История мировой культуры - Михаил Леонович Гаспаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ХРОНОТОП (доклад «О хронотипах и хронотопах» упоминался в журнале «Знамя»). Лимерик И. Оказова с правкой С. Аваринцева:
Раз один человек в Конотопе
Оказался в чужом хронотопе,
Но на то несмотря,
Под конец ноября
Он утоп во всемирном потопе.
ХРОНОТОП – это пространственно-временной континуум по формуле: рыть канаву от забора до обеда.
ЦАРЬ спросил Шаляпина, почему басов любят меньше, чем теноров. «Поем либо монахов, либо дьяволов, либо царей – разве сравнишь?» Царь подергал бородку: «Да, какие-то роли неинтересные» (Седых).
ЦЕЛЬ. М. Кузмин, «Стружки» (1925 г.): на митинге солдат говорил: «Если с немцем не драться, то что же с ним делать?» – а зачем с немцем нужно что-нибудь делать, никому не известно. Многие заботы об искусстве, его природе и назначении напоминают этого солдата.
ЦЕННОСТЬ. Психолог сказал: «У Житкова в «Что я видел» самое замечательное и труднодостижимое для взрослого – безоценочность».
Борис Житков был очень интересный советский писатель; сейчас его помнят только как автора детских книжек, а он был гораздо больше. Родился в 1886 г. – умер в 1938-м (своей смертью!), был революционером, моряком, штурманом плавал вокруг света, инженером строил в Англии корабли для русского флота, работал биологом в сибирской экспедиции, получал премии как профессиональный фотограф и т. д. Маленький, сжатый, как пружина, свирепый, и все умел. Мать моего школьного товарища, литературный критик, рассказывала: «Он пришел к нам, едва знакомый, когда я пеленала сына на столе, сразу сказал: Не так! и стал пеленать сам; и ведь правда запеленал лучше». Когда в 1921 г. он вернулся в Петроград безработным и нищим, его бывший гимназический товарищ Чуковский предложил ему попробовать написать рассказ для детей; Житков, чтобы нечаянно не впасть в шаблонный стиль, написал рассказ (о моряках) по-французски, перевел на русский и принес Чуковскому; и на следующий день все говорили, какой замечательный появился писатель. У него есть рассказ (для взрослых) «Слово», три странички: мне он кажется одним из лучших во всей русской литературе, включая Толстого и Чехова. При жизни он не печатался – не по политическим причинам, он чисто психологический, но написан с такой силой, что ни один журнал не мог его взять: сразу выцветали все соседние. (Напечатано посмертно в журнале «Москва», 1957, № 5.)
ЦЕННОСТЬ. Ахматова Блока ценила «за Тютчевым», а Гумилева «около Дельвига».
ЦЕННОСТЬ. Когда я говорю «это 4-стопный ямб», я – ученый, когда говорю «этот ямб хороший», я – изучаемый.
ЦЕННОСТЬ. Отзывы детей о политиках: «Ельцин – и плохой, и хороший: плохой, потому что Чечню разбомбил, хороший, потому что нас не разбомбил» («Арг. и факты», 1995, № 36).
ЦИТАТА. В анекдоте дама недовольна «Гамлетом»: «Общеизвестные цитаты, сшитые на живую нитку!» Собственно, каждый человек есть связка цитат, и у меня только перетерлась нитка, на которую они нанизаны.
«ЦНОТХИМ» была вывеска на доме в Старосадском переулке; cnota по-польски значит «добродетель».
Кому роскошь дорога, а не мила цнота,
Перед тыми накажи зачинить ворота
Герасим Смотрицкий
«ЦЫНЦЫРНЫ – цынцырны – цынцырны – цыцы», – изображает Блок бредовую мазурку в проекте варшавской главы «Возмездия». Это звукоподражание от любимого им Полонского: «… и цынцырны стрекотанье…» («Ночь в Крыму», с прим. «татарское слово – то же, что и цикада»).
ЧЕЛОВЕК – это мыслящий тростник, а НН – это чувствующий гранит.
ЧЕТВЕРГ считался недобрым днем по созвучию с червем и добрым по созвучию с верхом (С. М. Толстая).
ЧЕЧНЯ. «Здесь совсем чужие горы, / и чужая здесь река. Здесь чужое бродит горе / с автоматами в руках…» – писал когда-то сын-школьник об афганской войне.
ЧИЧИКОВ И МАНИЛОВ. В Китае, когда двое пропускают друг друга в дверь, третьей репликой следует сказать: «Подчинение выше уважения», – и пройти (слышано от В. М. Солнцева, а Б. Рифтин сказал: «Может быть, так было в эпоху вежливости, но не сейчас).
ЧЛЕН-КОРРЕСПОНДЕНТСТВО – это как сановника, от которого больше нечего ждать, назначают членом государственного совета. «Как я буду теперь смотреть в глаза Мелетинскому?» (еще не членкору) – сказал С. Ав. после своего избрания. «А каково мне было два года смотреть в глаза вам?» – напомнил я.
ЧТЕНИЕ. «Ты хочешь читать в его душе слишком уж мелкий шрифт».
ЧТО и О ЧЕМ. По радио на Пасху читают стихи Набокова о Марии: «… что если этих слез / Не стоит это Воскресенье?» Стихотворение – антихристианское, но, видимо, опять важнее, о чем говорится, чем что говорится. Так когда-то прославлением революции считалось вступление Пастернака к «905-му году», кончавшееся: «Ты бежишь не одних толстосумов – все ничтожное мерзко тебе».
ЧУВСТВЕННОСТЬ. В «Комс. правде» была анкета «Насколько вы чувственны?» с вопросами:
1) У вас есть любимое время года? 2) Любите ли вы смотреть на радугу? 3) пробовать новую пищу? 4) любоваться закатами? 5) ощущать прикосновения? 6) прикасаться к любимым людям? 7) Случалось ли вам плакать от музыки? 8) Связываются ли для вас запахи и звуки с определенными воспоминаниями? 9) Возбуждают ли вас духи? 10) Любите ли вы прикасаться к некоторым тканям? 11) к шелку? 12) хрустеть по свежему снегу? 13) Нравится ли когда солнце согревает лицо? 14) Раздражают ли громкие и назойливые звуки? Я на все ответил «нет» (на первый и последний с колебанием) и оказался ниже нуля. А. на все твердо ответила «да».
ЧУВСТВО. «Очень чувствительна и очень бесчувственна», – сказала дочь о НН.
ЧУВСТВО. Г. Уолпол говорил: мир – это комедия для тех, кто думает, и трагедия для тех, кто чувствует. «Думай за себя, чувствуй за других», – кажется, это Хаусмен?
ЧУВСТВО. Есенина водили в ночлежку (чтобы вправду было: «Я читаю стихи проституткам…»), он изо всех сил читал стихи, слушали его прохладно, только одна женщина плакала навзрыд. Когда уходили, он подошел, заговорил, она не ответила: оказалось – глухая (Эрлих).
ЧУЖОЕ СЛОВО. Если я в газетной заметке возьму каждое слово в кавычки – она обретет фантастическую глубину: почти Андрей Белый. Кавычки – знак безответственности (как и тире).
Что знает волна о море?
Саид Исфаганский.
ШКУРА. Эйдельман сказал Городницкому: «Все, социализм уже не вернется, в худшем случае на несколько лет, не больше». – «Так за эти несколько и тебя, и меня убить успеют». – «Ну, не
