Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…Тим усмехнулся. Да, дальше уже всё как в тумане. Пили, ели, трахались, менялись спальницами, снова пили. Как ещё до ножей не дошло, или они даже пьяными помнили: кто они есть и чего им позволено. А на следующий день их продали. И это вспоминать уже никак не хотелось, ни под каким видом. А вон уже и «Беженский Корабль» показался.
Они так и договаривались, что как он всех собирал утром, так и развезёт по домам. Тим остановил автобус и обернулся.
– Беженский Корабль, ladies and gentlemen, – объявил он сразу на двух языках.
– Оу! – встрепенулась Джинни. – Спасибо.
Эркин мягко толкнул Андрея.
– Просыпайся, приехали.
– Ага, – сразу открыл глаза Андрей.
Они вышли из автобуса и невольно огляделись, будто попали в незнакомое место. Тим вышел следом, открыл багажник и достал их корзины.
– Пожалуйста, мисс Джинни. Держите, парни.
– Спасибо.
– Ага, спасибо.
Тим захлопнул багажник пошёл на своё место. К его удивлению, Андрей последовал за ним. Удивился и Эркин.
– Эй, ты куда?
– Не боись, братишка, – рассмеялся Андрей, – не заблудился, – и чуть серьёзнее, глядя на Тима. – Подмогну с машиной. Не против?
Помедлив, Тим кивнул.
– Не против.
Эркин нахмурился, но… но он не может запретить Андрею, и ведь решили, что прошлое в прошлое, вместе решали, так что… ладно, авось обойдётся. И он уже спокойно пошёл вслед за Джинни к дому, к их подъезду.
Хотя было ещё достаточно светло, но гуляющих уже нет: завтра понедельник, всем на работу. Джинни это устраивало. И то, что Андрей уехал, тоже. Всю дорогу в автобусе она вспоминала, заставляла себя вспоминать. Рядом было тёплое мягкое плечо Полины Степановны, и она рискнула. Ей говорили, сначала доктор Айзек, а потом врачи и психологи в лагере: «Не вспоминайте, оставьте это в прошлом, за чертой», – но сегодня она рискнула перейти эту черту. И вспомнила. Да, эти руки, жёстко сжимавшие её запястья, и подъём вверх из темноты, и навалившееся на неё сильное тяжёлое тело, и… Джинни покосилась на идущего ступенькой ниже Эркина и остановилась. Невольно остановился и Эркин, удивлённо поглядел на Джинни. И медленно, начиная догадываться, нахмурился.
– Послушайте, – Джинни сглотнула, – я хочу… Мне надо поговорить с вами.
Она говорила по-английски, и Эркин ответил ей на том же языке.
– Здесь и сейчас?
– Да, – твёрдо ответила Джинни. – Именно сейчас. И здесь.
Эркин хмуро кивнул.
– И что… О чём вы хотите говорить?
– Вы, – Джинни говорила медленно, явно подбирая слова, – Вы до освобождения были рабом, так?
– Да, – резко ответил Эркин и, вскинув голову, посмотрел ей в глаза. – Я был рабом, мэм, и что дальше?
И Джинни уже не стала проверять имена хозяев, название имения, нет, это не нужно, она не ошиблась.
– Вы помните меня? Помните, что случилось… в ту ночь?
Эркин отвёл глаза. Вот, значит, что.
– Да, помню, – и снова повернулся к ней. – Спрятал вас в скотной, а потом вытащил, и вы ушли из имения.
Джинни на секунду растерялась.
– Но… но я сама там спряталась.
Эркин невольно улыбнулся.
– Вас бык выдал. Он запах чуял и беспокоился. Я и задвинул брикет.
– Хорошо, – помедлив, кивнула Джинни. – Но… но когда вы… вытащили меня, вы помните, почему вы это сделали?
– Что? – угрюмо повторил Эркин. – Что вам непонятно?
– Ну, вы же… – Джинни запнулась. – Вы же хотели… – она не смогла произнести это вслух, – и не стали. Почему?
– Ничего такого я не хотел, – твёрдо ответил Эркин.
– Но… но вы же…
– Что я? – Эркин перевёл дыхание. Нет, он не отступит, да, пусть здесь и сейчас всё решится. – Что я сделал?
– Вы… трогали меня, – неуверенно сказала Джинни. – Я… я хочу понять. Зачем вы это делали? – и, так как он молчал, упрямо продолжила: – Наваливались, трогали и… и не сделали ничего, отпустили. Почему?
– Почему делал или почему не сделал? – решил уточнить Эркин.
Джинни удивлённо посмотрел на него и тряхнула головой.
– Я хочу знать правду. Всю правду.
Эркин вздохнул.
– Я не знал… кого прячу. А когда вытащил, подумал, что вдруг хозяйка. Вот и проверял, – она молча смотрела на него круглыми удивлёнными, но не испуганными глазами, явно не понимая, и он нехотя пояснил: – Хозяйка серьги носила, вот я и… трогал, проверял. А, когда понял, что не хозяйка, ушёл, – и наконец улыбнулся. – На вас у меня злобы не было.
Джинни задумчиво кивнула. Эркин молча ждал. Наконец, она сказала:
– Хорошо, я всё поняла. Но это… не вся правда. А если бы это была хозяйка? Что бы вы сделали?
И спокойный, страшный этим спокойствием ответ:
– Убил.
– Вы… – ошеломлённо пролепетала Джинни, – вы так ненавидели её? За что?
Эркин уже совсем успокоился. Самое страшное сказано, и вроде бы его поняли, а это… уже пустяки.
– Я её и сейчас ненавижу. А за что? – он зло улыбнулся. – Это долгая история. И не для вас.
Джинни поняла, что он ей больше ничего не скажет про миссис Кренстон, и спросила о другом:
– Я узнала вас только сегодня, а… вы? Когда вы меня узнали?
Эркин улыбнулся уже совсем по-другому: весело и открыто.
– На первом уроке. Когда услышал.
– Но, – удивилась Джинни. – Но мы же и раньше… встречались. И на беженском новоселье и потом…
– Но тогда вы по-учительски не говорили, – объяснил Эркин.
Разговор стал уже совсем другим, и они оба понимали это.
– А там? Разве там вы слышали меня?
– Ну да, – негромко рассмеялся Эркин. – Вы же приходили на скотную, про коровок и молочко рассказывали.
– А вы…
– А я в стойле у быка сидел и слушал.
Они уже не стояли, а поднимались по лестнице, шли рядом и говорили… как добрые знакомые.
– Я и не знала.
– А никто не знал, – весело хмыкнул Эркин. – Самое безопасное место в имении.
Они уже вошли в коридор своего этажа, и второго своего вопроса: почему тогда он не попытался… не захотел… неужели она ему настолько не понравилась? – Джинни так и не задала.
Их двери напротив, и остановились они одновременно. Эркин достал ключи.
– До свидания, мисс Дженнифер, – улыбнулся он ей. – Спокойной ночи.
– Да, – кивнула Джинни и протянула ему руку. – До свидания, спокойной ночи, и… и спасибо вам, Эркин.
Они обменялись рукопожатием, Эркин открыл дверь и вошёл в свою квартиру.
Алиса уже спала, но
