Электронная совесть (сборник) - Илья Варшавский

Направляясь на кухню, он опрокинул стоявший у кровати торшер, произведя при этом шум, соизмеримый только с грохотом падения Вавилонской башни.

Нонна зажгла свет над кроватью и с изумлением уставилась на мужа.

– Лекочка, ты?!

По выражению Лекочкиного лица можно было предположить, что вместо горячо любимой супруги он увидел на семейном ложе легендарную Медузу.

– Нонна?!!

– Почему ты здесь? – спросила Нонна, накидывая на плечи халатик – Что-нибудь случилось?

– Не знаю… – его вид выражал полную растерянность – Честное слово, не знаю…

– Ты не был в Тбилиси?! – У нее мелькнула страшная догадка – Скажи мне правду, не был?!

– Был. – Лекочка сел на кровать и обхватил голову руками. – Я… и теперь… в общем… в Тбилиси…

– Что?!

С одной стороны, ароматы грузинской кухни, которыми благоухал Лекочка, исключали всякие подозрения, но с другой…

– Как в Тбилиси?! Ты понимаешь, что говоришь?! Лекочка!

– Не понимаю. – Он потер лоб ладонью. – Не понимаю, Нонна, хотя кое о чем догадываюсь. Впрочем… право, не знаю, можно ли об этом говорить, ведь я…

Черт побери! Тут уже пахло тайной…

Мне не хочется разглашать методы, которыми пользуется в таких случаях лучшая половина человечества.

– Только без трепа, – сказал Лекочка, – клянешься?

– Клянусь! – Розовые лучи восхода уже зажгли волшебным пламенем ореол белокурых волос на подушке. – Клянусь, Лекочка, ты же меня знаешь!

– Так вот… на этом симпозиуме была группа физиков. Они выступили с бредовой идеей о возможности биотрангуляпии.

– Чего?

– Биотрангуляции. Ну, возможности переносить человека в любую точку пространства.

– На чем?

– Ни на чем. Просто так, по эфиру.

– Вроде телевидения, да?

– Г-м, не совсем. По телевидению ты видишь изображение, а тут… – Лекочка потрепал ее по щеке, – а тут, так сказать, полный перенос материального тела. Впрочем, это уже подробности, которые нельзя разглашать, ты же поклялась, помнишь?

– Помню, Лекочка. Так они тебя тран… тран?..

– Биотрангулировали. Другого объяснения я найти не могу. Видишь ли, днем я очень резко выступил по основному докладу, доказывал, что при нынешнем уровне науки эту затею осуществить нельзя. Вот они, наверное, и решили подшутить.

– Тебе было больно?

– Нет. Мы сидели за столом. Они притащили с собой какой-то черный ящик. Я в это время ел шашлык на ребрышках, и вдруг!..

– Ты был пьяный?

– Ну что ты, Нонна! Это же симпозиум.

– Постой! А вещи? – Нонна приняла сидячее положение. – Чемодан они тоже трангулировали?

Лекочка развел руками.

– Чемодан остался в гостинице. Они, видимо, не учли…

– Нужно немедленно дать телеграмму! – Нонна подошла к телефону. – В какой гостинице ты остановился?

Лекочка одним прыжком преодолел расстояние в пять метров.

– Ты с ума сошла! Пойми, в какое положение я попаду. Ведь я член редакционной комиссии. Можешь себе представить, как все будут ржать, если выяснится, что меня биотрангулировали сразу после моего выступления?!

– Да, но чемодан…

– Мне нужно немедленно лететь в Тбилиси. Через два часа я буду там как ни в чем не бывало. Пусть попробуют доказать, что меня…

– О, господи! Ты так и будешь мотаться взад и вперед?

– Ну нет, второй раз им эту хохму выкинуть не удастся.

Лекочка с лихорадочной быстротой оделся и направился к двери.

– Ну, я поехал.

– Деньги-то у тебя на билет есть?

– Есть, есть. Бегу, а то опоздаю на самолет.

Он исчез так же внезапно, как и появился, и только смятая подушка, хранившая смесь запахов лука и цинандали, свидетельствовала о том, что это был не сон.

Что же касается всяких толков, будто… Нет, нет! Пусть уж лучше вся эта история останется загадкой для грядущих поколений.

Человек, который видел антимир Рассказ-шутка

Его фамилия была Горст. Горст Изекииль Петрович. Он дважды повторил свое имя, тщательно скандируя его по слогам. Вообще, это был очень скрупулезный человек, склонный к самоанализу. Я это почувствовал с самого начала, когда он впервые рассказал мне о своем даре. Он обнаружил его у себя года три назад.

– Очень трудно объяснить, как это получается, – сказал он, чертя прутиком какой-то узор на песке. – Представьте себе окружающий вас мир (кончик прутика прочертил большой круг), а это вы (появился крестик в центре). Все люди видят окружающее их пространство вот так (лучи от крестика к окружности), а я одновременно и внутри и снаружи (стрелки вне круга, устремленные к центру). Впрочем, вряд ли это все можно так просто себе представить.

– Действительно, трудно, – согласился я, – непонятно, как вы можете видеть все предметы одновременно спереди и сзади.

– Не совсем так. Скорее, снаружи и изнутри, но это вовсе не значит, что я вижу то, что у вас здесь, – он дотронулся прутиком до моей груди. – Снаружи и изнутри не отдельные предметы, а весь мир в целом. Я вижу мир в его противоположностях, – добавил он, помолчав. – Может быть, я недостаточно точно выразился. Скорее всего, правую и левую модели мира одновременно.

– Как же это все выглядит?

– Очень небольшой участок пространства, в котором вместе существуют наблюдаемые мною предметы и их зеркальные отображения. Иногда они накладываются друг на друга полностью, а иногда только частично, но вместе с тем они всегда разделены какой-то неизвестной нам материальной средой, в которую погружены, как в жидкость.

Это был наш первый разговор. После этого мы много раз встречались в том же маленьком скверике, затерянном среди нагромождения многоэтажных зданий, и беседовали о его удивительной способности видеть мир. У меня создалось такое впечатление, что все это происходило у него в состоянии, близком к трансу. Он несколько раз мне говорил, что его дар связан со способностью сосредоточиваться, отвлекаясь от окружающей обстановки. Для этого он подолгу фиксировал взгляд на каком-то блестящем предмете, о котором он рассказывал очень неохотно, приписывая ему, по-видимому, некую особую силу талисмана.

Как-то я ему напомнил, что такой прием далеко не нов и известен йогам уже много тысячелетий. Почему-то это его очень рассердило.

– Ни один йог не видит дальше своего носа, – ответил он сухо и поднялся со скамьи.

Ушел он не попрощавшись.

Несколько дней я тщетно поджидал его на обычном месте. Когда наконец он появился, у него был очень утомленный вид.

По его словам, все эти дни он был занят попытками установить связь с таинственным зеркальным изображением нашего мира. Результаты превзошли все его ожидания. Ему удалось обнаружить там своего двойника и даже разговаривать с ним, но это потребовало такого колоссального напряжения всех его сил, что кончилось обмороком, продолжавшимся несколько часов.