Минус на минус - Инна Георгиева

— Я думаю, он вообще не замечал меня, пока я не задала вопрос, — пробормотала я и подняла на Алекса встревоженные глаза. — Мне кажется, я знаю, что могло быть этому причиной. Ты обратил внимание на то, что Богдан не был удивлен поведением отца? Я абсолютно уверена, что Егор отреагирует так же. Он не будет помнить Ядвигу и едва ли вспомнит обо мне.

— Полагаешь, кто-то наложил чары на мою семью? — догадался заклинатель. — Чтобы братья и отец забыли о существовании Моргалис?

— Именно так, — кивнула я. — И с мамой им это удалось. А вот в моем случае заклинание дало сбой. Потому Ядвиги словно никогда и не было в этой семье, а я… я как будто есть, и как будто меня нет. Твои братья и отец не задумываются о том, кто я такая и что здесь делаю. Любопытно, надолго ли?

— И почему же такое могло произойти?

— А вот это мне и нужно выяснить. И почему так случилось, и кто это сделал… Твой отец что-то говорил о починке яхты, верно?

— Да, он сказал, ее сильно повредили, — поморщился Алекс. — Думаешь, это как-то связано?

Я спрятала ладони в волосах, откинула голову назад, закрыла глаза и усилием воли сняла с себя все ограничители. Прислушалась, попыталась уловить на грани сознания какой-то, хотя бы самый ничтожный сигнал. Она должна была позвать меня, оповестить о том, что с ней приключилась беда. Я должна была ощутить, если ей было больно или страшно, но, сколько ни звала, сколько ни пыталась достучаться — ответом была тишина. Никаких изменений, никаких колебаний. Река текла безмятежно и спокойно, как вчера, как и две недели назад. Почему мама молчала? Куда она исчезла? Кто наложил чары и почему такие?!

— Я думаю, маме нужна помощь, — прошептала наконец.

— И как ты узнаешь, какая именно? — поинтересовался Алекс.

Я перевела на него насмешливый и немного сумасшедший взгляд:

— Ты, конечно, будешь смеяться, но есть у меня одна личная Википедия, которая, быть может, даст ответ на этот вопрос.

— Мы едем за Книгой? — поднялся на ноги братец.

Я ухмыльнулась и спрыгнула со стула. Переставила стакан в мойку, включила воду и несколько секунд держала заледеневшие пальцы под горячей струей.

— Да, Алекс, — кивнула со зловещей ухмылкой. — Мы едем за Книгой.

А ведь прежде я так часто никогда школу не прогуливала. Это могло войти в привычку. Ну ничего. Вот отыщу маму и стребую с нее какую-нибудь записку для учителя. Или вообще — больничный. И еще нужно не забыть взять у кого-нибудь домашнее задание. Ждан, конечно, в таком деле фиговый помощник… как и толпа разукрашенных девиц из моего класса. Елки зеленые, да если так подумать, даже с учетом прогулов я все равно остаюсь лучшей ученицей этой гимназии для мажоров!

— О чем ты думаешь? — не выдержал Алекс. Я сделала последний пасс и сняла «паутинку» с сейфа. Достала Книгу, провела ладонью по кожаному переплету и уселась на пол, положив фолиант на колени. Раскрыла на середине…

— Эй! — Братец коснулся пальцами моей ладони. — Ты как, Ева? Замкнулась, молчишь всю дорогу…

— Я размышляю, — ответила, не поднимая лица.

— Не хочешь рассказать о чем?

Помотала головой. Не о чем было рассказывать. Да и вряд ли мне бы сейчас это удалось. Как можно описать словами то, что происходило в душе? Страх, непонимание, страстное желание получить ответы. И осознание того, что они могут не понравиться или не помочь. Потому что, даже узнай я, кто мой враг, как победить того, кто способен наложить чары на много более сильную ведьму?! Я чувствовала себя такой беспомощной и ничтожной, что была согласна размышлять о чем угодно, лишь бы только не позволить себе окончательно скиснуть!

— Ты должна понять, что от твоих ответов сейчас зависит жизнь моей мамы, — прошептала, скользя пальцами по шершавым пожелтевшим страницам. — Пожалуйста, постарайся. Скажи, где сейчас Ядвига Моргалис.

Книга на мгновение озарилась светом, и на страницах появился текст:

«Местонахождение неизвестно».

Я скрипнула зубами:

— Как она себя чувствует?

«Неизвестно».

— Она ушла по своей воле?

«Неизвестно».

— Скажи хотя бы, мама жива?!

«Неизвестно».

— Черт подери, да хоть что-нибудь эта Книга знает?! — бросила артефакт в отчаянии и вскочила на ноги.

Шурик ловко перехватил фолиант:

— Подожди, Ева. Давай рассуждать логически. Людей не похищают просто так. Всегда есть какая-то причина. Либо они должны что-то сделать, либо кто-то другой, кто ими дорожит. Очевидно, не мой отец, а значит, требования должны были предъявить тебе.

— А если ее никто не похищал? Если мама по какой-то причине сбежала сама?

— Думаю, если задать вопрос правильно, Книга сможет на него ответить.

Я упала на колени, прижала ладони к губам, задумалась и прошептала на одном дыхании:

— Что нужно сделать, чтобы мама вернулась домой?

И вот тут-то хранилище начало выдавать текст. По одному слову, будто кто-то писал его на наших глазах. Мы с Алексом склонились над страницами, и я стала зачитывать вслух:

То, что сокрыто на древних страницах,Что ведьмой могучей схоронено третьим.Найди, и очнется от сна колдовскогоТа, кого выкрали гекатонхейры.

— Это что, стихотворение? — изогнув бровь, покосилась на Алекса. Какой-то не слишком талантливый поэт нам попался. И ладно бы еще с рифмой не справился, но почему нельзя было просто написать, что ему нужно?

— По крайней мере, теперь мы точно знаем, что твою мать похитили, — пожал плечами братец.

— Кто? Гекатонхейры? Это что, кто-то типа леприконов?

— Скорее дети бога неба Урана и богини земли Геи, сторукие пятидесятиголовые великаны. По древнегреческим легендам, они строили Тартар — место заточения титанов.

— Ты сейчас хочешь сказать, что моя мама… в Тартаре?! — вытаращилась я на Алекса.

— Понятия не имею, — пожал плечами братец. — Я вообще до сегодняшнего дня считал мифы древних народов обычными сказками.

— Замечательно… — прошипела сквозь зубы. Только сторуких великанов для полного счастья мне и не хватало. — Ладно… давай подумаем, как договориться с этими гекатонхейрами. Я так понимаю, необходимо найти что-то, что было спрятано могущественной ведьмой на страницах этой Книги. Как думаешь, о какой именно волшебнице здесь говорится?

— О Моргане Пендрагон, — без толики сомнения ответил Алекс. — Но ты уверена, что это будет равноценный обмен? Вряд ли твоя прапрапрародительница спрятала что-то безвредное? Думаешь, разумно это отдавать?

— Алекс, речь идет о моей матери! Я не могу просто взять и отказаться от возможности ее спасти!