Балтийцы вступают в бой - Владимир Трибуц

Захват Волхова был чреват для нас большими неприятностями, так как в этом случае мы потеряли бы последнюю железнодорожную станцию, на которую для Ленинграда поступали грузы из глубины страны. Командующий войсками 54–й армии генерал И. И. Федюнинский, понимая обстановку, делал все от него зависящее, чтобы остановить противника.

Заметную помощь войскам армии оказывала 6–я бригада морской пехоты, правда, в ее боевой деятельности имелись свои сложности. Бригада была переправлена через озеро без артиллерии и тылов (а это 30 процентов состава), они прибыли лишь месяц спустя. Кроме того, часть ее (2–й батальон) оказалась в распоряжении 4–й армии. Тем не менее бригада внесла немалый вклад в борьбу с врагом. Получив направление на деревню За- речье — Чернецово, расположенную в 30–35 километрах южнее Волхова, куда наступали передовые части противника, моряки сразу же при поддержке 881–го тяжелого артиллерийского полка вступили в бой. На другой день во время бомбежки осколком был убит командир, командование принял военком бригады батальонный комиссар П. Я. Ксенз. В течение 20 суток морские пехотинцы совместно с войсками 3–й гвардейской стрелковой и 310–й стрелковой дивизий героически отражали попытки врага захватить Волхов.

В самые напряженные дни боев на окраинах Волхова мы на самолетах перебросили 800 человек из Кронштадта; бригада получила также пополнение в станковых пулеметах; с аэродрома Новой Ладоги были присланы крупнокалиберные пулеметы ДШК для борьбы с бронемашинами и легкими танками противника. В ночь на 18 ноября резерв бригады под командованием военкома штаба батальонного комиссара А. М. Яковлева на своем боевом участке выбил врага с занимаемых позиций и отбросил его. Военные моряки делали все, что было в их силах. Генерал И. И. Федюнинский, командовавший войсками 54–й армии, оборонявшей этот участок, пишет: «Капитана 1 ранга В. С. Черокова, который не был мне подчинен, я попросил снять пулеметы с большей части боевых кораблей Ладожской флотилии и вместе с расчетами на автомашинах перебросить в район Волхова.

Капитан 1 ранга Чероков мою просьбу выполнил точно и своевременно. К рассвету моряки с пулеметами влились в боевые порядки стрелковых частей. Зенитная артиллерия заняла огневые позиции для стрельбы прямой наводкой»[118].

В конце ноября командующий армией перебросил 6–ю бригаду в район Новый Быт — Пурово — Тупышево, где шли ожесточенные бои. А как только возникла угроза прорыва в районе Войбокала, бригада морских пехотинцев посылается на этот участок фронта. Противник рвался к побережью озера, чтобы лишить нас пристаней. Кроме того, в районе Кобоны хранились запасы продовольствия и боеприпасов, подготовленных для отправки в Ленинград. В течение двух недель моряки отражали яростные атаки фашистов, а вскоре сами перешли в наступление, освободили несколько населенных пунктов и отбросили противника на 25 километров от Войбокала.

2 декабря командование бригадой принял полковник Д. А. Синоч- кин, подготовленный, смелый и решительный командир. Прекрасно показал себя в боях военком бригады батальонный комиссар П. Я. Ксенз, почти месяц выполнявший обязанности командира. Он отлично знал людей, умело руководил ими, не раз водил в атаку, личным примером воодушевляя на подвиги. Я вспоминаю о боях военных моряков 6–й бригады морской пехоты, воевавшей в составе 54–й армии потому, что об их подвигах, мужестве написано очень мало и скупо.

Отстаивали «Дорогу жизни» от врага и балтийские летчики.

Когда враг подходил к Волховстрою, в штаб флотской авиационной группы в Новой Ладоге генерал И. И. Федюнинский передал мне:

— Если ночью нас не поддержат с воздуха, станцию удержать будет трудно.

Погода в эту ноябрьскую ночь была нелетная, ветреная, шел дождь со снегом. Но поддержку нужно оказать; командование группы решило, что полетят добровольцы. Добровольцами оказались все.

Одним из звеньев самолетов МБР-2 командовал известный на Балтике летчик старший лейтенант А. В. Пресняков. Он первым вылетел на боевое задание ночью в такой сложной метеорологической обстановке. Примеру командира последовали другие летчики. Летели на высоте 150–200 метров. Противник обстреливал самолеты из всех видов оружия, но это не помешало звену выполнить задачу. Следующую ночь авиаторы провели снова в тяжелых боях. Самолет Преснякова был подбит, но отличное знание техники пилотирования и мужество позволили ему удачно приземлиться, сохранить жизнь экипажу. Командующий армией объявил А. В. Преснякову благодарность, а командование эскадрильи представило его к награждению орденом Красного Знамени. Впоследствии летчик получил самолет ДБ-3. В июле 1944 года гвардии старшему лейтенанту А. В. Преснякову было присвоено звание Героя Советского Союза. Александр Васильевич и ныне служит в Вооруженных Силах.

