Мужчины с золотыми наручниками - Лекси Блейк

— Про себя могу сказать лишь одно: на деле все свелось к поддержанию семейного очага с мужчиной, который грозился уйти от меня каждый раз, когда что-то шло не так. Весь брак был одной нескончаемой борьбой, в которой я должна была либо постоянно уступать ему, либо потерять отношения. В конце концов я нашла то, чего хотела больше, чем этот брак. Я нашла себя в писательстве. Так что не думаю, что когда-нибудь снова захочу выйти замуж.

Так было проще. Она могла просто жить настоящим моментом, зная, что завтра все может закончиться. В этом и заключалась истина. Ничего нельзя было знать наверняка. Так зачем ей изображать уверенность в завтрашнем дне?

— Мой муж умер. И я была уверена, что больше никогда не выйду замуж.

— Но вы были счастливы в браке?

Между ними была огромная разница. Муж Грейс не собирался ее бросать.

— По большей части. Была определенная часть меня, от которой я отгораживалась, потому что не думала, что мой муж сможет ее принять. А потом я встретила Шона. Я сотни раз говорила себе, что слишком стара, чтобы начинать жизнь сначала. Что так не бывает. Ну, по крайней мере, не должно быть. Мне сорок один. В моем возрасте бабушками становятся и нянчат внуков, но посмотри на меня. Скоро у меня будет еще один ребенок, и я верю, что он, как и Шон, поможет мне оставаться молодой как можно дольше. Мне тогда казалось, что полюбить Шона будет наиглупейшим поступком, который я только могу совершить, но в результате это обернулось для меня величайшей радостью в жизни.

— Это же замечательно, Грейс. Твоя история чудесная. Вот только она не имеет ничего общего с моей.

— Почему ты не дашь им шанс? — Грейс откинулась назад, положив руку на свой круглый живот. — Скажи мне, если я лезу не в свое дело.

— Ты лезешь не в свое дело.

Медленная улыбка скользнула по лицу Грейс.

— Может, сейчас так оно и есть, но если бы ты позволила себе, мы могли бы стать близкими подругами. Так что на правах беременной дамы я обнаглею и скажу несколько слов, потому что Адам и Джейк мне до́роги и потому что ты тоже мне дорога́.

Серена покачала головой.

— Ты ведь меня совсем не знаешь.

— О нет, еще как знаю. Последние пару лет ты была голосом в моей голове. Так бывает с некоторыми авторами. Когда мне было очень одиноко, со мной были твои персонажи. И я многому научилась у них и у женщины, которая их создала, — Грейс положила руку на стопку книг, которые представляли собой труд всей жизни Серены. — Эта женщина сильная. Эта женщина не позволяет прошлому лишить ее будущего. Эта женщина протягивает обе руки и берет то, что причитается ей по праву. Эта женщина знает, как любить и как бороться. Я молюсь за своих друзей, чтобы эта женщина не была лишь игрой воображения.

Серена засмотрелась на свои книги — страсть всей ее жизни, молча задаваясь вопросом, что значила жизнь, если вся ее страсть растрачивалась на слова. Ее брак оказался неудачным. Означало ли это, что она должна быть одинокой до конца своих дней или просто существовать в настоящем моменте, потому что будущие страдания слишком тяжелы, чтобы о них задумываться?

— Серена? Ты готова?

Джейк стоял в дверях, одетый в темный костюм и галстук, с пиджаком в руке. Мужчина выглядел потрясающе. На нем была кожаная наплечная кобура. Пистолет был на виду, и Серена в очередной раз вспомнила, почему ей нужен телохранитель.

Была ли она готова к чему-то подобному? Едва ли можно было так сказать. И уж тем более она не была готова к принятию каких-либо решений.

— Детка? — Джейк глядел на нее сверху вниз. — Ты в порядке?

Серена покачала головой. Он спрашивал, готова ли она пойти на автограф-сессию, а она сидела здесь и задавалась монументальными жизненными вопросами. На эти вопросы у нее до сих пор не было ответа, но Грейс Таггарт дала ей пищу для размышлений. Серена была одержима этим мероприятием уже несколько месяцев, а теперь она только и думала о том, что было бы неплохо покончить с ним побыстрее, потому что ей многое нужно обдумать.

— Я готова.

Она встала, фокус ее внимания сместился на книги. Была ли сама Серена просто плодом воображения? Или эти книги были ее тренировочными колесами (прим.: дополнительные маленькие колесики в детских велосипедах, нужные, когда ребенок учится ездить), способом подготовиться к тому, что нужно, чтобы стать по-настоящему сильной, способной рискнуть и снова искренне полюбить?

— Я готова.

На этот раз ее голос прозвучал тверже.

Джейк взял ее за руку и повел к машине.

* * *

Вот уж кто действительно был не готов, так это Джейк. Он оглядел небольшой магазинчик и понял, что не готов подвергать Серену опасности. И тем более отпускать ее от себя.

— Значит, именно здесь наш прославленный автор предпочитает подписывать свои книги? — детектив Эрнандес помахал в воздухе вибратором в коробке. — Зато тут даже ежу понятно, о чем эти книги.

Джейк уже был сыт по горло этим копом. Он повернулся к детективу Читвуду.

— А может, мы как-нибудь без полиции Далласа здесь обойдемся? Очевидно же, что этот кретин испытывает стойкую неприязнь к работе моей клиентки.

Читвуд жестом подозвал к себе Джейка.

— Пожалуйста, мистер Дин, сделайте ему небольшую поблажку. Я поговорю с ним. У него сейчас на личном фронте «черная полоса», — заговорил детектив почти шепотом. — В общем, его жена, так сказать, нашла себя. Она начала новую карьеру и бросила его. И она зачитывалась любовными романами. Не такими, как у Эмбер Роуз, но Майк их все равняет под одну гребенку. Боюсь, он считает, что подобные книги сформировали у его жены нереалистичные ожидания в отношении представителей противоположного пола.

— Мне нет дела до его брака, — откровенно сказал Джейк.

Стоило еще раз хорошенько присмотреться к Эрнандесу. Им не удалось ничего на него накопать, но Адаму теперь придется копнуть поглубже.

— Я хочу от него лишь одного — чтобы он выполнял свою работу. А еще у меня сложилось впечатление, что вы тоже не одобряете карьеру Серены.

Читвуд покачал головой.

— Скорее не понимаю, но, так или иначе, мне по большому счету все равно. Неважно, чем ваша клиентка зарабатывает на жизнь. Она заслуживает того, чтобы иметь возможность зарабатывать себе на хлеб, не опасаясь за свою жизнь. Я давал присягу и намерен ее выполнять. Моя семейная жизнь сейчас тоже нелегка,