Единственная для темного эльфа 3 (СИ) - Мазарин Ан

Если честно, то, о чем я сейчас думала, крутилось вокруг маленького рогатого существа, оставшегося где-то рядом, но непонятно где. Поделившись с Фалем своим беспокойством, не нашла поддержки в преждевременной панике:

— Он поблизости. Это же шорс.

Как будто мне это должно все объяснить. По моему говорящему взгляду эльф догадался, что пояснение придется дополнить:

— Он отлично чует хозяев даже на больших расстояниях. Спокойно может разгуливать даже за пределами города, а потом пойти по следу, если мы уйдем без него.

Впрочем, дроу быстро пожалел о сказанном, ибо на моем лице отразился весь спектр переживаний за животинку. А если холодно маленькому? А если одиноко в незнакомом городе? А если на него кто-то напал, а мы об этом даже не узнаем⁇

Пришлось стресс заесть тем, что называю яблоком. Сколько же лет мне понадобится, чтобы привыкнуть к этому миру и его особенностям жизни?

—…к слову, нашу стражу (четверку) до последнего не выпускали, — дракон перехватил мое запястье, чтобы поудобнее вгрызться в единственное оставшееся яблоко, «по-братски» оставляя мне половину. — Ы! Кыслячына.

— Не нравится, не ешь, — отмахнулась, не сразу заметив легкий шок на лицах друзей. В особенности Фаля. М-да, всем еще предстоит привыкнуть к фамильярности в нашем общении. Это они еще шуток наших не знают. Развеселилась внезапно: — Прожорливая ты ящерица, хочешь быть не по карману своей госпоже?

— Ой, я тя умоляю, — дракон снова потянулся за остатком яблока, расплываясь в довольной улыбке. — Не знаю, что до госпожи, но моя леди никогда не пожалеет крошечного кусочка пищи бедному голодному дракону.

Яблоко пришлось отдать. Манипулятор, блин.

— Так вот, — прохрумкал мой чешуйчатый друг. — На самом деле, здесь я вас уже недели как две караулю, а вот до этого…

105. Стук чешуйчатого сердца

105. Стук чешуйчатого сердца

* некоторое время назад*

Тот, кого звали Ренди, был самым мерзким. Лишь издали похожий на человека, ничем таким он и в помине не был. Рендаамон походил на извращенную, но воплощенную фантазию сумасшедшего некроманта, проводящего эксперименты в подвале своего дома. Очень скоро в схватке Ша-Энг понял, почему тело противника в тумане казалось изломанным. Оно вообще было не совсем его.

Сотканное из чужих частей тел, высшее умертвие обладало примитивным, но разумом, способным не только анализировать ситуацию, но и составлять стратегию ведения боя. Что заметно отличало его от остальных врагов — им двигало желание пожрать, ну, и сладкий голосок магессы, направляющей нежить на дракона.

— Потроха-а-а, — стонал мертвец, отшвыривая крупные валуны в стороны, коими щедро отстреливался Ша-Энг, вынужденный отступать. Силы недюжинной ему явно было не занимать, и подпускать его к себе близко ящеру вообще не хотелось. Еще и детеныш этот… — Потроха-а-а!

— Не в этот раз, приятель, — невесело отшутился изумрудный, подсаживая девочку, чтобы удобно закрепилась на его спине. Не самая безопасная позиция, но защитить ее лучше, чем не подставить спину под удар, Ша-Энг не мог.

— Почему не в этот? — раздался наигранно расстроенный голосок повелительницы мертвых. — Так ты мне будешь нравиться еще больше, дружок. Сколько силы в твоих руках. У тебя будет посмертие, о котором можно лишь мечтать. Я приму тебя в свои нежные объятия.

— У-у, спа-асибо большое! Премного благодарен, но я как-нибудь поживу еще немного, — увернулся в последний момент от шустрого прыжка дикого мертвеца и едва не был задушен девчонкой! От страха, бедная, силу не контролирует, так в шею вцепилась.

— Я удивлен, Тейка, — баритон противника, что первым явил себя на свет, вновь привлек внимание, но лишь для того, чтобы пассивно возмутиться выбору магессы. Явно мужик неравнодушный. — Эта неотесанная падаль не достойна внимания столь утонченного создания, как вы.