При поддержке флотской авиации войска армии генерала Федю- нинского не только сдержали врага, но и перешли в наступление, оттеснили его.

В середине ноября в южной части озера начал появляться лед толщиной 15–20 сантиметров. Использовать баржи стало невозможно; несколько позже остановились и озерные буксиры. Нужно было, пока позволяла обстановка, решать вопрос о зимней дислокации кораблей флотилии. Противник занял к этому времени железнодорожную линию Тихвин — (Волхов, под угрозой находилась основная база флотилии — Новая Ладога. Поэтому Военный совет флота избрал для зимней дислокации участок Морье — Осиновец на западном побережье озера, где корабли могли стоять под прикрытием артиллерии. Сюда пришли на зиму шесть канонерских лодок, четыре тральщика, три транспорта и 29 различных катеров.

Несмотря на то, что озеро постепенно сковывал лед, прекращать перевозки продовольствия и боеприпасов было нельзя. Военный совет фронта требовал продолжать их до последней возможности. 17 ноября из Новой Ладоги вышел конвой в составе сторожевого корабля «Пурга», канонерских лодок «Селемджа» и «Бира» в охранении морских охотников и бронекатеров. Они везли муку для Ленинграда, четверо суток пробиваясь через сплошное ледяное поле. Следующий рейс длился уже семь суток; его проделали «Бира», «Чапаев», «Вилсанди», семь катеров КМ и три тральщика.

«На Ладоге становился лед, — вспоминает Д. В. Павлов, — суда ходить не могли. И все же моряки каким‑то чудом пробивались через лед и наряду с боеприпасами доставляли продовольствие. И те, кто знал истинное положение с продовольствием, до глубины души были взволнованы, когда узнали, что 23 ноября в порт

Осиновец прибыли суда «Совет», «Учеба», «Практика», «Вилсан- ди», доставившие 195 тонн муки. Никто этого не ждал. Тогда по льду только что пошли первые автомашины, и в этот же день он л доставили 33 тонны продовольствия, а на следующий день только 19 тонн, что объяснилось хрупкостью льда, который на большом протяжении трассы был неровный, местами совсем тонкий. И вот моряки флотилии по своей инициативе, рискуя жизнью, пробрались через льды и доставили 195 тонн муки. 26 ноября они завезли еще 96 тонн, а 29 ноября — 503 тонны… Каждый выигранный день — это удар по врагу»[119].

Это были последние осенние рейсы. 5 декабря, не дойдя восьми миль до Новой Ладоги, застряли во льдах канлодки «Лахта» и «Шексна», штабной корабль «Связист», спасательный корабль «Сталинец», транспорты «Стенсо» и «Ханси», тральщик 63.

«С 12 сентября по 1 декабря было доставлено на западный берег озера 51 324 тонны различных продовольственных грузов, вывезено 10 354 тонны оборудования и 30 586 человек населения, не считая войсковых перевозок. В числе 51 324 тонн было доставлено 24 097 тонн зерна, муки и крупы, 1131 тонна мясных и молочных продуктов. Самолетами было доставлено 1500 тонн наиболее калорийных и ценных продуктов. Но этого было мало, очень мало. Однако эти тонны дали возможность ленинградцам выиграть 20 дней, а в условиях осады даже каждый день много значит для осажденных»[120].

«В ноябре Военный совет фронта в третий раз уменьшил нормы выдачи хлеба. С 20 ноября рабочие стали получать в сутки 250 граммов хлеба, служащие, иждивенцы и дети — 125 граммов, войска первой линии, личный состав кораблей и летно — технический состав авиации — 500 граммов, остальные воинские части — 300 граммов. В эти дни был введен самый минимальный за все время блокады суточный расход муки — 510 тонн. Но и за эти тонны нужно было вести отчаянную борьбу»[121].

Период с середины ноября до конца января 1942 года был самым тяжелым за время всей блокады. Внутренние ресурсы оказались исчерпанными. Ценою больших усилий, под ударами авиации тральщики старшего лейтенанта М. П. Рупышева и транспорты капитан — лейтенанта В. П. Белякова, экипажи озерных буксиров и барж проявляли массовый героизм, оказывая неоценимую помощь трудящимся и защитникам родного города. Теперь только можно удивляться мужеству всего личного состава, занятого перевозками продовольствия и боеприпасов.