Цвет предательства - Michael Mael
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А если Вирд вдруг решит перебраться ко мне, — сообщил Лутус, — то я постараюсь внушить своим, чтобы его не трогали. Надеюсь, у него хватит ума соблюдать инкогнито. Потом, я составил подробный список тех мест, где могут обнаружиться следы ключа и кода. Думаю, ему сначала следует проверить мастерские по производству людей и обучающие станции.
Все ненадолго замолчали, избегая смотреть на толстяка: Желтая Территория пользовалась дурной славой не только в нижнем мире.
Лутус пожал плечами: его никогда еще особо не интересовало то, как к нему относятся остальные. В этом плане, подумал Канус, он был очень похож на Неро — однако толстяк, в отличие от того, в чужие дела не лез и держался со всеми подчеркнуто вежливо.
— Кстати, а где Неро? — поинтересовалась Росса, покрутив головой по сторонам. — Кто-нибудь из вас его недавно видел?
— Неро слишком занят, чтобы почтить нас своим присутствием, — вздохнул Канус, — он сообщил мне, что собирается лечь поспать.
Энеус коротко переглянулся с Лутусом, всем своим видом выказывая «так я и знал». Думавший о чем-то своем Азул встрепенулся и принялся разглядывать сидящих на диване девушек так, как будто бы только что их заметил.
«Что это с ним сегодня?» — недоуменно подумал Канус. Ему давно уже бросалась в глаза необычная для Азула нервозность и его странная неразговорчивость: за весь вечер тот не произнес еще ни слова. Очень, очень непохоже на общительного Синего, обожавшего находиться в центре внимания любой компании.
— Значит, ты с ним сегодня разговаривал, правда, Канус? — поинтересовалась Росса.
Старик молча кивнул.
— Послушай, можно тебя на минутку? С глазу на глаз?
— А в чем дело, Росса? — сразу же вскинулась Бланка, — почему не хочешь говорить при всех? У тебя что, тоже уже от нас секреты?
Она сделала ударение на слове «тоже», многозначительно зыркнув на Виолу.
Росса улыбнулась и соскочила с дивана.
— Извини, Бланка, но это очень личное. Мне надо посоветоваться с Канусом, а плана оно напрямую не касается.
Оставшись одна в окружении шестерых Стихий, Виола почувствовала себя неуютно. Похоже, все от нее чего-то ждали, и это заставляло девушку нервничать.
Она оторвалась от своих ладоней и исподлобья глянула на стоящего ближе всех Азула. От Виолы не ускользнуло то, что красавец мужчина сегодня был словно не в себе. Девушка давно уже была безнадежно влюблена в него, опасаясь показывать свои чувства и молча страдая при виде малейших знаков внимания, которые Синий обычно рассыпал женщинам направо и налево.
Больше всего на свете Виола боялась, что ее отвергнут, сама мысль об этом была предельно унизительна для самолюбивой девушки. Поэтому она предпочитала выжидать, пытаясь окольными путями заинтересовать и влюбить в себя Азула. Так, чтобы он первый признался ей в любви.
А выжидать Виола умела очень хорошо. И соблазнять, как она сама считала, тоже.
— Может быть, у вас есть ко мне еще вопросы? — нарушила она неловкую тишину.
Стихии переглянулись, потом подала голос Челеста.
— А правда, что люди в нижнем мире живут более яркой жизнью, чем мы здесь? Более полной и насыщенной? Как тебе показалось, Виола?
— Откуда мне знать, — пожала плечами девушка. — Я еще мало кого встретила.
Чего он молчит-то, мог бы и спросить что-нибудь!
— Нет, ну ты же теперь как бы одна из них? — настаивала Челеста. — Может быть, ты что-то чувствуешь, такое, чего раньше никогда еще не ощущала?
Марона согласно закивала, с интересом разглядывая Виолу.
— Да ничего я не чувствую, — отмахнулась та. — Усталость разве что. И моральное напряжение. Но это, наверное, понятно?
— Понятно… — разочарованно протянула Челеста, — ну ничего, так ничего.
В гроте повисло неловкое молчание, не нарушаемое даже переговорами Кануса и Россы: те отошли в самый дальний угол, уселись за круглый стеклянный стол, и что-то обсуждали, неслышно для остальных.
— Ладно, — сказала Виола, — больше вас ничего не интересует?
Азул смотрел куда-то сквозь нее, машинально покручивая в руках свой кинжал. Остальные помалкивали, несомненно делая вид, что думают о чем-то очень важном.
«Ну и черт с вами со всеми», — подумала девушка и внезапно исчезла, прервав контакт. Пора бы уже было и просыпаться. На сегодня у нее было запланировано очень много дел.
Глава 16. Узник. Фиолетовая территория. (1)
Высокое окно в узорчатой темной раме было полуоткрыто, и в комнату проникал свежий морской воздух, распространявший по комнате запах водорослей и йода.
Легкий ветер пошевелил длинные волосы девушки, устроившейся в глубоком сиреневом кресле с бокалом мартини в руках, чуть колыхнул разложенные на десертном столике салфетки и обдал приятным холодком свежевыбритое лицо юноши, который расположился на кожаном диване напротив.
Обстановка салона напоминала Тиму старинные гравюры давно ушедших веков: темно-лиловое дерево панелей, антикварная мебель, пурпурные гобелены на стенах и покрывавший пол широкий фиолетовый ковер с причудливым океанским узором — все было строго выдержано в цветовой гамме его родного мира. Юноше вдруг вспомнились сказки про иные, разноцветные миры, которые ему в детстве довелось услышать от бабушки. Сказки, в которых говорилось о красном и зеленом, желтом и оранжевом мирах; о безграничных лесах, выжженных солнцем пустынях и поросших невиданными цветами сочных лугах. Подобные истории невозможно было отыскать в книгах, они передавались от поколения к поколению в устной форме, и — как потом стало известно Тиму — нещадно преследовались военными властями.
Бабушка его плевать хотела на властей и втайне от родителей мальчика рассказывала ему эти запрещенные сказки, постоянно намекая на то, что в каждой из них содержится доля истины. Наверное, подумал юноша, именно ее воспитание и сделало из него любознательного и свободолюбивого человека, всегда старавшегося думать своей головой и на дух не переносившего установленные сильными мира сего запреты и ограничения, касающиеся знаний.
Тим перевел взгляд на сидящую перед ним Лесану: та собиралась с мыслями, задумчиво уставившись на пламя поблескивающей на столике свечи. Света в комнате было вполне достаточно, но юноша успел заметить, что свечи в серебряных подсвечниках горели по всему дому даже сейчас, ранним утром. Почему, интересно, они уже были зажжены, когда они с Лесаной вошли в дом — если девушка живет здесь совсем одна?
Лесана глубоко вздохнула, пригубила мартини и посмотрела на него своими большими, странно блеснувшими в свете свечи фиолетовыми глазами.
— Как ты уже, видимо, понял, — начала девушка, — я явилась сюда издалека. Из мест, о которых ты еще ни разу
