Фитин - Бондаренко Александр Юльевич

«В настоящее время в Румынии существует так называемая “Комиссия помощи польским беженцам” /“ИМКА”/, которая в своей деятельности ориентируется целиком на эмигрантское польское правительство в Лондоне, не признает Временного правительства в Польше и никакой связи с ним не поддерживает.

Из агентурных материалов, имеющихся в нашем распоряжении, видно, что, прикрываясь вывеской “Комиссии”, отдельные её члены занимаются активной разведывательной деятельностью в Румынии и ведут работу против Советского Союза.

Нам известно, что председатель этой “комиссии”[476] поляк СВИДЕРСКИЙ Казимир в течение длительного времени возглавляет группу польских разведчиков в Румынии, в 1943 году был арестован немцами и в начале 1944 года из-под стражи освобождён. Продолжает вести активную разведывательную работу.

Из агентурных материалов, полученных из Вашингтона, видно что СВИДЕРСКИЙ непосредственно связан с англичанами и американцами, информирует их о произведённых арестах среди поляков и о мероприятиях, проводимых нашими советскими организациями. <...>»[477]

Объяснять, что разведки недавних наших союзников теперь начинали активно работать против Советского Союза, смысла нет, а вот документально подтвердить — не сложно. Вот спецсообщение, датированное сентябрём 1945 года:

«В июле с. г. работник комиссии по репатриации в Германии передал нашему резиденту в Париже архив украинских националистических организаций, существовавших в гор. Веймар (Германия) до июня 1945 года, т. е. до перехода Веймара в зону оккупации советских войск.

На основании захваченных документов установлено, что в гор. Веймар, во время оккупации его союзниками, было сосредоточено до четырёх тысяч украинцев, бежавших с немцами из Украины.

В Веймаре находились бывш. Харьковский “Провод” ОУН во главе с его руководителем ДОЛЕНКО В. Д., “Украинский Центральный Комитет” (УЦК) во главе с В. КУБИЙОВИЧЕМ и другие антисоветские националистические организации, действовавшие на Украине при немцах. <...>»[478]

Далее следует информация обо всяких организационных пертурбациях и, разумеется, «делёжке портфелей» — какой смысл человеку «идти во власть», если он с того ничего не имеет? Нас это не очень интересует, а вот прочитать про тех, кто, в отличие от гитлеровцев, изначально не побрезговал услугами заведомых предателей, — будет достаточно любопытно. (В спецслужбах есть такая циничная шутка: «Нет отбросов, а есть резервы», — но к нашей разведке она, конечно, никакого отношения не имеет!) Если же говорить про отношения гитлеровцев и бандеровцев, то мы прекрасно помним, как в 1941-м немцы сразу же указали последним на их место и только после чувствительных ударов Красной армии согласились признать в них нечто «себеподобное»... Однако возвращаемся к документу, утверждённому Павлом Фитиным:

«<...> 14 апреля, после оккупации Веймара американскими войсками, по общему согласию находившихся там националистических главарей, “Украинский Центральный Комитет” — УЦК был ликвидирован как “немецкая административная единица” и вместо него создан “Украинский комитет”, председателем которого назначен старый украинский эмигрант — петлюровец КОВПАНЕНКО.

Группа, возглавляемая ДОЛЕНКО, настаивала на активных действиях “правительства” УНР, считая, что все украинцы — военные должны явиться в украинские легионы, существующие в американской и английской армиях, и что премьер-министр УНР должен письменно обратиться к ЭЙЗЕНХАУЭРУ[479] с извещением о наличии “президента” и “правительства” УНР, чтобы американцы оказали помощь и приняли “правительство” под свою опеку.

“Правительство” УНР по этому вопросу заняло тогда выжидательную позицию.

