Ведьмак из Большого Киева (сборник) - Владимир Васильев

— А это от меня лично, — Хорн вручил Геральту еще и очки — правильные, байкерские, отлично защищающие от встречного ветра, который называется вымпельным.

— Ну и… спасибо, ведьмак. Если еще позову — приедешь?

— Обещать не буду, — честно ответил Геральт. — Но и препятствий не вижу.

Он крепко пожал протянутую руку, надел рюкзачок по всем правилам, на оба плеча, оседлал подаренного «Гетьмана» и с хрустом вонзил ключ в замок зажигания.

Через секунду мотоцикл взревел. Бибикнув на прощание, ведьмак дал газу, вырулил на аллею и свернул к выезду из лагеря. «Кажаны» что-то проорали ему вслед, но Геральт не услышал что именно.

«Ну вот, — подумал он со смешанными чувствами. — Еще и в байкеры посвятили. Как-то я умудрялся все эти годы держаться в стороне, но таки встрял. Зато с транспортом вопрос решился сам собой…»

Геральт прекрасно сознавал: подаренный «Гетьман» вряд ли задержится у него надолго — специфика профессии, что поделаешь. Но в Арзамесе-16 он пригодится, тех же ведьмачат натаскивать. А до поры до времени можно и покататься.

Вскоре он вырулил на трассу Киев-Одесса и свернул направо, к Центру. После нескольких дней жизни под мостом душа жаждала номера в хорошей гостинице, ванны, сна на чистых простынях и хотя бы двух заходов в приличный ресторан, где «Пльзеньское» — действительно сварено в Пльзени, а не в Крыжополе.

Перед Жашковом его обогнали трое «Круков», причем задний делал недвусмысленные знаки — остановись, мол.

«Та-а-ак… — подумал Геральт с досадой. — Кажется, догнала меня жизнь байкерская…»

Он притормозил у обочины и на всякий случай нашарил под курткой пистолет.

«Круки» остановились чуть впереди, дружно слезли с мотоциклов и вразвалочку направились к Геральту. Это были те самые трое, которые посещали фестиваль «Кажанов».

— Здорово, ведьмак, — пробасил один из них. Остальные просто кивнули. — Я вижу, тебя посвятили.

— Цвета «Кажанов» не делают меня байкером, — отозвался Геральт холодно. — Я был ведьмаком, им и остаюсь. Чего нужно?

— Да не щетинься, мы с миром. На самом деле мы хотели тебя поблагодарить. Если б не ты — убийство, скорее всего, повесили бы на нас. «Кажаны» нам не друзья, врать не буду. Но ты все классно разрулил, а с «Кажанами» мы еще и перемирие заключили. Так что мы в долгу перед тобой, ведьмак. И мы как раз подумали… Раз ты понес цвета «Кажанов», у наших могут когда-нибудь возникнуть к тебе вопросы, а это будет неправильно. Ну мы и решили разрулить это раз и навсегда. «Кажаны», кстати, в курсе и не возражают. Держи, ведьмак. Носи с честью.

Байкер вручил Геральту кожаную кепку с козырьком из цельной металлической пластины. Над козырьком красовалась эмблема с вороном на серебряном поле.

Геральт примерил — кепка пришлась как раз впору.

— Только не гоняй в ней, сдует, — на всякий случай предупредил байкер. — А если спросят, по какому праву носишь, скажи, Митяй после «Пяти дорог» благословил.

— А у народа крыши не поотрывает, как увидят меня? — поинтересовался Геральт. — На куртке одни цвета, на башке другие…

— Может и поотрывать, — хохотнул байкер, по всей видимости — Митяй. — Да только у вас, у ведьмаков вечно все не так, как у живых.

— Что верно, то верно, — вздохнул Геральт. — Ну, я поехал. Бывайте.

Кепку с цветами «Круков» он сунул в здоровенный внутренний карман куртки с цветами «Кажанов».

Перемирие же…

Ведьмачье слово

— Скажите, Геральт, вы умеете плавать?

Вопрос, определенно, был идиотский.

Геральт ожидал чего угодно, только не идиотских вопросов. Но виду не подал — зачем? Ведьмак должен быть непроницаемым. Даже загадочным.

— Умею, — ответил он кратко.

— Это хорошо. — Заказчик удовлетворенно кивнул и смешно пожевал пухлыми губами. — Да, превосходно! Задание будет в некотором роде связано с водой.

«Вот радость-то, — сдержанно подумал Геральт. — Спасибо, что сейчас не зима».

Губастый орк заученным движением поправил галстук и взглянул на часы — чуть-чуть напоказ. Разумеется, часы у него были весьма дорогой и престижной марки.

Как-то все с самого начала пошло до того официально, что хоть сам облачайся в деловую пару и повязывай галстук.

