Царица Теней: возвращение Персефоны (СИ) - Инна Ласточка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Геката… — еле слышный шёпот безотчётно сорвался с губ, когда он перевёл взгляд на берег, где сверкнул знакомый элемент одежды — чёрный ободок с острыми лучами, опутанными нитями драгоценных камней. — Геката, — ещё тише повторил он.
Геката, одетая лишь в морскую волну, убирала наверх вьющиеся от влаги длинные волосы — лунный свет делал её кожу золотисто-бронзовой, мерцающей. Гермес растерялся. Где её одежда? Почему тут только ободок? Сердце кольнуло неприятным предчувствием — в этом месте что-то было не так, божественные силы получалось выпускать только небольшими порциями, а их эффект длился слишком мало.
«Если так, Геката наверняка не сможет создать себе одежду», — Гермеса порадовала эта мысль, но он тут же одёрнул себя.
С тех пор, как Геката оставила его у Золотых Врат, он боялся встречи с ней и ни в каких, даже самых смелых фантазиях, не представлял, что увидит её вот так. Но теперь встреча состоялась — отступать было бы неразумно, лучше скрыть волнение за привычной маской дерзости и оставить всё на волю Тюхе.
— Селена может не простить тебе, Многоликая, что затмеваешь её своим сиянием, — громко произнёс он.
Геката ахнула и прикрылась, хотя в этом не было необходимости, вода и так скрывала всё, что нужно. На краткий миг Гермесу показалось, что он обознался — так скромно и испуганно она выглядела — но в следующий миг её натура взяла верх. Геката снова стала собой. Надменной и уверенной в себе богиней.
— Подай мне одежду и отвернись! — приказала она.
Гермес загадочно улыбнулся.
— Здесь ничего нет, кроме этого, — он продемонстрировал ободок, — и не было.
— Мне не до шуток, Вестник! — даже в полумраке ночи её взгляд отчётливо сверкнул алым. — Я заставлю тебя пожалеть о…
— Я ничего не сделал, — спокойно возразил Гермес, — когда я пришёл, тут уже ничего не было. Но, если всё-таки решишь убить меня, позволь сначала доставить весть Аиду, я слышал, теперь к нему можно попасть, только связавшись с тобой.
Геката внимательно выслушала его.
— Принесли же Мойры! — пробормотала она, пытаясь создать одежду, но алое божественное сияние, едва коснувшись её кожи, исчезло. Геката обхватила себя руками и сказала чуть громче. — Тогда сначала дай мне свой плащ, а потом, так уж и быть, я устрою тебе встречу с Аидом.
Гермес демонстративно разочарованно вздохнул, разомкнул застёжку алого плаща и отвернулся. Ожидаемо, плащ Геката притянула слабой божественной силой и вышла из воды так, что даже Посейдон, будь он поблизости, не смог бы разглядеть ни сантиметра её тела.
— Куда же он подевался? — она выхватила ободок у Гермеса и прошла по пляжу в поисках хитона, но ничего так и не нашла.
— Так мы идём? — понаблюдав за ней какое-то время, спросил Гермес и сделал несколько шагов в сторону Тёмных Врат. — Аид. Ты ещё не забыла?
Геката вздохнула.
— Подожди, я проверю наверху и тогда… — она указала на скалу и шагнула в божественное перемещение, мгновенно оказываясь на краю обрыва над морем и пляжем, где только что стояла.
Гермес смотрел на её маленькую фигурку. Удивительно, что при порывах ветра, сдувающих наверху всё живое, плащ снова так ничего и не показал. Гермесу нравилось думать, что ткань его плаща касается её кожи — эти мысли отдавались приятными волнами, разбегающимися от солнечного сплетения по всему телу. Он вздохнул и собрался последовать за Гекатой, когда ощущение опасности ударило по спине ледяным хлыстом, а следом, подтверждая самые страшные опасения, из воды взмыла сирена и ринулась вверх с такой скоростью, что взгляд едва мог уловить её очертания.
— Геката! — Гермес крикнул ей, но на таком расстоянии и при наличии ветра сложно было что-либо услышать. Геката и не услышала.
В океане водилось много существ, опасных и жестоких по своей сути, но Сцилла была на порядок сильнее их. За недолгое время существования она сумела подчинить себе целое полчище сирен, которые занимались тем, что искали для неё прекрасных дев. Так она, ужасная в первозданном своём виде, щеголяла красотой в далёком море, примеряя на себя лица несчастных жертв, чем заманивала кладоискателей и моряков в свои владения*. Однако вскоре она решила, что нимфы и дриады недостойны её и стала охотиться за лицами самих богинь, и даже Посейдон, принёсший на Олимп эту весть, не мог сладить с ней.
Едва эти мысли сформировались в голове Гермеса, море заволновалось, вздыбилось и зашумело — волны огромными валами покатили на берег.
Вот почему здесь так тяжело было использовать божественные силы, и вот почему одежда Гекаты пропала. Сцилла выбрала её. И в воду наверняка не просто так заманила.
Сердце укатилось в пятки, когда Гермес, позабыв о собственной безопасности, переместился наверх и, успевая за мгновение до сирены, закрыл Гекату собой. Острый коготь вонзился в кожу и рассёк спину от поясницы до лопаток. Сирена потянула Гермеса на себя, но получила удар алого сгустка силы и, отпустив его, с возмущёнными криками рухнула в море. Гермес пошатнулся, наваливаясь на Гекату, чувствуя слабость во всём теле — она подхватила его и уложила на траву.
— Ты сошёл с ума?! — воскликнула она, взирая на собственные ладони, залитые его золотым ихором. — Это же сирена, ты должен был сбить её ударом божественных сил. Зачем было жертвовать собой?
— Я… испугался за тебя… и… подумал, что мне… не хватить сил… — говорить было тяжело, хотя Гермес не чувствовал боли, только слабость и холод, будто жизнь по капле утекала из него. — Ты чувствуешь… здесь…
— Сцилла? Ну, разумеется. Она с самого рождения жаждет моего внимания. Она бы ничего со мной не сделала, зато тебя… — Геката не договорила, неопределённо передёрнув плечами.
— Главное… ты в порядке… — прошептал Гермес, прикрывая глаза, и тут же получил удар по лицу.
— Не смей закрывать глаза! — Геката встала, поколдовала над плащом, сделав из одной его части вполне удобную одежду с прорезями для рук, а другой — перевязала рану Гермеса. — Глупец! Нашёл, кого спасать!
— Грех не спасти прекрасную богиню, — слабо улыбнулся Гермес, — которая принимает лунные ванны у берегов океана…
Геката едва не закатила глаза.
— Пойдём! У меня где-то осталась мазь
