AntiBoyarЪ. Трилогия (СИ) - Соколов Сергей Александрович

Петроградский дворец культуры

Первым панику начал поднимать дядя Фёдор, который не смог дозвониться Рике. Выставочная часть подходила к концу. До аукциона оставалось меньше пятнадцати минут. Учитывая любовь Сергея к быстрой езде, они с мамой Эвой, уже должны были вернуться обратно. Через несколько минут, нервозность Токарева передалась и мне. Торги можно провести и без паспортов на золотые побрякушки, но тогда у участников могут появиться сомнения в словах аукциониста. В результате, торги пройдут вяло, с низким шагом повышения цены или лот вызовет у кого‑нибудь из участников недоверие. Всё это негативно скажется на общей прибыли нашего рода, а мне бы хотелось по максимуму облегчить мошну Петроградских толстосумов.

– «Всё, последняя капля» – Понял я, когда в каменном выражение лица Ставра начало мелькать беспокойство, а его палец каждые десять секунд нажимал дозвон Эве.

Наконец‑то это дало результат, но не тот, который ожидался. Мама Эва сама позвонила.

– Рика? – Удивился на секунду Ставр, после чего выражение его лица стало суровее пятки огна. – Где Эва?

По мере того, как Рикошет что‑то рассказывал главе рода, рука Ставра начала подрагивать, а беспокойство в глазах сменилось злобой. Всем уже становилось понятно, что «что‑то» идёт не так.

– Я тебя понял Рика. Сейчас выхожу. – Коротко сказал Ставр, вешая трубку, сразу же обратившись ко мне.

– Стас, ты за главного. Мне нужно в поместье.

– Что с мамой? – Был мой первый вопрос, который сейчас волновал всех. – Что‑то случилось? Ты сам не свой, отец.

– Фёдор, спокойно, руки убери… – Коротко предупредил Ставр, глядя, как рука вояки ложится на револьвер. – На поместье напали, как раз тогда, когда Эва туда поехала. С ней всё в порядке, как сказал Рика, она немного ранена, но от госпитализации отказалась. Имперская полиция уже там. Рика с паспортами на подлёте, через несколько минут будет здесь, чтобы забрать меня. Нужно урегулировать вопрос с полицией….

– Может я полечу, Ставр? Сейчас там всё «зарегулируется». – Предложил Токарев, лицо которого начало краснеть, от приливающей к нему крови.

– Ты нужен здесь, Фёдор. Не обсуждается… Скажи кому‑нибудь из бойцов выйти на площадь перед дворцом. Рика будет там сажать вертолёт. – Выдал быстро указания Ставр, повернувшись ко мне и положив мне руки на плечи. – Сын, ты за главного. Аукцион и банкет на тебе. Справишься?

– Мы Мышкины и мы справимся. – Коротко ответил я, прекрасно понимая, что случившееся в поместье выходит за рамки привычных масштабов, раз понадобился глава рода, чтобы урегулировать вопрос с имперской полицией. – Не переживай, и убеди Эв…Маму съездить в больницу. Я беспокоюсь за неё, отец.

– Непременно. – Кивнул Ставр, погладив меня по плечу. – Уверен, что ты справишься.

– Буду стараться. – Поспешил уверить я отца, который уже поглядывал вглубь длинного, будто большой коридор, зала.

– Провожу. – Коротко сказал Токарев, у которого разве что пар из ушей не шёл, направившись вслед за Ставром, прижав гарнитуру к уху.

Тяжело вздохнув, я обернулся на всхлипывание Анны, которая отвернувшись стояла возле инсталляции, двух сомкнутых в знак бесконечности обручальных колец, из одной серии схожих по дизайну.

– Не реви, тушь потечёт. – Тихо сказал я, протянув девушке через плечо платок, приблизившись вплотную, погладив по спине. – С княгиней всё в порядке, сама слышала. Чего мокроту разводишь?

– Не потечёт…она водостойкая. – Всхлипнула Анна, дёрнув плечами. – Меня княгиня Эва красила…И это платье она купила… Почему так происходит? Как у кого‑то вообще рука поднялась причинить ей зло… Почему кто‑то посмел….

– Не о том думаешь, Анна. Всё обошлось, и это главное. Теперь успокойся, – продолжая гладить девушку, понизил я слегка голос. – Лучшее, что мы сейчас можем сделать, так это блестяще провести аукцион. Уверен, что она обрадуется тому, что её усилия и бессонные ночи не были напрасными.

