Забирая жизни. Трилогия (СИ) - Бец Вячеслав

Руми вела себя отчужденно, ни с кем не говорила и вообще делала вид, что она – отдельное государство. В отряде это восприняли как чудачество и по большей части не обращали внимания, но Андрею такое поведение не нравилось. Эта красивая девчонка создавала в коллективе напряжение, хоть это и было пока что не очень заметно.

Когда стемнело, Андрею захотелось выйти на улицу. Недалеко от входа стояла бочка, в которой кто-то разжег огонь, чтобы устроить хоть какое-то освещение, а вокруг курили несколько групп бойцов из разных отрядов. Немного в стороне в свете огня Андрей увидел Толю и Севу. Заметив его, Сева махнул рукой, приглашая присоединиться.

Когда он подошел, Толя протянул ему недокуренную самокрутку. Андрей, разумеется, отказался.

– Ниче-ниче, – уверенно заявил Толя. – Ещё пара переделок и закуришь.

– Не учи его всяким гадостям, – шутливо упрекнул его Сева. – Успеет ещё здоровье попортить.

– Да я и так уже знаю триста тридцать три способа это сделать, – отшутился Андрей. – И все – разных калибров.

Все трое засмеялись.

– Ещё эту вон прислали, – сквозь смех добавил Андрей. – Так что уже триста тридцать четыре.

Смех и веселье продолжились. Окружающие с интересом косились на них, не понимая отчего им так весело.

– Кстати, вот серьезно – что с ней делать? – поинтересовался Сева, когда они перестали смеяться.

– Что-что – засунуть в мешок, подвесить к балке, взять лом… – тут же ответил Толя.

– Заслуженный педагог, – с напускным восхищением покачал головой Сева.

– Ну а че? Посмотри на неё – она же ж дикая, как рысь. С такими только так…

– Не так, – в голосе Севы прозвучала досада. – Тебе столько лет, а в голове одни драки да охота. Неспроста она такая…

– И что с того?

– Да ничто, старый ты болван. Тебе – конечно, ничего.

Андрей благоразумно не лез в этот диалог. Сева с Толей были примерно одного возраста и одного телосложения. Они давно уже дружили и как-то раз даже пытались выяснить кто из них круче, устроив драку, поначалу шуточную, а потом вполне серьезную, да такую, что еле разняли. Правда, после этого они стали друзьями не разлей вода. Никто другой в этот их узкий круг не допускался то ли по возрасту, то ли по физическим данным, но к Андрею оба относились очень уважительно и вообще во многом его авторитет среди бойцов даже других отрядов держался благодаря им. Все знали, что говорить что-то нехорошее об Андрее Романове в присутствии Севы, Толи или кого-то, кто может им передать – крайне опасная для здоровья затея.

– Я просто видел такое, – продолжал Сева. – Да зачем далеко ходить – на ту же Катю поглядите. У неё травма какая-то была. Психологическая. Зуб даю. А у этой видать что-то ещё посерьезней приключилось. К ней подход нужен.

– Подход-расход… – крякнул Толя, выстреливая окурок в сторону пары бойцов из другого отряда.

Окурок не долетел совсем немного, и Толя недовольно выпятил подбородок и сжал губы. Один из бойцов заметил эту попытку и недовольно взглянул на Толю, но, увидев кто это, сделал вид, что ничего не было. Толя нахмурился ещё больше, повернулся обратно к Севе и на мгновение вскинул брови, вспоминая что хотел сказать.

– Вертел я это все. Я им что, жилетка, чтобы проблемных ко мне присылать?

– Вот тут согласен, – наконец, Андрей нашел момент, чтобы тоже влезть в разговор. – Я всё понимаю, но у нас тут не реабилитационный центр для душевнобольных и травмированных. Нам и своих проблем хватает.

– Ну, давайте посмотрим, что она за птица, – не отступал Сева. – Дайте ей шанс, а там разберемся.

Толя как раз собирался закурить вторую сигарету и будто невзначай сделал пару шагов в сторону бойцов, вероятно намереваясь повторить попытку их зацепить, но те, хорошо зная, что из себя представляет Толя Черенко, теперь следили за ним и своевременно ушли. Черенко нахмурился ещё больше и осмотрелся, выискивая другую цель.