Нежный, соблазнительный, совсем негромкий смех растворился в тумане, выдавая честолюбие красавицы. И да, эта женщина была невероятно привлекательна. Облаченная в длинное платье в пол, она не скрывала идеальных пропорций фигуры, а укрытые шалью обнаженные плечи молочным цветом мелькали под каскадом густых, длинных, по грудь, каштановых волос. Прекрасна и опасна.

Не то, чтобы Ша-Энгу было дело до оскорблений от мага, все еще не проявившего своей полной силы, но зверь внутри заметно обиделся. Захотелось заткнуть незаслуженные слова обратно в глотку пустозвону, а еще лучше…!

— Дядь, — тихонечко пропищали за ухом. — Ты только не обращайся.

— Что? — с шага сбился от неожиданности, но слух навострил.

— Дракона своего не призывай, дядь. Недоброе против тебя замыслили. Ждут, когда дракон придет…

— Откуда ты…? — но спросить Ша-Энг не успел.

Рендаамон выскользнул сбоку, воспользовавшись отвлекшимся вниманием противника. Ша-Энг взывал раненым бегемотом, поплатившись за невнимательность. Легкая туша отлетела в сторону, оставляя после себя гнилой шлейф, а вот дракон с силой сжал чуть выше места укуса. Под локтем красовался безобразный кровавый отпечаток неровной челюсти.

— Чтоб вас орки в зад оттрахали! — зарычал изумрудный, на мгновение забывшись. Когда опомнился, резко добавил для мелкой: — Ты ничего не слышала.

— Глуха, как ракушка.

Злость взбурлила в глубине души. Зверь пробудился, готовый рвать, испепелить обидчика! Но… неожиданное предупреждение, почему-то, возымело эффект. Тролль знает, с чего взяла эта мелкая, что обращаться нельзя, но какое-то шестое чувство удивительно согласилось.

— Ты омерзителен, — выплюнул брезгливо до сих пор не названный враг, сразу же обратившись к напарнице: — Что и требовалось доказать, моя дорогая. Всего лишь грязь под нашими ногами. Он недостоин даже привести нас к принцессе. Как она вообще терпела в своем обществе эту чернь, ума не приложу. Разве что, сама была такой же. Слышал, у нее даже нет за плечами рода.

Ну, все.

Ша-Энг никогда не забывал о своем происхождении. Об умерших человеческих приемных родителях, о десятилетиях скитаний на улицах, о снисходительной помощи изображающих добродетель и открытой агрессии к беспризорнику со стороны некоторых дворян. Не было и помыслов серьезных когда-нибудь поступить в академию магии, чтобы овладеть видовой магией как следует.

А Ша-Энг бы хотел. С детства завистливо провожал взглядом из-под подворотни адептов боевых факультетов. Вышколенные, гордые, осанистые. Сильные. Девчонки, стало быть, вокруг таких вьются, во внимании купаются… Такие никогда одни не остаются.

Но какая академия, когда часто даже съесть нечего? Силы-то на чем держаться будут? Изможденному драконенку, да необученному, только к магии и взывать. И мечтал же! Грезил! Так, что однажды оказался замечен.

И счастью не было предела. И надежда в сердце зародилась. Теперь все будет хорошо! Надо только себя показать, о землю разбиться, но на вступительных не оплошать! Только вот доверчивое сердце в очередной раз разбилось: драконья чешуя — редкий алхимический ингредиент, ибо ни один адекватный дракон не позволит опозорить себя и содрать хоть чешуйку. Проще обмануть и отнять у молодого и доверчивого.

Билет на боевой факультет, плата всего ничего. Ша-Энг не заметил, что двое преподавателей были слишком странными для тех, кем назывались. Они не учли, что мальчик не обучен вообще и не знает элементарного — обращения у него происходят спонтанно и дать желаемое он им не сможет сиюсекундно, даже если они его десять раз возьмут на факультет. Драконьи дети редко остаются одни, такое почти невозможно, откуда им было знать, что нашли именно такого? Кто-то же должен его обучать.

Странности списывались на то, что дело провернуть хотят незаконное. И видят боги, Ша-Энг был согласен, лишь бы покончить с этой жизнью, в которой никому не нужен. Счастливая жизнь, где окружают вниманием и заботой, стоит всего чешуйку.