– Ты прав, Стас… Я буду стараться.

– «Мы» будем стараться, – Поправил я Анну, чувствуя, как оргон ускоряет своё течение.

– Что ты имеешь ввиду, Стас? – Повернулась ко мне девушка, протирая уголком платка под веками, стараясь не попортить почти отсутствующий макияж.

– Я обещал, что буду рядом и не брошу. Думаю, ещё один микрофон найдётся. Вместе торги проведём, если ты конечно не против….

– Стас, ты… – На эмоциях, Анна, не договорив, обняла меня, поцеловав в щёку, после чего, её будто ударило током. – Прости, я не… Не знаю, что творю.

– Всё хорошо, Анна. – Улыбнувшись девушке, я указал на лестницу второго этажа. – Теперь мы в свободном плавание. Иди готовься, а я дождусь паспорта и присоединюсь к тебе.

– Сама хотела предложить… – Немного замялась девушка, видимо держа в голове, произошедшее десяток секунд назад. – Я ушла, княжич.

– «Опять вальс на месте, «княжич»…» – Лелея мечту в голове, всех выгнать прямо сейчас, мой взгляд невольно прилип к уходящей Анне. – «Как же я её хочу…»

Сладострастные мечты зазвенели, битым стеклом в голове. В область зрения, помимо прекрасных форм Анны, попал Соровский, который с гадостной улыбкой смотрел на меня, стоя вместе со своим отцом у лестницы на второй этаж.

– «Сейчас, что‑то выкинет… К инфомагу не ходи…» – Промелькнуло в голове перед тем, как официант, нёсший поднос запнулся, будто врезался в невидимую преграду и упал.

Этим не кончилось. Идущий со второго этажа охранник, так же спотыкнувшись о невидимую преграду у начала лестницы, покатился по ступеням.

– «Провоцирует…» – тут же смекнул я, а рука легла на пояс, ища болтер, чтобы прострелить пузо этому ублюдку.

Видя мою реакцию, которую мне не удалось сдержать, младший Соровский ещё шире улыбнулся, тыкнув в мою сторону указательным пальцем и показав им же «единицу».

– «Прав, ска… Я действительно один… Токарева и Стара рядом нет… Тебя зажимают в угол, Айзек…».

Оргон внутри начал бурлить, будто вот‑вот готовое варево, когда глаза‑угольки посмотрели в сторону Анны, которая ничего не подозревая, уже подошла к лестнице на второй этаж. «Намёк» был прекрасно понят. Следующей будет именно она. И ведь ничего не докажешь. Проявлений эфира нет, натравить охрану на благородного сложно, без прямой агрессии, которая развяжет руки. Самому вмешаться можно, но не вывезу, а помощи ждать неоткуда. Добивается, чтобы я сам на него напал или инициировал скандал, где он прикинется «ромашкой», выставив меня полным идиотом.

– «Прости, Анна. К концу вечера он труп….».

Дав обещание себе, я наблюдал, как Анна, подойдя к скатившемуся по ступеням охраннику, растерянно переводила взгляд с него, на официанта, собирающего битое стекло.

Не став смотреть, чем это завершиться, взяв бокал вина, слегка приподняв его, я усмехаясь Соровскому в ответ.

– «Ваше здоровье» – Выпив залпом, поставив бокал на круглый высокий столик, моя рука углубилась в стоявший здесь же декоративный горшок‑вазу, с каким‑то красивым высоким цветком внутри.

Ссыпав наполнитель, за отсутствием земли, в бокал, показав двумя пальцами «римскую пятёрку» и проведя большим пальцем медленно по своей шее, я развернулся, направляясь вглубь выставочного зала, покидая персональное «шоу» устроенное для меня. Конкретной точки назначения у меня не было. Была лишь цель, покинуть место представления Соровского, чтобы обломать ему весь кайф.

– «Я буду не Айзек, если эти два скверха переживут сегодняшний вечер…»

Думая об этом, шагая мимо кучек благородных, разбившихся «по интересам», некоторые из которых даже приветливо кивали мне, мысли невольно возвращались к Анне. Стоило огромных усилий, чтобы не повернуться, и не броситься к лестнице. Была бы у меня половина того прогресса облачения, что на Фагрисе, эти два ублюдка уже кровью харкали бы, моля о пощаде.

– Станислав…

За своими мыслями, я даже не заметил, как чуть не сбил с ног княжну Елисееву. Шампанское, что было в бокале оставили небольшой след на моей рубашке.