Том 2. Дипломатия в новое время ( 1872 - 1919 гг.) - Владимир Пугачев

Изменение границ в пользу Италии никак не вязалось с требованием «справедливости», о которой так много распространялся Вильсон в своей программе. Пункты шестой, седьмой и восьмой, содержавшие требование, чтобы Германия очистила все захваченные территории, отнюдь не подкреплялись обещанием освободить области, захваченные самой Антантой у Германии или у Турции.

Напыщенный лозунг о создании Лиги наций как средства против новых войн был особенно горячо подхвачен буржуазной пацифистской прессой. Разумеется, в том виде, как мыслилась Лига наций, она не достигала своей цели — быть барьером против новых войн. На деле и она прикрывала захватнические замыслы. Идея Лиги наций была выдвинута в Англии во время войны. Видным сё пропагандистом был лорд Сесиль, для которого прототипом Лиги наций являлся реакционный институт — Священный союз, созданный на Венском конгрессе.

«В настоящее время все уже забыли, — писал лорд Сесиль полковнику Хаузу 3 сентября 1917 г., — что Священный союз имел своей первоначальной целью сохранение мира. К несчастью, в дальнейшем он выродился в союз тиранов… Подобная опасность, быть может, ныне и не очень велика, но пример этот свидетельствует о том, как легко самые благонамеренные проекты могут потерпеть неудачу».

Инициаторы Лиги наций и не скрывали, что Лига наций, подобно Священному союзу, должна стать стражем той системы, которая сложится по окончании войны.

Когда явственно обозначились признаки победы Антанты, Вильсон начал расшифровывать свои туманные пункты. 27 сентября 1918 г. он выступил в Нью-Йорке с дополнительными комментариями к 14 пунктам. Он говорил о том, что правительство Германии не соблюдает никаких договоров и не признаёт ничего, кроме силы и своих собственных интересов. «Германский народ, — подчёркивал президент, — должен теперь, наконец, понять, что мы не можем верить ни одному слову тех, кто навязал нам эту войну».

Маневр Вильсона был достаточно ловким. Американский президент пытался захватить в свои руки дипломатическую инициативу международных переговоров и подсказывал немцам, куда им следует обратиться с просьбой о мире.

Просьба Германии о перемирии. В тот самый день, когда делегаты Болгарии размышляли над ультиматумом Франше д’Эспере, в отеле «Британик» в Спа состоялось совещание военных и политических деятелей Германии. Гинденбург и Людендорф потребовали немедленного заключения перемирия. Присутствовавшие государственные деятели заявили, что внезапное предложение мира может вызвать резкое недовольство и, возможно, революционное движение в стране. Поэтому предпочтительно сделать предложение о мире от имени нового правительства, облечённого доверием Рейхстага. Министр фон Гинтце предлагал обратиться с просьбой о мире к Вильсону, — сигнал президента, очевидно, был принят во внимание. Гинденбурга и Людендорфа смущало, что длинный путь к Антанте через Вашингтон потребует много времени, а между тем война может переброситься на территорию Германии. Генералы просили отправить ноту как Вильсону, так и Англии с Францией. Решение совещания было сообщено Вильгельму П. Он поручил составить ноту к президенту Вильсону с просьбой оперемирии и заключении мира. Днём 29 сентября был составлен манифест о введении в Германии некоторых основ парламентской системы. 30 сентября канцлер Гертлинг подал в отставку. Начали искать нового канцлера. Предполагалось закончить формирование правительства к 1 октября и тогда же послать ноту Вильсону.

Подошёл намеченный срок. Нового правительства ещё не было. Нота лежала без движения. Гинденбург и Людендорф нервничали. Фронт разваливался. Было немало случаев, когда солдаты отказывались итти на передовые линии. Тем, кто шёл в окопы, кричали: «Штрейкбрехеры! Мало вам войны!»

Фронт передвинулся на территорию Германии. Плану спасти, что можно, для будущего реванша угрожало крушение. Генералы требовали немедленного заключения мира. В Берлин был командирован представитель верховного командования, чтобы выступить перед лидерами Рейхстага. Гинденбург выехал в Берлин. Командование настаивало на том, чтобы нота была послана ночью 1 октября, в крайнем случае утром 2 октября. Но канцлера всё ещё не нашли. 3 октября Гинденбург подал правительству записку:

«Верховное командование настаивает на поставленных им в понедельник 29 сентября сего года требованиях о немедленном обращении к нашим врагам с предложением мира… Положение с каждым днём обостряется и может принудить верховное командование к принятию тяжёлых решений».

Гинденбург угрожал тем, что само командование возьмёт в свои руки ведение дипломатических переговоров, — так торопились генералы получить мир.

Наконец, в октябре в Германии было создано правительство во главе с принцем Максом Баденским, который слыл либералом. В состав этого правительства вошли и представители германской социал-демократии. В ночь с 4 на 5 октября Макс Баденский с помощью швейцарского правительства отправил телеграмму президенту США Вильсону с просьбой заключить перемирие и начать мирные переговоры на основе 14 пунктов Вильсона и его разъяснений от 27 сентября.

Руководители германской политики оказались правы. Внезапная просьба о мире произвела в стране ошеломляющее впечатление. Вскрылась официальная ложь правительства. Ещё 1 августа Вильгельм II заявлял, что самое тяжёлое осталось позади; всего неделю спустя, 8 августа, разразилась военная катастрофа. Тиски цензуры не могли скрыть положение на фронте. В стране усиливалось брожение.

5 октября к предложению Германии о перемирии присоединилась и Австро-Венгрия. Рассматривать австрийское предложение Вильсон отказался. Вене было заявлено, что союзники уже давно признали как Чехословакию, так и национальные требования югославов.

Капитуляция Австро-Венгрии и Турции. Отказываясь вступить в переговоры с Австро-Венгрией, Антанта тем самым ускоряла её развал. Армия покидала фронт. Вспыхнуло восстание в хорватских полках, стоявших в Фиуме. Восставшие захватили город. Чехословакия объявила себя независимой. Венгрия превратилась в самостоятельную республику. «Лоскутная монархия» развалилась.

Наступательные операции союзников привели и турок к полному поражению. Большую роль в их разгроме сыграла авантюра Энвера, начавшего наступление на Баку. Это отвлекло значительные турецкие силы с малоазиатского театра. 30 октября в порту Мудрое, на острове Лемнос, на британском корабле «Агамемнон» англичане заключили с турками перемирие. Турки должны были очистить Аравию, Месопотамию, Сирию, Армению, часть Киликии. Одним из первых пунктов Мудросского перемирия турки обязывались открыть победителям доступ в Чёрное море и соглашались на оккупацию войсками Антанты Константинополя и проливов.

3 ноября окончательно сдались Австрия и Венгрия. По условиям перемирия, заключённого в Падуе, австро-венгерская армия демобилизовалась и расформировывалась, за исключением 20 дивизий. Половина её военного имущества отдавалась Антанте. Морской и речной флоты разоружались. Союзники получали броненосцы, крейсеры, истребители, подводные лодки и воздухоплавательные средства. Блокада Австрии и Венгрии сохранялась. Антанта получала право использовать все средства сообщения для продолжения дальнейшей борьбы против Германии. Положение немцев стало безнадёжным.

Предварительные переговоры о перемирии.8 октября государственный секретарь США Лансинг от имени Вильсона ответил на ноту Германии. Он требовал подтверждения того, что германское правительство принимает все условия, изложенные в 14 пунктах, а также в последующих заявлениях президента. По поводу просьбы о перемирии Вильсон заявлял, что пока германские войска не очистят всех оккупированных районов, он отказывается предложить своим союзникам приостановить военные действия. В заключение президент запрашивал, говорит ли канцлер от лица тех, которые до сих пор являлись руководителями войны. Этим делался явный намёк на императора и германское командование.

9-го в Германии состоялось заседание военного кабинета. Людендорф сообщил, что он беседовал с рядом командующих фронтами и армиями. Все они требуют мира.

На вопрос министра иностранных дел, обращенный к Людендорфу, сможет ли фронт продержаться хотя бы три месяца последовал резкий ответ: «Нет».

12 октября Германия согласилась на новые предложения. По поводу последнего вопроса Вильсона она уклончиво сообщила, что канцлер говорит от имени германского правительства и германского народа.

Но Вильсону это показалось недостаточным. Нажим Антанты на фронте всё усиливался. По мере новых военных успехов росли и политические требования к противнику. В новой ноте от 14 октября Вильсон требовал от Германии безусловного отказа от подводной войны, а также прекращения опустошений, производимых германскими войсками при отступлении. При этом Вильсон не обещал отказаться от блокады Германии. Далее Вильсон писал, что союзники не пойдут ни на какое соглашение, которое не обеспечит действительного военного превосходства сил США и союзников на фронте. Наконец, Вильсон уже ясно давал понять, что Вильгельм II должен отказаться от власти.