Ну, здравствуй, муж! (СИ) - Абалова Татьяна Геннадьевна "taty ana"

— Ура!!!

Эпилог. Немного радуги и много розовых пони

Свадьба удалась. Случилась она на исходе лета, когда талию невесты уже нельзя было назвать тонкой, но походка все еще оставалась легкой. Этой самой легкой походкой Александра вновь прошла по дороге, ведущей к родовому гнезду Забирающих магию. Возложив цветы у развалин замка Белый лебедь, она отдала дань роду Вейховен и всем тем людям, что стояли с ее родными плечом к плечу в радости и горе.

— Это по вашему, по земному? — теребила рукав Юлькиного платья тетушка Зира. Джулия оказалась отменным организатором торжеств, а потому продумала программу до мелочей.

— Да, мы любим в счастливые минуты посещать памятные места, — Джулия вытерла набежавшую слезу, поскольку на женщин трех поколений, застывших у развалин некогда величественного замка, без умиления смотреть было нельзя. Беременность сделала Юльку чересчур чувствительной. Гормоны-гормоны…

Чета Ханнор отличилась фантазией и преподнесла Саше грандиозный подарок: накануне свадьбы, в то самое время, когда по плану завершался девичник, в бальной зале открылся портал, и из него вышли две пары.

— Мама?! Бабушка?! — Саша не могла поверить своим глазам: перед ней стояли любимые люди, которых она не чаяла увидеть. Пусть печать Хаюрба отрезала ее от Земли навсегда, Земля ее не оставила.

Хранители тайны рода Вейховен — им не нужно было объяснять, почему Саша оказалась в Агриде. Они поняли и приняли новую родину наследницы сразу. Той печальной частью жизни, которую Шаша провела в статусе рабыни, делиться с родными она не захотела. Зачем расстраивать отца и особенно деда, и без того чуть что хватающегося за сердце? Мудрые мужчины знали, на ком женились, но никак не ожидали, что когда-нибудь посетят этот фантастический мир.

И теперь все три женщины: Саша, ее мама и бабушка, стояли обнявшись у колонны, за тысячелетие чудом не занявшей горизонтальное положение, и… фотографировались на память.

— Скажу, что была в Греции, — бабушка кокетливо поправила шляпку и положила голову на плечо внучки. — Теперь вот так нас снимите!

Она уже простила Сашеньку за годы волнений. Хорошо, что та вообще умудрилась прислать весточку из Всемирья, иначе считали бы ее без вести пропавшей.

Само торжество случилось ближе к ночи, когда зажженные огни королевского замка приманивали к себе, словно бабочек на свет, тысячи гостей.

Король, нашедший время на приветственную речь, был краток, но убедителен.

— За спасительницу Агрида!

Чем ввел в смущение и без того постоянно вспыхивающую Сашу, саму от себя не ожидавшую столь явного проявления эмоций. Она то плакала, то смеялась, то невыразимая грусть от неминуемого расставания с близкими наваливалась на нее и заставляла с ностальгией вспоминать прекрасную и лучшую из планет — Землю.

Сегодня утром в тюрьме Тайного ведомства вновь появился посыльный. Гаррон, после коронации отца занявший место главы шпионов, переоборудовал камеру в кабинет переговоров, куда поддельный амулет Ханнора выбрасывал оборотней, жаждущих встречи с верхушкой Агрида. Теперь здесь не прижималась к стене грубая скамья, и не торчали из каменной кладки кольца с цепями. Всю тюремную атрибутику убрали, не желая обидеть «гостей», с которыми только начали налаживать отношения. Ковры, огромные подушки прямо на полу — как дань традициям Хаюрбата, в одной части, и стол переговоров — в другой. Мало ли, вдруг сам Хаюрб изволит напрямую побеседовать с новым королем Агрида? Правда, решетки никуда не делись. Их просто вмуровали в стены. На всякий случай.

Так вот именно утрешний визитер и принес то письмо, что сейчас заставляло грустить Сашу.

«Шаша! Я бы мог подарить тебе Всемирье — только захоти этого. Я бы мог разогнать гарем и сделать тебя единственной женой — только захоти этого. Я любил бы тебя вечно — только захоти этого. Но как бы ты ни захотела, я никогда не сниму с тебя печать птенца Хаюрба. Это гарантия того, что ты никогда не покинешь этот мир. И уж точно никогда не забудешь, что на свете существует песчаный король, который сделал тебя счастливой. Разве не так? Не будь у тебя печати Хаюрба, разве ты не сбежала бы на Землю, так и не узнав, кто ты такая? Не будь у тебя на бедре символа птицы Кермет, разве ты встретила бы Гаррона-пса?

Помни, в тебе часть моей крови, а потому я никогда не дам тебя в обиду. Лучше я сам тебя убью.

Гаррону-собаке привет от Великого волка».

— Я когда-нибудь вызову этого волчару на бой! — взвился Рон, но тут же, увидев, как дрожат губы Саши, понявшей, что свобода остается недосягаемой, прижал жену к себе. — Мы найдем способ избавиться от метки Хаюрба. Обещаю. Но, знаешь, король песков в чем-то прав. Мы счастливы благодаря ему. Не наложи он на тебя печать, ты бы умчалась на Землю с Даней или еще с кем-нибудь из своих парней, и никогда не спасла бы подыхающего в песках пса.

Он целовал ее нежно, снимал слезы губами, вдыхал запах ее кожи, гладил округлившийся живот.

— Помнишь, как мы мечтали о всяких глупостях?

— О каких из череды наших глупостей ты говоришь?

— О том, что за свадебным столом я залезу тебе под платье. И я ведь залезу.

— Милый, боюсь, ты запутаешься в пене кружев и сотне юбок, но так и не доберешься до сокровенного.

— Спорим, доберусь? У меня для этого будет уйма времени.

— Если за дело взялась Юлька, то у нас не окажется и минуты свободной. Мы постоянно будем на виду.

— И все-таки спорим?

— На что?

— На желание.

Эмоциональная речь Валааха еще была в самом разгаре, когда за спинами молодоженов появилась Афарика. В это раз воительница не блестела доспехами, а была одета сообразно тем храмовым росписям, что изображали ее нежной скромницей — в чем-то вроде накрученной на тело простыни.

Богиня, обменявшись с Гарроном взглядами, подняла ладонь… и мир остановился.

Валаах застыл с открытым ртом, Цвейта так и не отпила из кубка вина, Изегер не выпустил из рук вырывающуюся Джулию, спешащую к музыкантам, чтобы прервать затянувшееся поздравление бога Бездны громкой музыкой, ректор застрял в раздумьях, в какой же из университетов на Земле отправить отряд юных агридцев, пожелавших впитать технические науки, Дюша в образе ангелочка таращил глаза на дородную даму, в восхищении треплющую его за розовую щечку, Гердих утонул в мечтах, где видел двух внуков — у старшего на шее висел строн Меняющих лики, у младшего — амулет Палача.

— Что это? Почему все замерло? — Саша приподнялась, не понимая, что происходит.

Рон улыбался.

Его улыбка никогда не оставляла Сашу равнодушной, как и со значением поднятая бровь. Сердце невесты, предчувствуя очередную шалость, пустилось в бег.

— Где тут у нас сокровенное? — рука Гаррона пропала в пене кружев.

— Сначала объясни! — Саша освободила пену кружев от поползновений захватчика.

— Я же обещал, что преодолею сотню твоих юбок, но доберусь до сладкого? Афарика сделала нам подарок…

Саша вспыхнула маковым цветом.

— Заставила мир замереть?

— Разве ты не знала, что она из рода Останавливающих время?

— Так вот почему кинжал Элькассара до меня не долетел! — попыталась увести беседу в сторону Александра.

— И поэтому тоже, — не сдавался жених. — Ну так как?

Рука Гаррона уже нащупала колено невесты.

— Все-все! Ты выиграл спор! — Саша попыталась отодвинуться. — Глупость-глупостью, но я… стесняюсь.

— А на кровати не стесняешься?

— Там мы хотя бы одни.

— Пошли.

Гаррон подхватил смеющуюся Сашу на руки и выбрался из-за стола.

— Мы в кровать, — сообщил он куда-то в небо.

— Мир подождет, — с улыбкой в голосе ответили им небеса.

КОНЕЦ