Сovert Netherworld. Бесконечность II. Медальон погибшей принцессы - Андрей Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– С первого выстрела! – восхитилась Покровская – вот это да!
Их избранное высочество, кажется, начинает оттаивать. Может у Штильхарта не такой плохой вкус? Вот только узнать это можно будет в райских садах за стаканчиком нектара. Два раза ей так не повезет. Так просто не бывает! Второй F-18 куда-то отвалил, но вряд ли далеко. Скорее всего сейчас подобьет нас сзади.
Оглушительный толчок сказал, что она оказалась права.
Штильхарт подарил ей сногсшибательную улыбку. Да, да радуйся.
– Что ты там говорила, про сбивания? – поинтересовался он.
И почему парни могут быть такими едкими, подумала пилот. Это им не к лицу.
– Я говорила про беспилотники – нашлась пилот – хотя ты с вероятностью 1 к 5 назовешь мой ответ не убедительным.
– Просто приятно осознавать, что лучший пилот мира не Бог – сказал Штильхарт.
– Провалилась на экзаменах по божественности – сообщила Алин, делая бочку – мы потеряли основной двигатель. Приготовьтесь к большому бум.
Авонамйелус убрала со лба волосы и вжала руки в штурвал. Основная проблема была не в посадке, а в том, что F-18 постоянно висел сзади, ожидая удобного случая, чтобы добить всё ещё верткую цель. Ничего, прежде чем мы сгорим заживо, я добавлю ещё один пункт в список моих зверских преступлений. Алин щелкнула тумблером и крыльевые пулеметы развернулись назад. Для пилота F-18 это стало большой неожиданностью, он был слишком близко от противника, чтобы иметь возможность уйти. Пулеметы изрешетили истребитель, и он с ревом рухнул вниз.
Алин с удовольствием понаблюдала бы за падением, но конвертоплан трясло в предсмертной агонии, и скалы Ньюфаундленда неслись им навстречу с бешеной скоростью. Управление почти полностью отказало. Алин ещё меньше была рада встрече с местами детства, чем предполагала. Теперь она понимала выражение слезы от встречи с родиной в полной мере.
Минуту спустя конвертоплан приземлился на зеленой равнине с мелкими скалами, в тучах дыма, огня, кусках дерна и пожарной пены, оставив длинную борозду.
– Мягкая посадочка – прокомментировал Флориан, отряхиваясь – в твоем стиле.
Алин только театрально взмахнула руками.
Интересно, какая тогда жесткая посадка, задалась вопросом Наташа. Впрочем высказываться вслух она не стала. Её костям даже думать об этом было страшно.
Приводной механизм двери по счастью работал. Авонамйелус первой выбралась из подбитой машины и огляделась. Вокруг ни души. Наверное, в их случае это было хорошо, хотя Алин бы не отказалась бы наткнуться на одинокого ковбоя, у которого можно было бы одолжить внедорожник, на этом зелёном клочке суши, они были как на ладони. Оставалось надеется, что их временно признают погибшими.
– Холодновато – поежилась Наташа – нам далеко идти?
Алин пожала плечами.
– Несколько часов – сказала она, натягивая бомбер – отойдем от воды станет теплее. Возьмите с собой термосы с горячим чаем. Он согреет по дороге.
Они уже приготовились идти, но монах не двинулся с места. Он стоял с закрытыми глазами и теребил четки. Господи, нашел время молится, подумала Авонамйелус.
– К нам гости – сообщил старец.
Алин ошарашено посмотрела на монаха и развернула голову. Точно. Военный «Гелендваген». Кажется их не захотели временно признавать погибшими.
Свет фар ударил по глазам. Авонамйелус вскинула пистолет.
– Грязно сели – послышался голос – вы учили по-другому.
Алин вздрогнула. Не может быть, она знает этот голос.
– Лео? – неуверенно спросила пилот.
Из света фар вышел темнокожий парень лет двадцати, в лётных брюках и кожаной куртке. Военного образца кепка была лихо задрана на затылок.
– Вы учили всегда сохранять машины в целости – улыбнулся парень – добро пожаловать домой, командир.
Командир, усмехнулась Алин. К ней так не обращались уже очень давно. Она уже забыла какого это.
– Я больше не ваш командир – сухо сказала она – я подвела вас и не заслуживаю этого звания.
Парень усмехнулся.
– Не знаю, кого вы подвели – сказал он – но точно не меня. Для меня вы всё ещё командир.
Алин фыркнула.
– Ещё я боролась с патетикой – заметила она – ладно, потом об этом. Что ты здесь делаешь?
Лео пожал плечами.
– Адмирал послал меня встретить вас – сказал парень – он предчувствовал, что вы не долетите, до аэродрома.
Алин недоверчиво прищурилась.
– Ты работаешь на адмирала? – спросила пилот – давно?
Лео покачал головой.
– Я служу там, где служил – сказал он – адмирал пришел ко мне вчера и велел ждать вас. Сказал, что вам будет нужна помощь, а я не бросаю своего командира.
– Доставите нас к нему? – спросил Флориан – сегодня?
– Именно сегодня – сказал Лео – он уже ждет вас и просил передать Флориану Штильхарту, что приехал Фабиан.
Штильхарт нервно дернул щекой.
Фабиан, здесь? Флориан, раздражаясь на себя, выдохнул. Он только сейчас вспомнил, что кроме поисков медальона он ещё кое-что должен был сделать. Итак, раз Фабиан приехал, заначит у него есть результаты о ДНК девушки и наверняка, как всегда самые обнадеживающие. Вот только откуда, чёрт возьми, он узнал, что они будут здесь? Ладно, сейчас это не так важно. В конце концов у Адмирала много источников, а их головокружительный побег наверняка обсуждают даже в Антарктиде. Важно другое, какую бы информацию Фабиан бы не раскопал, её получение хоть на шаг, но приблизит их к распутыванию всей этой чертовщины.
Наверное, это было лучшее окончание их полета. Бог, не иначе, через этого старца, подарил им ещё немного везения. Лео довез их до города без проблем. Флориан был почти уверен, что по их будут искать, но это будет позже. По крайней мере не сегодня. Разговорившись с парнем, узнали, что он был лейтенантом из 16-го штурмового авиакрыла. Его казалось совершенно не смущало то обстоятельство, что полчаса назад Алин расстреляла в воздухе двух его сослуживцев. Сама Авонамйелус во время рассказов Лео хранила холодное молчание. Она по-прежнему воевала со своим прошлым.
Мимо стали проплывать признаки человеческого обитания. Столица Ньюфаундленда городок Сент-Джонс был одним из старейших европейских поселений на континенте. Назван он был в честь крещеного еврея Джованни Кабото, который был первым европейским поселенцем в Северной Америке. Во время семилетней войны Сент-Джонс стал полем битвы между Англией и Францией, а