По имеющимся в 1 Управлении НКГБ данным, ЛЕВИЦКИЙ, после оставления Веймара американцами и оккупации города Красной Армией, выехал и находится во Франкфурте на Майне, где вместе с Андреем МЕЛЬНИКОМ возглавляет созданный американцами “Украинский Комитет”...»[480]

Как видим, наши американские союзники уже тогда активно разыгрывали ту самую краплёную «украинскую карту», на которую оказалось так много поставлено сегодня.

Разумеется, краплёная карта у них была не одна, и волонтёров «холодной войны» англо-американцы набирали, где только возможно. Уровень «добровольцев» был понятен; о том, что с этими «резервами» постоянно нужно держать ухо востро, свидетельствует следующее, подготовленное ИНФО и завизированное Фитиным в декабре 1945 года, спецсообщение:

«Резидент НКГБ СССР в Варшаве сообщает:

В конце ноября с. г. польскими органами безопасности был перехвачен прибывший из Лондона курьер от генерала КОПАЙСКОГО, начальника польского “генштаба” в Лондоне.

При обыске у курьера была обнаружена зашифрованная телеграмма на имя командующего Армией Крайовой ЖЕПЕЦКОГО, известного под псевдонимами «Презес», «Слюсарчик», «Вольский» и «Ожуг», который ещё 5.11.45 был арестован безпекой.

Текст телеграммы гласит:

“006. 10 ноября. «Ожугу».

Для Вашего сведения сообщаю, что генерал АНДЕРС[481] проводит самостоятельную политику, противоречащую как воле большинства польской общественности, так и позиции польских руководящих деятелей в Лондоне. Нами установлено оживлённое передвижение курьеров и наличие самостоятельной радиосвязи между 2 корпусом и Польшей. Эта деятельность 2 корпуса вызвана тем, что много людей уклоняются, о чем Вы сообщали. (Так в тексте. Примечание 1 Управления НКГБ.)

АНДЕРС атакует наших людей и стремится к овладению денежными средствами страны, имеющимися в распоряжении нашей администрации. Два человека АНДЕРСА совершили вооружённое нападение на нашу пляцувку[482] в Италии, арестовали несколько человек, захватили шифры и денежные средства, в том числе полмиллиона долларов. <...>”»[483]

...Понятно, что и наша разведка совершенствовала свою деятельность, работая применительно к новым условиям и реалиям нового послевоенного мира.

«За короткий отрезок времени после освобождения Франции парижская резидентура НКГБ быстро наладила разведывательную работу и добилась положительных результатов. Она сумела использовать благоприятную оперативную обстановку, сложившуюся во Франции в конце 1944 — начале 1945 года, а также возросший престиж Советского Союза во всём мире для приобретения ценной агентуры и внедрения надёжных агентов в наиболее важные объекты страны пребывания. Особенно большое внимание уделялось спецслужбам, дипломатическим и иным представительствам ведущих западных государств.

В июне 1945 года в Центре был разработан окончательный план реорганизации бывшей объединённой разведгруппы и налаживания дальнейшей разведывательной работы во Франции. Было признано целесообразным расформировать эту группу, поскольку её организационное построение не отвечало требованиям конспирации. Многие агенты знали друг друга, были в курсе заданий, выполнявшихся другими членами организации. Средства и методы, успешно использовавшиеся в условиях Сопротивления, оказывались неприемлемыми в новой обстановке. Большое значение придавалось повышению качества добываемой информации, поскольку, например, из более чем тысячи агентурных донесений о положении во Франции, полученных в 1945 году, Центр использовал лишь 16 процентов.

Было создано несколько самостоятельных, не зависящих друг от друга небольших разведгрупп. Их назначение и задачи были чётко сформулированы. Наиболее ценная агентура выделялась отдельно.

Вскоре в Москву стали поступать данные, свидетельствовавшие о том, что французская контрразведка разрабатывает некоторые разведгруппы. Как отмечалось в докладной записке на имя начальника Первого управления НКГБ П. М. Фитина от 25 сентября 1945 года, целью французов являлось: