Убей меня, когда разлюбишь… - Михаил Александрович Самарский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Детка, господи, как я скучал по вам. – Он упал перед ними на колени. По очереди поцеловал малышей, потерся своим носом об их носики. – Мои маленькие, как же замечательно вы пахнете. – Алексей с шумом вдыхал детский аромат.
Они задрыгали руками и ногами, радостно улыбаясь беззубыми ртами. Долотов закрыл ноутбук жены, отложил его в сторону и, взяв руки жены, поцеловал ладони.
– Так скучал, что пропал на десять дней? – саркастично ухмыльнулась Алиса, убирая руки. – Где ты был все это время?
– Прости меня, любимая, – взмолился он, глядя ей в глаза, продолжая исповедь, – опять сорвался. Сам не понял, как это произошло. Когда ты сообщила, что бабушка умерла, у меня крыша поехала.
– Ты не ответил на мой вопрос, где ты был десять дней? – стиснув зубы, со злостью спросила она и добавила: – Даже Николай не знал, где тебя искать.
Алексей по ее реакции пытался понять, видела она те злополучные фотографии или нет.
– У друга, – соврал Долотов.
– Это что же за друг такой, которого даже Принц не знает? – прищурилась жена.
– Мой одногруппник. Я уехал к нему на дачу и там был все это время. Прости, мне хотелось побыть одному, – снова врал муж, отводя взгляд.
Все это время Долотов был как в бреду. Из обрывков воспоминаний и рассказов Макса постепенно вырисовывалась картина десятидневных похождений. Какие-то незнакомые квартиры, клубы, шумные компании, липнущие, как назойливые мухи, пьяные девицы. Несмотря на наркотическое опьянение, он смог вспомнить, что ни с одной из них у него не было секса, и осознание этого принесло невероятное облегчение. Сидя теперь перед любимой женщиной, он готов был провалиться сквозь землю, его охватило невыносимое чувство стыда.
– Алексей, – холодно обратилась она нему и добавила: – Если тебе в тягость семья, ты можешь быть свободен. Я тебя не держу, без проблем дам тебе развод. Это твой дом, я не буду претендовать на то, чтобы жить здесь. Ты только скажи, мы сразу уедем с детьми.
От тирады жены по позвоночнику пробежал ледяной холод.
«Идиот, ты думал, что с рождением детей жена от тебя никуда не денется? Это не про Алису», – подумал он.
Впервые в жизни Алиса назвала его Алексеем. Полное имя, произнесенное женой, настолько резануло слух, что Долотов невольно напрягся.
– Нет, детка, вы никуда не уедете. – Он отчаянно замотал головой. – Вы моя семья, я люблю вас и никуда не отпущу.
– Леша, мы не нужны тебе, – с горечью и отчаянием в голосе выкрикнула жена, напугав детей. Малыши, как по команде, дружно заплакали.
– Тише, любимая, – успокаивал Долотов.
– Убирайся с моих глаз. – Алиса показала рукой на дверь. – Иди опять к своим друзьям. Тебе же там лучше, чем с нами.
– Я никуда не уйду. – Муж отрицательно покачал головой.
Алексей встал и, выйдя за дверь, со второго этажа крикнул вниз:
– Татьяна Михайловна, вы не могли бы подняться и забрать детей? Нам с женой надо поговорить.
– Да-да, конечно, я уже иду, – послышался снизу ответ няни.
Спустя минуту женщина вошла в комнату, Алексей помог ей взять на руки плачущих сына и дочь и, затворив за ними дверь, вернулся к жене.
– Не прикасайся ко мне. – Алиса выставила перед собой ладонь.
– Милая, успокойся, иди ко мне, это же я. – Он присел перед ней на корточки и хотел обнять жену, но она отстранилась от него.
– Ты сволочь, – на глазах Алисы заблестели слезы, – бросил меня одну. Я совершенно ничего о тебе не знала, жив ты или мертв. А ты все это время сидел у какого-то друга на даче. Да как ты мог?! Ты даже ни разу не позвонил, не поинтересовался, все ли с нами в порядке. Я с ума сходила, не зная, где ты, что с тобой. У меня от этого даже молоко пропало. Дети орали сутками, я не могла их успокоить, – в гневе кричала жена.
Долотов понял, Алиса еще не видела тех фотографий, иначе она бы уже сказала о них. Он облегченно вздохнул, думая о том, как убрать те злополучные снимки из сети.
– Малышка, прости меня, обещаю, это был последний раз, – умолял Алексей. – Знаю, я придурок, законченный дебил. Дай мне шанс. Я исправлюсь. – Он протянул руки и, обхватив ее за талию, снова предпринял попытку притянуть ее к себе.
– Не смей ко мне прикасаться, подлец. – Она с размаху влепила ему звонкую пощечину, от которой у мужа потемнело в глазах.
Долотов потер ушибленное место, вспомнив, как Алиса лупила его в ночь их первого знакомства: ее глаза метали молнии, грудь вздымалась, под шелковой тканью отчетливо проступали очертания сосков. Взгляд Алексея блуждал по голым ногам жены, не скрытым полами короткого халатика. Он резко встал и, обхватив тонкие запястья, рывком поднял Алису.
– Отпусти меня, сволочь, – закричала она.
– Никогда, детка, никогда я тебя не отпущу, – прошептал он в приоткрытые на вдохе губы, – ты моя любимая женщина, я не могу жить без тебя.
Стиснув жену в объятиях, он крепко прижал ее к себе.
– С любимыми так не поступают, – не унималась Алиса, пытаясь его оттолкнуть.
Она сопротивлялась, совершенно не подозревая, что тем самым лишь распаляет желание Алексея обладать ею. Долотов часто анализировал свое отношение к жене. Казалось, они уже столько времени живут вместе, а она по-прежнему волновала его, как в их первую встречу. В жизни Долотова было много женщин, но только Алисе удалось забраться под кожу и навсегда завладеть его сердцем.
– Я исправлюсь, обещаю. – Муж прижался губами к виску, вдыхая аромат ее волос.
Почувствовав, как немного расслабилось тело, он нежно поглаживал ее по спине через шелк ткани.
– Обещает он, – передразнила Алиса.
– Девочка моя, я так скучал по тебе. – Алексей продолжал нашептывать ласковые слова, собственнически сжимая упругие ягодицы и еще сильнее прижимая к себе, давая ощущать твердость паха. – Хочу тебя сил нет.
Не давая ей опомниться, он впился в губы долгим, требовательным поцелуем. Два гортанных стона слились в один, и руки жены покорно обняли его за шею. Не разрывая поцелуя, он развязал поясок халата, опуская его по плечам жены. Обхватив руками груди, пальцами сжимал напряженные, жаждущие его прикосновений соски. Алиса совсем перестала соображать, гнев куда-то испарился, она растаяла в его руках. Ноги ослабли, ей казалось, что она вот-вот упадет. Алексей опустился перед ней на колени, стаскивая
