Убей меня, когда разлюбишь… - Михаил Александрович Самарский

– Хер его знает где. С Максом где-то плавали, – удрученно произнес Долотов.

Алексей посмотрел на товарища за рулем, тот лишь пожал плечами.

– Я ему тоже звонил, но его телефон, как и твой, был недоступен, – сообщил приятель и категорически заявил: – Леший, так дело не пойдет. Либо мы нормально работаем, либо разбегаемся. Я больше не хочу выглядеть перед людьми пиздоболом.

– Принц, я все исправлю, – пытался успокоить товарища Алексей.

– Как ты собираешься исправлять? Понимаешь, брат, ложкой дегтя можно испортить целую бочку меда. Ты подвел не только всю команду, но и своих фанов. Ты почитай, что теперь пишут о тебе в сети. Люди офигели из-за того, что мы отменили мероприятие, они не хотят больше покупать билеты на твои концерты. Они ждали твоего выступления в своем городе два года, как ты мог так поступить? Я убедил организаторов перенести мероприятие на месяц, сохранив все билеты во избежание серьезного конфликта. Только я не уверен, придет теперь народ или нет.

– Я официально извинюсь перед ними, – твердо заявил Алексей.

– Не знаю, как с тобой дальше работать? Как договариваться с людьми, если ты вот так внезапно можешь исчезнуть. В тот день я уехал с кладбища пораньше по делам, а когда приехал в кафе, тебя и след простыл. Думаю, ладно, горе у тебя, надо побыть одному и все такое. Надеялся, пару дней пройдет, объявишься. Но не десять же! – воскликнул товарищ.

– Бля, Колян, обещаю, больше такого не повторится, – клятвенно убеждал Долотов.

– А что ты Алисе будешь говорить? Ты видел свою обнюханную морду в сети? – спросил он и предположил: – Она наверняка видела те фотки. Уверен, в поисках тебя она перерыла весь интернет.

– А что там за фотки? – настороженно спросил Алексей.

– Ты в обнимку с какой-то шалавой, – сурово сообщил Николай.

– Бля… – Алексей откинул голову на подголовник, сжимая пальцами переносицу. – Только этого мне не хватало.

– Леший, ты не хочешь услышать меня. Потеряешь ты свою Алису, – предупредил товарищ.

– Колян, умоляю, не сыпь мне соль на рану, – взмолился друг.

– Да хоть сыпь, хоть не сыпь, – хмыкнул Принц и добавил: – Возьми себя в руки, иначе будет поздно.

– Я все исправлю, клянусь, – пообещал Долотов.

– Ладно, твоя семья, если захочешь, все утрясешь, – вздохнул Николай и деловым тоном продолжил: – Поступило предложение провести большой гастрольный тур по европейской части страны. Я могу договариваться или ты не дашь мне такой гарантии, что мы не подведем людей?

– Принц, о чем базар? – воскликнул Алексей. – Конечно договаривайся. Я же сказал, больше такого не повторится, – напомнил он.

– Леха, сколько раз ты мне обещал? – напомнил друг и, усмехнувшись, подначил: – Или ты настоящий хозяин своего слова? Сам дал, сам забрал.

– Колян, хорош подъебывать меня, – раздраженно бросил Долотов, играя желваками на заросших щетиной скулах. – Знаю, я не такой, как ты. Ты гораздо лучше меня. Но я такой, какой есть. Я стараюсь бороться со своими недостатками, но это не всегда получается.

За всю оставшуюся дорогу Алексей не проронил ни единого слова, переваривая слова друга. Он молил бога, чтобы Алиса не видела той фотографии в сети с ужасной подписью под ней: «Пока жена Rudy занимается воспитанием двойняшек, рэпер развлекается в ночных клубах с девушками легкого поведения». Увидев снимок, Долотов пришел в бешенство, если бы ему попался в ту секунду тот горе-папарацци, он задушил бы его собственными руками. Алексей даже не мог вспомнить того момента, когда была сделана та фотография. Как быть с Алисой, как вымаливать у нее прощение, он пока даже не представлял.

* * *

– Малышка, я дома, – как ни в чем не бывало сообщил Алексей, войдя в прихожую.

Пока он добирался домой, на улице уже стемнело. Подъезжая к воротам, он заметил свет в детской комнате и облегченно вздохнул. Долотов удивился, когда на его призыв из кухни вышла няня.

– Алексей Сергеевич, добрый вечер, – поприветствовала она. – Пока вас не было, я оставалась у вас на ночь. У вашей жены пропало молоко, дети очень капризничали. Я предложила Алисе свою помощь. Ей было сложно справляться с двумя хулиганами, – улыбнулась женщина. – Надеюсь, вы не возражаете?

– Конечно нет, – воскликнул Алексей. – Я, наоборот, вам благодарен за помощь. Вы не переживайте, я оплачу дополнительное время. А почему у жены пропало молоко? – осторожно спросил он.

– Не знаю, – пожала плечами Татьяна Михайловна. – Она после похорон много плакала, нервничала, возможно, с этим связано.

Алексея словно током ударило. Представив, что Алиса плакала из-за него и по этой причине у нее пропало молоко, он чуть не взвыл от досады.

– Спасибо вам, – еще раз поблагодарил он няню и, кивнув головой наверх, спросил: – Она там?

– Да, ваша жена в детской с малышами, – ответила няня.

Долотов быстро снял кроссовки и, перепрыгивая через две ступеньки, стремглав взлетел на второй этаж. Когда он открыл дверь в комнату, его сердце сжалось от боли. В тот момент Алексей подумал: неужели можно быть таким идиотом в тридцать четыре года? Как же он проклинал себя, что оставил семью на целых десять дней. На широком диване сидела жена, по бокам от нее лежали малыши в разноцветных ползунках и в одинаковых вязаных носочках. Марта, цепко ухватившись пальцами за погремушку, размахивала ею, как флагом. Сережа, зажав в ручках резиновое кольцо, отчаянно грыз его беззубыми деснами и, злясь при этом, пускал слюни и сучил ножками. На коленях жены лежал ноутбук, тонкие пальчики, словно мотыльки, порхали по клавишам. Увлеченная своим делом, она не сразу заметила присутствие мужа. Ударив себя погремушкой по лбу, дочка громко заплакала, заставив Алису оторвать взгляд от монитора.

– Малышка моя, ну что же ты так неаккуратно, – улыбнулась жена и, наклонившись, поцеловала девочку в лобик.

Долотов, как завороженный, наблюдал за любимой женщиной и детьми. Перед его глазами была самая прекрасная картина, достойная лучших музеев мира. Ничего лучше в своей жизни он не видел. Он вдруг осознал, что кроме них у него совсем никого не осталось.

Увидев Алексея в дверях комнаты, Алиса замерла, улыбка мгновенно пропала с ее лица. Глядя на мужа, она заметила, как осунулось его небритое лицо, а под глазами залегли темные круги. Из-под рукава футболки выглядывала свежая татуировка, покрытая прозрачной защитной пленкой. На его левом бицепсе появился жирный широкий крест, под которым была выбита дата смерти Тамары Константиновны. Алисе стало невыносимо жаль его. Предательский комок слез подкатил к горлу, женщина часто заморгала.