Воспоминания и размышления - Георгий Жуков

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, – спокойно заметил Дмитрий Иванович, – а мы еще не успели вырыть противовоздушные щели. Так что, товарищ генерал армии, придется условно считать, что мы уже укрыты в щели.

– Вы, Дмитрий Иванович, что-то хотели сказать?

– Я хотел предложить, может быть, мы сейчас перекусим?

– Неплохая мысль. У меня, кажется, в машине кое-что есть.

В палатку вошли начальник штаба корпуса и другие командиры штаба. Не успели они представиться, как послышался характерный вой немецкого пикирующего бомбардировщика и тотчас же последовали разрывы авиационных бомб. Я посмотрел на Д. И. Рябышева и присутствовавших командиров. Видна была только деловая сосредоточенность. Они чувствовали себя примерно так же, как на полевых учениях. «Молодцы, – подумалось мне. – С такими войну не проигрывают…»

Договорившись с командиром корпуса по принципиальным вопросам, к вечеру мы вернулись в Тернополь на командный пункт фронта.

Начальник штаба фронта генерал-лейтенант М. А. Пуркаев и командующий фронтом генерал-полковник М. П. Кирпонос доложили:

– На всех участках фронта идут бои. Главное предельно ожесточенное сражение разыгрывается в районе Броды–Дубно–Владимир–Волынский, 9-й и 19-й механизированные корпуса 25 июня выходят в леса в районе Ровно. Мы решили, – сказал командующий фронтом, – 24 июня, не ожидая полного сосредоточения корпусов, начать контрудар на Клевань и Дубно. Командующий 5-й армией, кроме 22-го мехкорпуса, должен объединить действия 9-го и 19-го механизированных корпусов и оказать им необходимую помощь.

Решение было разумным, и я согласился с командованием фронта, предложив, однако, проверить обеспечение взаимодействия между корпусами и авиацией фронта.

24 июня в наступление перешел 8-й механизированный корпус Д. И. Рябышева в направлении на Берестечко. Мы возлагали большие надежды на этот корпус. Он был лучше других укомплектован новейшей танковой техникой и неплохо обучен, 15-й механизированный корпус под командованием генерала И. И. Карпезо наступал восточнее Радехова. Удар этих корпусов, в частности удачные действия 8-го механизированного корпуса, очень скоро почувствовали немецкие войска. Особенно это сказалось после разгрома 57-й пехотной дивизии, которая прикрывала правый фланг 48-го мотокорпуса группы Клейста.

Для 48-го мотокорпуса противника в этот день создалась довольно тяжелая обстановка, и гитлеровцы были вынуждены бросить против нашего контрудара всю свою авиацию. Это только и спасло их от разгрома. Противнику пришлось подтянуть против советских частей дополнительно 44-й армейский корпус и другие войска.

Вот что записал в тот день в служебном дневнике начальник генштаба сухопутных войск германской армии генерал-полковник Гальдер:

«Противник все время подтягивает из глубины новые, свежие силы против нашего танкового клина… Как и ожидалось, значительными силами танков он перешел в наступление на южный фланг 1-й танковой группы. На отдельных участках отмечено передвижение».

Так войсками Юго-Западного фронта успешно был нанесен один из первых контрударов по немецко-фашистским войскам. Его сила могла быть еще большей, если бы в руках командования фронта была более мощная авиация для взаимодействия с механизированными корпусами и хотя бы еще 1–2 стрелковых корпуса.

Находясь на командном пункте Юго-Западного фронта, мы сосредоточили главное внимание на дубненском направлении, где развернулись главные сражения на Украине.

Из разговоров по телефону с командующим 6-й армией генералом И. Н. Музыченко и командующим 26-й армией генералом Ф. Я. Костенко мне стало известно, что наступавшая 17-я армия противника нанесла главный удар на львовском направлении.

Привожу запись переговоров по прямому проводу с генерал-лейтенантом Ф. Я. Костенко, состоявшихся 25 июня 1941 года в 10 ч. 30 м. – 10 ч. 55м.

У аппарата Костенко.

Жуков. У меня к вам несколько вопросов. Держите ли вы связь с левым флангом 97-й стрелковой дивизии?

Костенко. Вчера вечером посылал отряд, связался с дивизией в районе Яворув, там же находится штаб 6-го корпуса.

Жуков. Где правый фланг 99-й стрелковой дивизии?

Костенко. Правый фланг сейчас загнул восточнее Гусаку.

Жуков. Где и каковы ваши резервы?

Костенко. Подходят два полка. Один полк, снятый с фронта, к 11.00 25.6 подходит к Добромилю, второй полк, также снятый с фронта, в движении в район Самбора, подходит к Хырову.

В Самбор идет мой резервный батальон и 12 танков, которым поставлена задача – прикрыть с севера Самбор и вести разведку в направлении Мостиска…

Жуков. В чьих руках Перемышль?

Костенко. В наших…

Жуков. Сколько, считаете, перед вами войск противника?

Костенко. Против 99-й дивизии до двух пехотных дивизий и какая-то мотоциклетная часть – до 200 мотоциклов, а на остальном фронте – до двух дивизий, прием горных частей.

Жуков. Хорошо, все ясно. Я сейчас на командном пункте товарища Кирпоноса. Жму вам руку! Желаю успеха. Нет ли у вас ко мне вопросов?

Костенко. У меня была просьба к командующему фронтом дать мне хотя бы один танковый полк. Необходимо!

Жуков. Понятно. В отношении машин подумаем.

Костенко. Самолетов связи в штабе армии ни одного.

Жуков. Хорошо. Откуда-нибудь выкроим. Знаете ли вы обстановку?

Костенко. Обстановку знаю, с 6-й армией имею проводную связь.

Жуков. Хорошо. До свидания!

Чувствовалось, что Костенко, как всегда, был уверен, что выполнит дело, которое ему было поручено, отдаст этому всю свою энергию и способности, а если понадобится, то и жизнь.

Пленные немцы показали, что с захватом Равы-Русской их командование предполагало ввести в дело 14-й моторизованный корпус. Рава-Русский укрепленный район с первых минут войны оборонялся 35-м и 140-м отдельными пулеметными батальонами, 41-й стрелковой дивизией генерал-майора Г. Н. Микушева и пограничным отрядом майора Я. Д. Малого.

Командование 17-й немецкой армии развернуло на этом участке пять пехотных дивизий. Несмотря на мощный артиллерийский огонь, авиационные удары и настойчивые атаки, вражеским войскам не удалось захватить Рава-Русский укрепленный район и сломить сопротивление 41-й стрелковой дивизии. Во второй половине дня 22 июня 41-я дивизия, имевшая в своем составе два артиллерийских полка, дополнительно была усилена 209-м корпусным артиллерийским полком, вооруженным 152-миллиметровыми орудиями. Войска противника в этот день понесли большие потери, не достигнув успеха.

Перемышльский укрепленный район оборонялся 52-м и 150-м отдельными пулеметными батальонами и 92-м пограничным отрядом. Части укрепленного района заняли свои сооружения к 6 часам утра 22 июня, и им вместе с пограничниками и вооруженными отрядами рабочих и служащих пришлось первыми принять на себя огонь и атаки врага.