Сначала позвонил Весемир и предупредил, что в Арзамас-16 поступил официальный запрос из Южного на услуги ведьмака. Обычной сетевой почтой. И что, кроме Геральта, взяться за это некому. И что браться придется в любом случае, поскольку… Далее следовал обычный набор аргументации, который в итоге можно было свести всего к трем словам: срочно нужны деньги.

Геральт уныло уточнил: это тот Южный, который в районе Одессы, или тот, который под Мариуполем? Оказалось, одесский.

Весемир больше ничего важного не сообщил, а уже часа через два пришла почта непосредственно на имя Геральта. Телега (назвать сие письмом Геральт отказался наотрез — это была именно телега в худшем из смыслов) даже в память мобильника не влезла, пришлось скачивать ноутбуком. Неудивительно, что не влезла, — там только шапка втрое превышала по объему возможности телефона. В глазах рябило от гербовых завитушек и заверенных штампов. И при этом деляги из Южного умудрились ни словом не заикнуться о сути задания, всего лишь предлагали встретиться и «обсудить детали будущего сотрудничества».

В итоге пришлось тащиться в офисный центр на Львовской площади, куда Геральта поначалу не пустили. В джинсе, мол, нечего тут делать, гуляй. Геральт так рассвирепел, что едва не отстрелил одному из охранников голову, но тут очень вовремя нарисовался некий тип, с виду тоже напоминающий охранника, но намного выше рангом, шепнул что-то на ушко местным дуболомам, и те моментально сделались как шелковые. Тип поманил Геральта жестом и направился к лифтам. Где-то в дебрях верхнего этажа ведьмак и оказался перед губастым орком, которого отчего-то взволновал вопрос положительной плавучести нанимаемого спеца. В иной ситуации, нерабочей, Геральт не преминул бы сообщить, что плавать — плавает, ныряет даже, а вот летать, к сожалению, не умеет. Однако подобные вольности он позволял себе лишь с теми, кого хорошо и давно знал лично.

— А с аквалангом погружаться приходилось? — продолжал допытываться орк с неприкрытым интересом.

«Ну вот, дошли и до „нырять“. Способность к левитации небось в следующем вопросе».

— Приходилось, — все так же кратко и бесстрастно ответил ведьмак, старательно прогоняя язвительные мысли.

— Много?

— Много.

Орк снова пожевал губами, словно его не удовлетворили слишком уж сухие и неразвернутые ответы.

— Скажите, а что вы делаете, когда маска запотевает? — неожиданно спросил наниматель.

— Она у меня не запотевает, — терпеливо пояснил Геральт. — Перед погружением я в нее традиционно плюю и растираю. Вы это хотели услышать?

В голосе Геральта по-прежнему не отслеживалось ни тени вызова или дерзости, только профессиональная вежливость.

— Ну, что-нибудь в этом роде, вы правы, — несколько оживился заказчик.

— Впрочем, — добавил ведьмак, тщательно дозируя небрежность в тоне, — обычно я погружаюсь без маски. Мне она только мешает.

— Мешает? — удивился орк. — В каком смысле?

— В прямом. Без нее я лучше вижу.

— В воде?

— В воде.

Орк явственно излучал недоверие. Пришлось пояснить:

— Не забывайте, я ведь не живой. Я — ведьмак, мутант. Вам наверняка знакомо это слово. Впрочем, это все детали, которые по контракту не должны вас заботить, уважаемый Шак Тарум. Они должны заботить меня и только меня, и можете быть уверены: уж я-то всеми подробностями непременно озабочусь самым тщательным образом.

— Хорошо, — обронил орк. — Тогда последний вопрос. Вам приходилось иметь дело с плавучими механизмами?

— Неоднократно.

— Морскими?

— В том числе.

— Какими именно?

«Вот зануда, — приуныл Геральт. — Можно подумать, я помню каждую кастрюлю, из которой приходилось вышибать дух. Кстати, можно в этом же стиле и ответить! Ну-ка…»

— Скажите, уважаемый Шак Тарум, вам когда-нибудь приходилось есть печенье? — вкрадчиво спросил Геральт.

Орк оторопел. Глаза у него стали круглые и растерянные, как у внезапно разбуженного днем филина.

— Э-э-э… — пожевал губами Тарум. — Разумеется, приходилось. Но какое это… Стоп-стоп. Вы сейчас, наверное, спросите, какое именно печенье, какой сорт? Шахнуш тодд, я действительно не запоминаю подобную ерунду! Неужели враждебные машины для вас — все равно что для остальных живых печенье?

— С той лишь разницей, — коротко уточнил Геральт, — что печенье, какого бы сорта оно ни оказалось, никогда не норовит оторвать вам голову или долбануть вас током. Что же до плавучих механизмов, — снизошел хоть до каких-то подробностей ведьмак, — то имел я с ними дело, имел. Включая морские. Дикий броненосец мне, понятное дело, не по зубам — если действовать в одиночку. Но как-то мне довелось защищать измаильских рыбаков от целого сонмища довольно кровожадных моторок.