– Если устроишь драку – я за тебя не впрягусь, – предупредил его Сева, легко разгадав намерения друга.

Толя окинул его осуждающим и слегка обиженным взглядом, затем огляделся ещё раз – везде все стояли большими группами по пять и более человек. Оценив обстановку, он проявил благоразумие – спрятал самокрутку обратно в карман и предложил всем идти спать. Предложение поддержали, но внутри их импровизированной казармы продолжалось обсуждение кормежки и впечатлений первого дня, так что спать в ближайший час никто так и не лег.

Долго не ложиться было ошибкой. Все это поняли, когда на второй день их снова подняли в четыре часа утра и погнали на пробежку. Возглавлял мероприятие лично Родионов. Он с легкостью пробежал пять километров, но потом минут двадцать ждал, пока добегут те, для кого такая дистанция в четыре утра оказалась слишком тяжелой. Самые последние подверглись жестокому стебу и унижениям и несколько человек после этого заявили, что хотят уйти. Макс лишь пожал плечами и рукой указал им направление. Кто-то вновь пошутил, что в направлении, указанном Максом, находится та самая яма для трупов.

После пробежки и короткой зарядки сразу отправились на завтрак, за которым Родионов сообщил, что подъемов в четыре утра больше не будет. Этот раз был его своеобразной шуткой, с помощью которой он хотел отсеять ещё нескольких слабаков, что у него и получилось.

Всё утро Андрей наблюдал за Руми. Девушка без проблем справилась с пробежкой, прибежав к финишу в числе лидеров, на что Андрей отреагировал со смесью удивления и недовольства. Лучше бы она провалилась, собрала вещички и свалила.

После завтрака началось обучение. Оно состояло из теории, которую зубрили до позднего вечера. Изучали разнообразное оружие, способы его применения и всякие нестандартные подходы. Кое-что Андрей знал по опыту, ещё немного – по старым курсам, но очень многое было новым.

На второй день утро началось уже в шесть часов, но опять с пробежки. На этот раз дистанция составляла только три километра. За пробежкой следовали физические упражнения: отжимания, приседания и упражнения на пресс, что все, кроме женщин, прошли с легкостью. Некоторые сложности, хоть и небольшие, были и у Руми, что Вурц с Игорем тут же отметили не без злорадства.

Андрей же никак не отреагировал. Он решил последовать совету Севы и дать Руми шанс влиться в отряд. Конечно, она по-прежнему делала вид, что одиночка, но частенько посматривала в сторону остальных, особенно когда там начинался какой-то интересный разговор. Несколько раз с ней пробовали заговаривать, но все заканчивалось безрезультатно, так что на это неблагодарное дело вскоре все плюнули. Общалась она только с Андреем, да и то условно – отвечала «так точно» и «никак нет», когда он сам к ней обращался.

После был завтрак и вновь теоретические занятия до ночи. На этот раз тактика. Почти сразу инструктора начали особое ударение делать на слове «организация». Организация была во всем: в стрельбе, в походе, в окапывании, в приготовлении и потреблении пищи. Среди бойцов начались шутки типа: «дышать, отливать и даже смотреть на женщин надо организованно!». Но смысл Андрей уловил четко: лучше организованное соединение побеждает лучше вооруженное и более многочисленное.

Много было и психологической работы. Очень скоро Андрей усвоил, что высокая степень самоконтроля и крепкие нервы ‒ гораздо более важные качества для хорошего бойца, чем меткая стрельба, над чем раньше он просто не задумывался.

– В основном солдату приходится жить с постоянным пониманием своей уязвимости и возможности оказаться убитым, – рассказывал Родионов. – Многим не удается переносить такого психологического давления, и в бою их охватывает паника. Это проявляется в оголтелой беспорядочной стрельбе и в скрытой готовности чуть что встать на педали, которая становится неконтролируемой, как только противник подбирается ближе или солдат остается один перед надвигающимся врагом. Уверен, во время «Освобождения» многие из вас замечали такое за товарищами или даже прочувствовали подобное на себе. Соответственно, умение противостоять стрессу является гораздо более ценным качеством солдата, чем стрелковые навыки или специализированные знания.