооруженный отряд. Императрица вытянула вперед руку с золотым наперстком на указательном пальце и негромко распорядилась:

— Схватить этих трех предателей! Мы решим их участь позже…

Солдаты Жон Люя мгновенно окружили мертвенно побледневших принцев. Лишь теперь они поняли, что попали в заранее приготовленную ловушку: Цы Си надеялась на подобную глупую выходку, которая оправдала бы их арест в глазах народа и двора.

Через несколько дней палач обезглавил Су Шуня, который занимал пост Старшего советника, а потому был признан наиболее виновным — его объявили душой заговора. Императрица проявила милосердие, подвергнув своего врага сравнительно легкой казни, ибо первоначально Су Шуня приговорили к ужасной смерти: его должны были заживо разрезать на мелкие кусочки. Что касается Чжэна и И, то они получили любезное разрешение покончить с собой — им обоим прислали по шелковому шнурку и проследили за тем, чтобы они не отказались от столь поразительной милости.

За карами последовали награды. Жон Люй был осыпан почестями и дарами и назначен Старшим советником к великому смятению всего двора, а Ли Лиен Ин стал по приказу императрицы Главным евнухом. Так началось истинное царствование Цы Си. Хотя Сакота сохранила титул правящей императрицы, никто не сомневался в том, кому принадлежит реальная власть.

Однако первый урок, преподнесенный властью, оказался горьким. Цы Си всегда думала, что будет жить в свое удовольствие, когда станет настоящей правительницей, а жизни без Жон Люя она не мыслила. Ночь в горах оставила глубокий след в ее душе, и она жаждала, чтобы за той памятной ночью последовали другие. Но вскоре обнаружилось, что в качестве вдовствующей императрицы и регентши она не может себе этого позволить. Ли Лиен Ин, на правах старой дружбы, взялся открыть ей эту неприятную истину.

— Со злыми языками бороться бесполезно, Высокочтимая, — сказал он. — Ты никогда не заставишь их умолкнуть, ибо они коварны, лживы, хитры и всесильны. Влияние Старшего советника Жон Люя растет с каждым днем, но вместе с ним растет и число твоих врагов.

— Неужели эти низкие люди не способны понять, что я должна по заслугам вознаградить человека, который спас меня и императора? — вознегодовала Цы Си. — Разве подданные так мало меня любят, что пост Старшего советника кажется им слишком дорогой платой за мою жизнь?

— Ты не понимаешь. Подданные твои думают совсем о другом. Ты можешь осыпать Жон Люя золотом и почестями… но не держи его постоянно при себе! Перестань опираться на него, как ты делаешь сейчас, опровергни клеветнические слухи, иначе…